Я с тобой развожусь - Амелия Борн
Мне все еще не верится, что у нас с женой может что-то наладиться. Точнее, я очень и очень этого хочу, но наш разговор – словно продвижение по минному полю. Кажется, скажу хоть что-то не то, и конец всему будет неизбежен. Вдруг осознаю, что Рита все эти годы чувствовала себя рядом со мной точно так же.
Для нее наш брак и был хождением по тому самому минному полю. Но я так не хочу. Так не должно быть.
- Я стала собой, Ян. Вот только одна беда… - Приподнявшись, Рита смотрит на меня с немым вопросом в глазах. Осторожно, насколько ей позволяет живот, придвигается ко мне еще ближе.
- Что за беда? – хмурю я брови.
- Без тебя я не хочу быть собой. Вообще не хочу быть…
Эти слова – словно эхо тех чувств, которые живут внутри меня. Положив ладонь на затылок жены, подаюсь к ней и мы снова целуемся, как сумасшедшие. Приходится напомнить себе, что не стоит переусердствовать в сексе… сейчас, когда наш малыш должен родиться совсем скоро. А потом… потом, когда будет можно, не стану выпускать Риту из постели ночами.
- Есть еще кое-что, - говорит жена, когда я отстраняюсь от ее губ.
- Мама?
- Да. Я много думала об этом… Не хочу, чтобы она принимала участие в нашей жизни.
Слышать из уст Риты слово «нашей» - это чистый кайф, разливающийся по венам. И она сейчас озвучила то, о чем думал и я сам.
- Я тоже не хочу. Родителей лучше любить… на расстоянии.
Усмехаюсь горько, потому что в данный момент, когда я сам – отец, пусть пока и не держал своего ребенка на руках, понимаю, насколько важно не терять эту связь.
- Хорошо… и другие женщины…
Рита не договаривает, когда я опрокидываю ее на спину и нависаю сверху.
- Другие женщины? Их нет. Разве ты еще не поняла?
Ответ жены, уже готовый сорваться с уст, тонет в моем поцелуе. А после мы забываем обо всем.
Снова.
- Ян Александрович, готовы ли вы взять в жены Маргариту Михайловну ?
В зале загса мы наедине друг с другом. Я, Рита и наш ребенок. Больше никого не нужно.
- Конечно!
