Патриция Поттер - Слишком много тайн
Однако Росс не сказал, что он тоже хочет этого.
— Я не могу надолго бросать свое дело. Мой партнер и так долго работал без меня, а он пишет книгу, и с моей стороны несправедливо бросать его одного. — Она снопа принялась оправдываться, чего с ней прежде не случалось. Конечно, если рядом не было Росса и она не хотела утаить от него истинную причину отъезда.
Его темные глаза, казалось, прочитали правду в ее душе.
— Спасибо, что была добра к Саре, — сказал он, отпуская ее руку.
— Ее невозможно не любить.
— Ты приедешь снова? — Джесси показалось, что он хочет сказать нечто большее.
— Теперь, когда мне принадлежит кусочек ранчо? Разумеется.
Он улыбнулся, искренне и широко, отчего смягчились острые углы лица.
— Я буду ждать, — пообещал Росс.
— Правда?
— К сожалению.
— Почему к сожалению? — Она устала от его недомолвок и намеков.
Он пожал плечами.
— По многим причинам.
— Назови хотя бы одну.
— Хорошо. — Его глаза потемнели. — Во мне течет кровь апачей.
— Кого это волнует?
— Многих в Аризоне.
— Я не отношусь к их числу.
Он отвернулся от нее.
— Что Сара говорила обо мне?
— Очень мало. Она упомянула лишь, что ты живешь на ранчо с двенадцати лет. Что твои мать и бабушка умерли, а ты был маленьким дикарем.
— Она о многом умолчала. Моя мать была алкоголичкой и спала с каждым мужчиной, который готов был купить ей выпивку. Пьянство превратилось в настоящую болезнь. В конце концов я начал воровать, чтобы не дать ей умереть от истощения. Но она все же умерла.
Джесси слушала, и ее сердце сжималось от сострадания к мальчику, у которого не было детства.
— После ее смерти меня отослали к бабушке. Когда-то она, чистокровная индианка, вышла замуж за белого мужчину, за что ее презирали и белые, и индейцы. Муж бросил ее незадолго до рождения моей матери. Я жил с бабушкой в резервации два года, а после ее смерти кочевал по многим семьям, куда меня отдавали на воспитание. Я боялся, что, если привяжусь к человеку, его постигнет несчастье, как это случилось с моей матерью и бабушкой, поэтому нигде долго не задерживался.
— А как ты оказался у Сары?
— Сотрудница социальной службы начала искать моих родственников среди людей с фамилией Маклеод и в конце концов нашла Сару. Дэвид к тому времени уже умер, но Сара выразила желание усыновить меня. Для нее это было настоящим испытанием. Я ненавидел отца и не понимал, зачем нужен ей. Я до сих пор этого не понимаю.
— Она любит тебя, как родного сына.
— Мне потребовались годы, чтобы это понять.
— Но ты все еще зовешь ее Сарой?
— По-моему, Сара звучит лучше, чем мама.
Джесси ничего не сказала, хорошо зная, что часто молчание лучше любых слов.
Уголки его губ снова поползли вверх:
— С тобой очень легко. Кто-нибудь говорил тебе об этом?
Джесси хотела ответить, что у них много общего. В детстве она тоже была очень одинокой и отгородилась от реальной жизни выдуманным миром, защищавшим ее от обид и унижений. Она знала, что он, никому не доверяя, тоже возвел вокруг себя неприступные стены, и ей не под силу было разрушить их. Она с горечью осознала, что его сердце никогда не откроется перед ней. Ей нужно быстрее уехать, пока ее влечение к нему не переросло в нечто большее. Или уже было поздно?
Росс смотрел на нее, и она не могла понять, что видит в его глазах — желание, сожаление, печаль?
— Мне нужно возвращаться, — сказала она неуверенно.
— Да, — просто ответил он.
Она ненавидела будничность его тона. Ей хотелось вновь раствориться в его руках и забыть обо всем. Однако Росс пристально всматривался в окрестности, ища Тимбера. Он позвал его, и через несколько секунд Тимбер появился перед хозяином.
Джесси села в седло и смотрела, как Росс садится на свою лошадь. Его лицо казалось высеченным из камня. Оно не смягчилось, когда, спустившись, они увидели ожидавшую их Сару.
Волшебство момента бесследно ушло.
Глава 23
Когда Джесси и Сара вошли в гостиную, наступило молчание — напряженное и выжидательное. Разговор явно был прерван их появлением.
Марк надел свою обычную маску — вежливую и дружелюбную. Каллену не удалось скрыть своего разочарования, хотя при виде Джесси он попытался взять себя в руки. Джесси не могла не восхититься выдержкой этого человека, обуздавшего гнев.
Сара, должно быть, почувствовала витавшее в комнате напряжение, но лишь улыбнулась каждому из присутствующих и села в кресло.
Марк нахмурился.
— Дэн сказал, что вы отправились на прогулку. Это не слишком разумно, Сара. — Джесси уловила скрытый намек на то, что она утомила тетю. Неужели они так волновались из-за Сары?
«Нет, — ответила себе Джесси. — Они хотели, чтобы она в это поверила». Однако она не собиралась извиняться ни за то, что выполнила просьбу Сары, ни за ранее принятое решение.
Каллен встал. Его обычная обходительность вернулась к нему.
— Джесси, Сара, не хотите ли чего-нибудь выпить?
Джесси покачала головой:
— Сегодня мне еще предстоит ехать в Седону на встречу с Алексом.
Марк начал мерить шагами гостиную.
— Ты знаешь, что мы с уважением примем любое твое решение, — сказал он. — Но мне кажется, что тебе не стоит принимать его так быстро после ранения.
Джесси усмехнулась. Марк решил опробовать другую тактику.
— Я в своем уме, если ты это имеешь в виду, — ровным голосом ответила она.
— Конечно, я не это имел в виду. — Марк сделал вид, что смущен. — Просто на тебя столько всего обрушилось за последнее время и…
— Да, — перебила она. — Но я знаю, чего хочу — сохранить «Сансет». Что касается денег, я не могу жалеть о том, чего у меня никогда не было и быть не могло. В Атланте у меня свое дело. Я ни в чем не нуждаюсь.
— И ничего не хочешь?
— Разве кто-нибудь имеет все, чего хочет?
Марк отступил:
— Наверное, нет.
— «Сансет» слишком прекрасен, чтобы разрушать его.
— Я лишь хочу, чтобы ты была уверена. Как только предложение о продаже снимут…
— Я уверена. В сущности, поэтому сегодня я встречаюсь с Алексом.
Каллен пожал плечами:
— Разумеется, ты вправе поступить так, как сочтешь нужным. Мы лишь просим тебя учесть интересы большинства. — Его голос был дружелюбным, но Джесси чувствовала в нем скрытое напряжение.
Помедлив, она произнесла:
— Я считаю, что ваш дед оговорил условия наследования именно для того, чтобы интересы меньшинства не были принесены в жертву интересам большинства. Он хотел сохранить ранчо.
— Ты ее не переубедишь, — признал поражение Марк.
— Пожалуй, да, — согласился Каллен после минутного размышления. — Что ж, знай, что ты всегда желанная гостья в «Квесте».
