Мария Менто - Лето нашей тайны. Убийство на пляже любви.

И вот все сидят за столом. Улыбаются Изабел и Сервулу. Сияет Жуди. Приветливо и добродушно смотрят Ренату и Ланс. Но Артурзинью? Но Гуту? Они сидят с каменными лицами, уставившись в тарелки, всем своим видом показывая, что происходящее им не по нутру.

Мало-помалу сияющая улыбка сползает с лица Жуди, и она начинает с опаской поглядывать на братьев.

— А на десерт у нас лимонный торт, — весело говорит Ланс, желая разрядить напряженную обстановку. — Жуди не забыла, что ты любишь, Тадеу!

— Да, у нашей семьи великолепная память, — язвительно подхватывает Артурзинью.

— Потому что некоторые вещи просто невозможно забыть! — мрачно вторит ему Гуту.

О чем бы ни заходила речь, как бы ни старались старшие разрядить обстановку, братья ухитрялись вставить колкий намек, и тяжелое облако вновь повисало в воздухе.

Занервничав, Ланс взяла сигарету. Ренату тут же положил ей руку на плечо.

— Не станешь же ты отравлять тут атмосферу? — шутливо сказал он ей.

— Она здесь уже отравлена, Ренату, — не утерпел и с горечью произнес Гуту.

— Гуту! Прошу тебя, — попробовала урезонить непримиримого Изабел.

И тут ее младший взорвался:

— Я не хочу больше участвовать в этом фарсе, мама! Я не могу относиться к этому человеку хорошо! — заявил он и встал.

Следом за ним поднялся и Артурзинью. Изабел уже раскаивалась в том, что настояла на том, чтобы за столом собралась вся семья. Наверное, это было преждевременно.

— Подождите! — Тадеу вскочил. — Разумеется, не вы должны уходить, а я!

Жуди, удерживая его на месте, крепко взяла его за руку.

— Ты наш гость, Тадеу, — напомнил ему Сервулу.

— Спасибо, Сервулу, спасибо, дона Изабел. но я прекрасно понимаю Гуту и Артурзинью. Думаю, что на их месте вел бы себя точно так же, — заговорил Тадеу, и было видно, что слова давались ему с трудом. — Мое раскаяние не отменяет моей ошибки. Мне трудно было прийти сюда и пережить все заново. Но обещаю, что больше я сюда не приду. Извините меня!

Тадеу направился к выходу. Артурзинью и Гуту стояли и смотрели ему вслед. Жуди бросилась за ним.

— Добились, чего хотели? — упрекнула она их на бегу.

Куда Тадеу мог побежать? Конечно, на пляж Любви, Жуди догнала его. Они сидели вдвоем на теплом песке. И кроме них, больше никого в мире не было.

— Одним грязным поступком я испортил всю свою жизнь, — печально говорил Тадеу. — Я совершил его ради человека, который не заслуживал этого... Я взял эти деньги для отца, который ничего хорошего для меня не сделал.

— Я знаю, Тадеу, — Жуди прижалась к нему еще теснее, — и мама знает, что ты очень хороший, что ты не мошенник и не вор. И я всегда буду на твоей стороне. А братья? Ну что поделаешь, если они такие. Но я тебя люблю, и мы всегда будем вместе!

— Ты, правда, меня любишь? — Тадеу так нужен был ее ответ. — Ты ведь всегда была своенравной, любила идти наперекор, бросить вызов своим домашним. Всегда воевала с братьями.

— А сейчас, видишь, не воюю. Потому что люблю тебя и верю, что когда-нибудь они убедятся в моей правоте. И я готова ждать, а не воевать с ними.

— И ты будешь со мной наперекор всем?

— Буду!

Тадеу крепко-крепко обнял Жуди. Он еще не верил своему счастью. Ведь он очень любил эту девушку и никогда не переставал любить. Только одно время ему было очень больно вспоминать о своей любви...

— Как же мы с тобой похожи, — ласково сказал он ей, — хоть и совсем разные. Мы с тобой не слишком везучие. Всю жизнь нам придется отстаивать свое счастье!

И Тадеу, говоря это, был совсем недалек от истины. Отстаивать свое счастье ему пришлось очень скоро. Буквально на следующее утро он получил записочку, в которой ему было назначено свидание. Его призывал к себе отец.

Тадеу добрался до окраины Маримбы. Потом дорога кончалась, и ему нужно было идти пешком. По каменистой тропке он добрался, наконец, до убежища в густых зарослях, где ждал его Эзекиел.

Но сын пришел на это свидание только для того, чтобы сказать, что больше никогда не придет ни на одну встречу. Пусть отец забудет, что у него когда-то был сын. И вот он стоял молча и ждал, что скажет ему отец.

— Наконец-то ты завел себе богатую девушку! — Эзекиел рассмеялся скрипучим смехом. — Наконец ты понял, что без денег не проживешь. Но деньгами нужно делиться!

Лицо Тадеу исказилось от ненависти. Если бы он мог, он бы придушил своего мучителя собственными руками!

— Не приближайся ко мне, — хрипло сказал он, — я за себя не отвечаю! После того как ты убил Лу...

— Она тебе не подходила, — спокойно заявил Эзекиел. — Я заботился исключительно о твоем благе. Как-никак я твой отец, и мне лучше знать, что для тебя хорошо и что плохо. Теперь ты на правильном пути. Так вот насчет денег... Мне их нужно много.

Кулаки Тадеу сжимались и разжимались, он едва сдерживался, чтобы не кинуться и не уничтожить этого тщедушного старика, который, будто зловредное ядовитое растение, уничтожал все вокруг. Но, совершив над собой усилие, он овладел собой.

— В детстве ты бил меня, — сказал он. — Но я этого делать не буду. Тобой займется правосудие. Я немедленно сообщу о тебе в полицию. Немедленно! Немедленно!

Тадеу круто повернулся и пошел назад по каменистой дорожке.

— Я — твой отец! — крикнул ему вслед Эзекиел. — Кроме меня, у тебя никого нет на этом свете! И однажды ты приползешь ко мне на коленях! На коленях!

— Отца у меня нет тоже! — донеслось с тропки до Эзекиела, и его лицо исказила злобная усмешка. Он часто предавал друзей ради денег и уж тем более никогда не давал спуску врагам.

Глава 35

Тадеу довольно долго просидел в полицейском участке под любопытным взглядом Кабесона, но так и не дождался Шику. Наконец с невольным вздохом облегчения он встал, попрощался и вышел. Сама судьба уберегла его от второго недостойного поступка, который впоследствии он бы себе, конечно, не простил — так решил про себя Тадеу. Быть доносчиком ничуть не лучше, чем быть вором. Не важно, из каких побуждений ты решаешься на донос или воровство. А уж доносить на собственного отца! Не важно, что ты ненавидишь его и презираешь. Донеси он на Эзекиела, чем бы он отличался от него? Тот тоже ради новых друзей предавал старых, а потом наоборот.

Тадеу легко зашагал, торопясь побыстрее добраться до концертного зала. У него было еще столько дел перед представлением, до которого осталось всего несколько дней!

Жуди, увидев его, кинулась ему на шею, и он крепко обнял ее. Как хорошо было в этом ясном, солнечном мире, полном забот и суеты!

Откуда было знать Тадеу, что он не дождался Шику, потому что тот работал с присланными из Кампу-Линду полицейскими?