Кэтрин Куксон - Друг по четвергам
Питер помог Ханне снять пальто и доложил:
– У нас гостья, мадам.
Услышав новость, Дэвид, тоже снимавший пальто, обернулся. Лицо его потемнело, и он мрачно переспросил:
– Гостья? Где она?
– О нет, гостья другого рода, сэр. Это... это ваша племянница, мадам, юная Мэгги.
– Мэгги? Одна? Как же так?..
– Пройдите к огню и погрейтесь, а я вкратце объясню, почему она здесь, а затем отнесу ей чай.
За пару минут Питер пересказал им слова Мэгги и добавил:
– Осмелюсь заметить, мадам, что здесь нужно проявить величайший такт, потому что, на мой взгляд, девочка крайне взволнована. Понимаете, прошло уже несколько дней с того чаепития, и то обстоятельство, что отец побил Мэгги, наглядно показывает, как нетерпимо он воспринял ее поведение. Девочка настаивает, что она просто хотела всех рассмешить, но не думаю, мадам, что с тех пор ей хоть раз довелось смеяться. Она уверена, что ее никто не любит, и нынешнее отношение родителей лишь укрепляет в ней эту уверенность. Мэгги очень проницательна и, рассказывая мне о случившемся, заметила, что ее родители... говорят с ней, но не разговаривают.
Обеспокоенная Ханна схватилась за голову и обернулась к Дэвиду:
– Джейни, наверное, сходит с ума. Я должна позвонить ей и сообщить, что Мэгги у нас.
– Я сам позвоню, – вызвался Дэвид. – А ты ступай наверх и повидайся с ней.
Но Питер удержал их.
– Осмелюсь сказать, сэр, я не стал бы прямо сейчас заводить разговор с Мэгги. Дождитесь, пока она выпьет чаю и успокоится. Почему бы вам не пойти переодеться, а я тем временем накрою на стол. Вы покамест обдумаете, как действовать дальше. И если позволите, мадам, я позвоню вашей сестре и сообщу, что Мэгги здесь и с ней все в порядке.
Ханна и Дэвид переглянулись, а затем почти синхронно повернулись и пошли в спальню.
Питер вернулся на кухню за подносом, отнес его наверх и, поставив на маленький столик рядом с Мэгги, сказал:
– Я поговорил с ними. Все будет хорошо. Выпей чаю, а они скоро придут. – Питер улыбнулся. – Поверь мне, все уладится, и с твоими мамой и папой тоже. Вот увидишь.
То, что случилось потом, произошло внезапно и стремительно и врезалось в память Питера до самой смерти…
Ему не привиделась Кэрри, она стояла перед ним во плоти. Первый раз в жизни Питер задрожал от страха, который зародился вовсе не в животе, подобно большинству страхов, а, как ни странно, поднялся от самых ступней и породил такое чувство, словно земля уплывает из-под ног.
А дальше что-то случилось с сердцем: казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. В конце концов Питер дал выход панике через ловивший воздух рот, испустив продолжительный звук:
– О-о-о-ох!
Достигший его сознания голос Кэрри звучал совершенно спокойно:
– Тебе не стоит так удивляться при виде меня, Питер. Дверь была не заперта, хотя я все равно вошла бы в этот дом. У меня есть запасной ключ. – Она подняла ключ и покачала им в воздухе.
Питер направился было к двери в гостиную, но Кэрри преградила ему дорогу.
– Куда это ты собрался? – спросила она.
– Я… я... – забормотал Питер. – Я лишь хотел…
– Да, хотел доложить хозяину о нежданной гостье? Не утруждайся, Питер, я сама сообщу о своем прибытии.
Он поспешно потянулся за скалкой, но Кэрри его опередила – схватила скалку и оттолкнула Питера. Тогда он решил закричать, чтобы поднять тревогу, но Кэрри предотвратила это, ударив его кулаком по губам, на что Питер отработанным годами рефлекторным движением лягнул ее в лодыжку.
Изрыгнув проклятие, Кэрри вцепилась в горло Питера, да такой мертвой хваткой, что кричать он уже не мог — не хватало воздуха. Последнее, что он помнил: как предпринял попытку вырвать у Кэрри скалку, но безумица в ответ огрела его по голове.
Тело его словно рассыпалось на сотни мелких частичек, и все они устремились к потолку лишь для того, чтобы собраться там воедино и увлечь разум в темноту. Питер уже не осознавал, что, соскользнув по телу Кэрри, рухнул на пол, и не видел, как мучительница нависла над ним, готовая ударить снова.
Она постояла с минуту, тяжело дыша и глядя на дверь в гостиную. На лице Кэрри отразилось недоумение. Почему никто еще не явился? Она медленно подошла к двери.
Оглядев комнату, сумасшедшая заметила чайный столик на колесиках у изголовья дивана. Каждую полку устилала белая салфетка. Кэрри перевела взгляд на дальнюю дверь, ведущую в спальню, откуда доносились голоса.
Одета Кэрри была в тяжелое темно-синее пальто с большими накладными карманами. Она достала из правого кармана пистолет, затем, обняв себя за талию левой рукой, аккуратно прикрыла ею оружие и, не убирая пальца со спускового крючка, тихо двинулась к спальне.
Дойдя до распахнутой двери, она остановилась. Дэвид стоял возле туалетного столика и, слегка подавшись вперед, смотрел в зеркало. Под его приподнятой верхней губой виднелись зубы, на один из которых Дэвид сейчас надавливал. Вот уже несколько дней его беспокоила зубная боль, но мысль о визите к дантисту лишала его душевного равновесия. Немного повернув голову, чтобы рассмотреть себя с другой стороны, Дэвид застыл и пробормотал:
– О Боже мой! О Боже! – Он резко повернулся, уперся ягодицами в край туалетного столика и закричал: – Не выходи сюда, Ханна! Не выходи!
Ханна тотчас показалась в дверях ванной.
– Что ты…
Слова замерли у нее на губах, и сама она встала как вкопанная при виде Кэрри с пистолетом в руках, которая обратилась к Дэвиду:
– Разве я не предупреждала тебя, Дэвид, как поступлю, если ты когда-нибудь снова меня унизишь? Мальчики заставили меня подписать соглашение о раздельном проживании, о да. Не сделай я этого, они бы от меня отступились. Они пошли на это ради тебя. Но сейчас их здесь нет, верно? Глупцы уверены, что в данный момент я беседую с тетей Амелией Гудолл и слушаю ее трескотню. Надеются, что ее общество благотворно на мне скажется. Тетушка Амелия очень богатая и та еще чудачка, но никто не обзывает ее безумной, как меня или маму с Евой. Но я вовсе не обязана стать как они, я ведь шла на поправку. Мне ли себя не знать. Если бы ты проявил терпение… Но нет, ты стыдился меня, брезговал мной, не так ли, Дэвид? Хотя в ту пору меня считали всего лишь твоей истеричной женой, а вовсе не сумасшедшей. И я ради тебя обуздывала свою истинную натуру до тех пор, пока ты не решил меня бросить, и чем я тогда тебе пригрозила? Снова спрашиваю тебя, Дэвид. Ты помнишь мои слова?
На этот раз Дэвид скомандовал негромко:
– Вернись в ванную и запри дверь на замок. Делай, как я сказал.
Переборов себя, Ханна хотела послушаться, но застыла на месте, услышав голос Кэрри:
