Их невинная секретарша (ЛП) - Блэк Шайла

Она ни на секунду не отвела взгляда своих темно-шоколадных глаз. Он неплохо обучил ее, а она оказалась прилежной ученицей. — Соблазняю тебя.

— В этом нет необходимости. Ты же знаешь, как сильно я хочу тебя.

Ее губы изогнулись в легкой усмешке. — Это оказалось сложнее, чем тебе кажется. Ты ведь сопротивляешься мне.

— Так это ты специально отослала всех из дома?

— Да.

— Как далеко зашел твой тайный план? — Келлан вздохнул и отпустил руку Бэлль. Она сразу же продолжила его раздевать. Стянув с плеч Келлана рубашку, Аннабель опустилась на колени и взялась за пуговицу на его брюках. За все это время она только сейчас вынуждена была разорвать с ним зрительный контакт, и Келлан осознал, что снова обрел возможность дышать. Когда ее шоколадные глаза были обращены к нему, он буквально тонул в них. — К чему такая масштабная подготовка, любовь моя? Признаю, меня действительно беспокоит, что Эрик и Тейт могут счесть меня эгоистичным нахалом, а в остальном я никогда не против перепихнуться после обеда.

Он намеренно использовал жаргонное словечко. Перепихнуться. Потрахаться. Покувыркаться. Синонимов куча, их можно перебирать бесконечно, но в глубине души Келлан знал по-настоящему верное название. Он будет заниматься любовью с единственной женщиной, которая ему дорога в этой жизни. Да чего уж там… Она была единственной женщиной, которую он любил.

Бэлль расстегнула молнию на его брюках, и в тишине комнаты раздалось шипение Келлана. Она стянула с него боксеры, и он чуть не задохнулся. Эта девушка точно знала, как доставить удовольствие мужчине. Он позволит ей это. За последнюю неделю она избавилась от своих комплексов и превратилась в любовницу мечты. Открытую. Честную. Страстную. Искреннюю.

Проклятье! Неужели он рассчитывает, уйдя от нее, остаться прежним?

— Эрик ведь сказал тебе, что не возражает.

Келлан непроизвольно сжал челюсти, едва его член оказался на свободе. — Уверен, что Тейт точно не смолчал бы. Он ярый собственник.

Подняв голову, Бэлль ослепительно улыбнулась ему. — Это точно. Но он не против. Догадайся, кто с утра вставлял мне анальную пробку? Он отвел меня в ванную и потратил немало времени на то, чтобы пробка оказалась там, где она сейчас. Тейт постоянно говорил о тебе и Эрике и о том, как сильно он надеется, что мы в итоге будем все вместе. И он тоже был в курсе того, что я запланировала на сегодня. Тейт надеялся, что тебя это возбудит.

Возбудит? Да он чуть не кончил! Каменно-твердый член Келлана подрагивал, словно пытался дотянуться до нее. — Ты с анальной пробкой?

Бэлль медленно и нежно облизала головку его члена. Она словно наслаждалась любимым лакомством, и Келлан с трудом сдержал стон.

— Тейт сказал, что это придаст остроты нашей близости. Пробка большая. Я прошла все этапы подготовки. Тейт сказал, что эта пробка последняя, и после нее все уже будет по-настоящему. По его словам, благодаря пробке стенки моего влагалища будут более тугими. Хочешь попробовать?

Черт возьми, да! И задолго до того, как она завела этот разговор. Достаточно одного взгляда Аннабель Райт, и Келлан буквально воспламенялся.

Бэлль взяла в рот головку члена, и Келлан закрыл глаза. В душу его закралось ужасное подозрение, что соблазняет она его на что-то вроде «навсегда долго и счастливо». Из этого, конечно, ничего не выйдет, но отказать ей он не мог. Член его уже готов взорваться. Да и сердце не отставало.

— Иди сюда, — если Бэлль не остановить, она будет сосать, пока он не кончит ей в самое горло. А, зная об анальной пробке, Келлану не терпелось трахнуть ее. Они купили целый тренировочный набор, в котором каждая последующая пробка была больше предыдущей. Так они готовили Аннабель к анальному сексу, прелести которого Келлан жаждал ей продемонстрировать. Он сожалел, что не присутствовал при том моменте, когда Тейт погружал в нее самую большую пробку. С каким наслаждением он наблюдал бы за тем, как она задыхается, как расширяются ее глаза.

