Измена. Вернуть любовь - Евгения Ник
Благодаря Шмелеву, который не давал следователю расслабляться, расследование очень ускорилось. Сначала рассматривалась версия, что это могли быть конкуренты, всё-таки Миронов являлся бизнесменом и мог перейти дорогу не тем людям. Но эта версия не нашла подтверждения, зато следователь выяснил, что за ним давно велось наблюдение, более того, и за мной тоже. Всё это вскрылось при просмотре многочисленных камер: ресторана, моей съёмной квартиры, квартиры Глеба. Рядом с нами слишком часто мелькала серая тойота с одним и тем же номером, которая была зарегистрирована на Склярук Игоря Сергеевича. Тот самый Игорёк! Он бродил хвостом, буквально везде и всюду.
В вечер перед отъездом к моим родителям автомобиль Глеба стоял на внешней парковке его ресторана, место там не особо людное, поскольку заведение находится в лесной зоне. Когда уже начало темнеть, появилась всё та же тойота, припарковалась рядом. Через пару минут из неё появился мужчина в чёрной толстовке и бейсболке, он присел на корточки между машинами, как будто если бы он хотел завязать шнурки. К сожалению, авто стояли так, что разглядеть, что он там делает невозможно, и лишь только когда мужчина поднялся, в его руке мелькнул инструмент, который он быстро закинул в салон своей машины, затем сел за руль и быстро уехал. Примерно через час Глеб сел в свой Porsche и спокойно поехал домой. А на следующий день, та же самая тойота была у нашего дома с самого утра, за рулём сидел мужчина в той же самой чёрной толстовке. В какой-то момент он вышел покурить, и к большому счастью, его лицо попало на камеру наблюдения. Сомнений не осталось, это был владелец автомобиля — Игорь Склярук.
Ну а дальше, уже известный сюжет. Днём мы с Глебом выехали с внутренней парковки дома и поехали к моим родителям. Серая тойота проводила нас до выезда из города, а далее прямиком направилась к месту жительства, угадайте кого?
Зайцевой Екатерины…
Глава 57
Яна
В настоящее время Игорю и Кате предъявлено обвинение. По данным следствия, Зайцева являлась заказчиком, а Игорь — исполнителем преступления. Мотивы, думаю, пояснять нет смысла, если кратко — МЕСТЬ.
Неразделённая любовь, женская обида, звучит так по-бытовому, но сколько в этом таится угрозы.
— Екатерина беременна… — вдруг поднимаю взгляд и смотрю на следователя. — Как же она…
Шмелев прыскает смехом. Поворачиваюсь, смотрю на него и не понимаю такой радости.
— Ревнивые, брошенные бабы, — опаснее бешеного бульдога, Яночка. Когда эту суку грузили в полицейский ГАЗон, я был вместе с Мишей. И он при мне сообщил о её беременности, чтобы Артём Александрович, — кивает он на следователя. — и прокурор были в курсе, на что Зайцева расхохоталась на всю улицу, словно в неё бесы вселились, и сказала, что просто хотела пошутить над Мироновым. Поставить эксперимент. Понаблюдать, как он будет бегать в панике между ней и тобой, но сделает правильный, в её видении, выбор. Хотела взять чувством вины, как мне кажется, ведь виноватыми людьми легче управлять в будущем, — Николай Антонович тяжко вздыхает и растирает руки. — Повторюсь. Не беременная она. Все медицинские бумажки, справки — бутафория. Кстати, клиника и врач-гинеколог, которые незаконно стряпали эти документы, теперь имеют большие проблемы. Это же такой скандал. Ну а Катерина… она до последнего думала, что Глеб будет с ней, выберет её, а с беременностью она бы как-нибудь выкрутилась. Например, придумала бы замершую беременность или чёрт знает, что ещё, я уже ничему не удивляюсь. Даже сейчас она заявляет, что Миронов либо её, либо ничей, и гнить ему скорее в холодной земле, чем он кому-то достанется, — Шмелёв вытирает со лба проступившую испарину и опускает голову вниз, беззвучно бубня себе под нос. — Долбанная свихнувшаяся сука. Эксперимент блять… — поднимает голову и добавляет. — Да, забыл сказать: ей будут проводить судебно-психиатрическую экспертизу, поскольку есть версия, что сейчас она специально разыгрывает ненормальную, чтобы избежать более строгого наказания. Ты, Ян, не переживай, я прослежу, чтобы это дело шло как надо, никто от наказания не уйдёт.
Сижу, замерев. Пытаюсь переварить, всю информацию, и чем больше я начинаю осознавать произошедшее, тем страшнее мне становится. Лицо исковеркало в мучительной гримасе, и я сквозь невыносимую головную боль говорю:
— Это всё моя вина. Моя, Николай Антонович, полностью “от” и “до”! — вдруг выкрикиваю, заходясь в каком-то внутреннем шторме. — Если бы не я, ничего бы не произошло! Если бы я не вернулась! Если бы я не влезла в их отношения, дав Глебу шанс, дав себе шанс… Если бы я не промолчала, — перехожу на отчаянный вой. — Я ведь давно почувствовала, что за мной следят ещё тогда… в парке, подозревала, но отмахивалась. А ещё замечала странности в поведении Зайцевой по отношению ко мне! Одна открытка чего стоила.
— Какая открытка? — внезапно напрягается Артём Александрович.
И я всё рассказываю, абсолютно все странности, которые были, но глупышка Яна не придавала им должного внимания.
— Доченька, где лежит тот конверт с открыткой, помнишь? — спрашивает Шмелёв. — Его можно тоже приобщить к делу. И надо посмотреть камеры между домом Глеба и кофейней, где она подловила тебя. Говоришь, она вцепилась тебе в руку и не отпускала?
Молча киваю, не поднимая головы. Кажется, будто из меня выкачали всю жизненную энергию, и я болтаюсь словно старая ветошь.
— Заберу из ваших вещей ключи и заеду. Не против?
Вновь только киваю, не издавая ни звука.
— Артём Саныч, слушай, можешь нас оставить на пару минут?
Следователь кивает и быстрым шагом удаляется из палаты. Николай Антонович, садится на краешек кровати рядом со мной, смотрит на сцепленные в замок руки, которые устроил у себя на ногах. Тяжко вздыхает.
— Девочка моя, послушай старика: не вздумай себя винить. Произошло то, что произошло. Парень наш неимоверно крепкий, поверь моим словам, он так легко не сдастся, да и тебя тут не оставит одну. Чисто из его врождённой вредности и ревности. Ты же ещё молоденькая, да такая красавица,
