Ребекка Донован - Что, если... (ЛП)

– В семь, – отвечает он. – Нам еще нужно попасть на три выпускных бала.

– Три? – в шоке произношу я.

– Да, мне пора. Мои родственники только что приехали, – говорит Брэди, прежде чем повесить трубку.

Я останавливаюсь на подъездной дорожке, когда вижу краем глаза что-то красное в лесу. Я щурюсь сквозь очки, чтобы понять, что это. Рядом с домом на дереве есть какое-то движение. Я не знаю, что удерживает меня от того, чтобы пойти туда, но я все равно иду. Вдруг откуда ни возьмись выскакивает Хенли, он виляет хвостом, а его язык свисает изо рта.

– Привет, дружище, – говорю я, наклоняясь, чтобы почесать ему голову. Когда я выпрямляюсь и снова смотрю в лес, то определенно вижу кого-то, но не могу разобрать, кто это, так как расстояние по-прежнему большое. – Пойдем, Хенли. Посмотрим, кто там.

На секунду я подозреваю, что это Рей, но я знаю, что она не была в этом лесу с тех пор, как мы были маленькими. А может быть это кто-то из соседских детей пришел проверить дом на дереве. Учитывая, какой он старый, и что это был один из проектов моего отца, наверное, это не самая лучшая идея. Если серьезно, то нам нужно разобрать его прежде, чем кто-то упадет… снова.

В последнюю очередь я ожидаю увидеть Николь. Как только я вижу красную ленту в ее волосах, Хенли перестает бежать.

– Хенли! – кричу я инстинктивно. Услышав мой голос, она поворачивает голову в мою сторону, отбрасывая волосы с лица. Она плачет. Я останавливаюсь.

Хенли тыкается носом ей в лицо, требуя к себе внимания. Когда он лижет ей лицо, она чешет ему голову и смеется, всхлипывая. Хенли усаживается рядом с Николь, которая сидит на усыпанной листьями земле, прислонившись в дереву и вытянув перед собой ноги.

Я медленно иду к ней, боясь сказать не то, что нужно. Поэтому я ничего не говорю. Я просто молча сажусь на землю с другой стороны от Хенли, чья голова лежит на колене Николь, в то время как она поглаживает ему спину. Прислонившись к коре, я тоже кладу руку на его золотистую шерсть. Не глядя на нее, я наблюдаю, как ее тонкая, бледная рука гладит его шкуру. Но я слышу ее всхлипывания. Краем глаза я замечаю букет полевых цветов, зажатых у нее в кулаке. Она прижимает руку к животу, как будто держится за него. Волосы Николь полностью скрывают ее лицо, но каждый приглушенный всхлип отдается содроганием в ее спине.

Никто из нас не говорит ни слова. Мы просто сидим, прислонившись к дереву, гладя Хенли. И тут я чувствую, как ее холодная рука касается моей кожи, и замираю. Она кладет свою руку поверх моей и сгибает пальцы вокруг нее. Я поднимаю голову, но она не смотрит на меня. Ее взгляд направлен на цветы.

Я нежно сжимаю ее руку. Я все еще не знаю, что сказать, особенно если учесть, что мы не разговаривали пять лет. Я хочу спросить ее, что случилось. Я хочу подбодрить ее, избавить ее оттого, что причиняет ей боль, что бы это ни было. Но я не могу ничего сделать, кроме как держать ее за руку до тех пор, пока она не выпускает ее. Она встает и поправляет красную юбку, прежде чем уйти. Я замечаю, что она забыла цветы на земле рядом с деревом. Но я не зову ее. Я просто смотрю, как она уходит.

* * *

Я просто позволил ей уйти, не сказав ни слова, после этого я ее больше никогда не видел. Я только слышал, как она кричит на своих родителей в тот вечер. И я все еще не могу вспомнить подробности. Так что это был последний образ Николь в моей памяти, пока я не встретил Найэль.

Я беру в руки лицо Найэль. Ее глаза сияют, а щеки красные и сырые от слез. – У него была тяжелая жизнь. И ты была в ней одним из лучших эпизодов.

Я наклоняюсь и прижимаюсь к ее губам, надолго задержав поцелуй, прежде чем остановиться.

– Спасибо, – шепчет она, кладя щеку мне на грудь и крепко обняв меня руками. – Он давно ждал, чтобы уйти. Я знала, что это случится. Но от этого не легче. Она тяжело вздыхает.

– Да, это так, – говорю я. Я держу ее, пока она не успокаивается. Когда она смотрит на меня, я поглаживаю ее влажные щеки большими пальцами, чтобы вытереть ее слезы. – Что мне сделать, чтобы тебе стало лучше? Мороженое? Маршмэллоу? Чипсы? Горячий душ в темноте?

Она тихонько смеется. – Со мной все будет в порядке. - Она встает и направляется в сторону спальни. Я подпрыгиваю. Я не хочу, чтобы она туда входила. Не сейчас.

– Как насчет того, чтобы уехать? – поспешно говорю я.

– Что? – оборачивается Найэль.

– Давай уедем из Креншоу, – предлагаю я, мой пульс зашкаливает.

– Куда ты хочешь поехать?

Я улыбаюсь, заметив интерес в ее глазах. – Ммм… в Орегон. В хижину моего дяди. В эти выходные он собирается в поход. Мы там будем совершенно одни. И… там нет снега.

Она смеется. – Хижина в лесу только для нас двоих на выходные?

– Или до конца недели, – предлагаю я. – На твое усмотрение. Он не будет возражать. И я смогу поработать у него в гараже, пока мы будем там. Мне бы не помешали деньги.

Найэль в задумчивости кусает нижнюю губу. Потом она медленно улыбается и говорит: – Хорошо. Давай проведем оставшуюся часть недели в Орегоне.

Она подходит к двери спальни, но я устремляюсь к ней, чтобы перехватить ее. – Я возьму наши сумки. Почему бы тебе… не забрать свои вещи из ванной?

Найэль с подозрением смотрит на меня. – Ты там что-то прячешь?

– Это не важно, – отвечаю я уклончиво. – Давай я соберу сумку, и мы уедем.

– Прямо сейчас? – недоумевает она, все еще пристально разглядывая меня.

– Да. Почему нет? Мы успеваем на следующий рейс, даже если нам придется лететь стоя и сделать пару остановок, чтобы добраться туда.

– Ты ведь в курсе, что ведешь себя сейчас странно?

Я киваю. – Я знаю. Ты все поймешь позже. Обещаю.

Найэль медленно направляется в ванную и продолжает смотреть на меня, прищурившись, как будто боится, что я сошел с ума. Что вполне возможно. – Ладно.

Когда она скрывается за дверью ванной, я проскальзываю в свою комнату, чтобы собрать вещи.

НИКОЛЬ

Май – Выпускной класс средней школы

– Ты представляешь, он сказал это так, как будто это в порядке вещей! – кричит Ришель в подушку, когда я глажу ее по спине, пытаясь успокоить.

Когда она поднимает голову, ее лицо красное и влажное от слез.

Я хочу сказать, что мне очень жаль. Я хочу сказать ей, что Лили ничего не значит для Кэла. Что они уже не встречаются. Я хочу сказать ей все что угодно, лишь бы ей стало легче.