Бэлль встала с колен. Келлан быстро сбросил обувь и отшвырнул в сторону брюки и трусы. Обычно он аккуратно складывал вещи, но сейчас ему было на них наплевать — какой смысл тратить драгоценные минуты на ерунду. У них есть час или около того — и этот час Бэлль в его полном распоряжении. Эрик будет стараться побыстрее закончить свои переговоры. В любое время может вернуться Тейт. Они придут сюда при первой же возможности. Келлан понимал, что ведет себя как эгоистичный ублюдок, но ему хотелось ухватить как можно больше времени наедине с Бэлль.

Келлан поцеловал Аннабель, впервые позволяя себе по-настоящему насладиться ею. Когда они в спальне все вместе, вчетвером, Келлан видит в этом учебу, уроки, доставляющие удовольствие. Он отходит на второй план, позволяя Эрику играть в доминировании первую скрипку. Но сейчас он просто Келлан, а она просто Бэлль. Они просто мужчина и женщина, оказавшиеся вместе здесь и сейчас. Живущие этим моментом. Как только появятся Эрик и Тейт, Келлану вновь придется вернуться к роли второго плана, потому что они заслуживают эту женщину, а он — нет. Ему придется уважать их право на нее.

Келлан углубил поцелуй, призывая язык Бэлль к совместному танцу. Он почувствовал прикосновение ее сосков к своей обнаженной коже и обхватил ладонями груди Бэлль — упругие, идеальной формы, словно специально созданные для его рук. Проложив дорожку из поцелуев от губ вниз по шее Аннабель, Келлан уткнулся лицом в ее плечо, наслаждаясь любимым запахом. Никогда, ни одну женщину он не хотел так сильно. Что если бы он встретился с Бэлль до знакомства с Лайлой? Его жизнь была бы совсем другой. Почему он не встретился с ней до того, как добровольно надел на себя эти кандалы и очертя голову бросился в омут. До того, как он похоронил себя. До того, как его дух окончательно сломался. Насколько по-другому могла бы сложиться его жизнь?

— Я хочу тебя, — прошептала Бэлль. — Прошу тебя, Келлан. Пожалуйста, возьми меня, — отойдя на шаг, она легла на кровать и с улыбкой сирены протянула к нему руку.

Бэлль имела над ним власть — представить трудно, насколько эта власть велика. Она могла уничтожить его. И если Лайла разрушила его семью и растоптала гордость, то Бэлль способна уничтожить его душу. Стоит ей захотеть и она без труда разобьет его сердце, а осколки эти уже никогда не склеятся. Если Бэлль предаст его, Келлан просто умрет. И это главная причина его решения уйти. Но не сейчас. Черт возьми, только не сейчас. Он не уйдет, пока в этом не возникнет крайней необходимости. Он насладится вкусом райских плодов, а после смиренно отправится в ад.

Келлан мысленно обругал себя за то, что даже в такой момент думает не об удовольствии, которое предлагает ему Бэлль прямо сейчас. А ведь это единственное, что должно иметь значение. Только здесь и сейчас. Будущего у него нет. Есть только прекрасное настоящее.

Достав презерватив из упаковки, Келлан натянул его на свой напряженный член. Охваченный возбуждением, он вдруг подумал: а что, если рискнуть и снять этот гребаный кусок латекса? Какое это, должно быть, блаженство проникнуть в нее глубоко-глубоко, зная при этом, что их ничто не разделяет. А если бы она забеременела? Тогда о его уходе не было бы и речи — ему пришлось бы остаться. Он был бы обязан остаться в ее жизни. Ребенок соединил бы их, ведь ему нужны и мать, и отец.

Но Келлан не мог так поступить с ней. Бэлль должна быть уверена в том, что мужчина вошел в ее жизнь потому, что любит, а не потому, что заделал ей ребенка — такого она не заслуживает.

— Пожалуйста, Келлан. Подари нам эти несколько минут. Не нужно думать ни о чем. Есть только мы. Здесь и сейчас. Просто… будь со мной.

Она предлагала ему все, что он хотел. И он не мог отступить. Отбросив свою привычную галантность, он буквально набросился на Аннабель. Это было по-настоящему грубо, но Келлан не мог сдерживаться. Обычно с любовницами он всегда продумывал технику, старался быть терпеливым. Но только не с Бэлль.

Он снова поцеловал ее и, желая максимального сближения, опустился на нее всей тяжестью своего тела. Господи, по сравнению с ним она была такой маленькой. Миниатюрная, прекрасная, открытая — и он в ее власти. Решительная, свободная, она раскрывает для него свои объятия и впускает в себя. И не просто ради удовольствия. Раньше чаще всего так и было: женщины просили доставить им удовольствие. В сексе они хотели только получать. А Бэлль хотела дарить. Она предлагала ему быть с ней безо всяких причин, а просто ради него самого.