Любовный эксперимент - Рози Данан
Наоми зубами сорвала обертку с вилки.
– Кстати, по пути я встретила Мори. Отдала ему твои спринг-роллы, уж прости. Ты знал, что у него новая подруга?
Итан достал из пакета несколько салфеток.
– Что?
– Да-да. – Она отрезала себе кусочек брокколи. – Он познакомился с ней на последней вечеринке, которую организовала Молли. Похоже, там прекрасно обходятся без нас. Видимо, у нее лучше получается подбирать пары, чем у меня. – Наоми задумчиво наклонила голову. – И уж точно лучше, чем у тебя. Короче, Мори показал мне ее фото. Эффектная дама лет шестидесяти. Живет в Венисе, на берегу моря.
– Ого. – Он медленно моргнул, переваривая информацию. – Рад за Мори. – Открыв очередной контейнер, он выпустил пар с ароматом жареного лука. Наоми заказывала еду так же хорошо, как и делала все остальное.
– Я и не предполагал, что он всерьез задумывается о новых отношениях. – Вина подступила к его горлу. Очевидно, из-за нового расписания Итан также стал пропускать значимые моменты в жизни друзей.
– Я тоже. – Наоми умыкнула у него из тарелки немного овощного Ло Мейна. – Только подумай, он был женат на Герти пятьдесят лет, так что, наверное, не успел погулять в молодости.
– Верно. – Итан ткнул палочкой в блинчик с луком, чтобы чем-то занять свои руки.
Будет ли разумно сейчас абстрагироваться от работы и отношений с Наоми, когда дела наконец пошли в гору и он чувствует счастье и удовлетворенность… Он сомневался, вправе ли вообще это делать.
– Эй, может, я останусь у тебя сегодня? – Наоми достала фляжку с водой и сделала глоток. – Хочу закончить читать твою книгу «Путермессер и морская родственница».
– Сегодня я ночую здесь, но завтра могу принести ее тебе. – Он принялся за еду, аромат так и манил. На языке взорвался фейерверк вкусов.
– Ты ночуешь здесь? – Наоми нахмурилась и опустила вилку.
– Да, – ответил он, перестав жевать. – Прости, надо было раньше сказать.
Итан не любил писать сообщения. Он перестал доставать телефон из рюкзака, как только флирт перерос в полноценные отношения.
Если подумать, то поток приглашений поужинать и выпить где-то действительно уменьшился. Должно быть, после прошлого семинара слухи о его отношениях с Наоми уже распространились.
– Иногда, когда на улице плохая погода, приюты для бездомных переполняются. Поэтому мы превращаем комнаты отдыха в место, где можно переночевать, – объяснил Итан. – Вообще-то, это была идея прихожан. Они занимаются этой работой: расписывают график волонтеров и следят за безопасностью и комфортом так внимательно, насколько это возможно. Я не обязан находиться здесь, и у меня не всегда получается… – он провел пальцем вдоль линии брови, надеясь, что она не подумает, что он хочет сыграть в благородство или во что-то подобное, – но я стараюсь на случай, если кому-то что-то понадобится.
– У тебя хорошие прихожане. – Наоми устроилась на стуле, сложив ноги крест-накрест. – Иногда я забываю, о скольких людях тебе приходится думать помимо себя самого.
И опять это чувство вины. Густое и неприятное, теперь оно ощущалось в желудке.
– Как и тебе.
Она снисходительно хмыкнула.
– У меня есть сотрудники. Это не то же самое. Я помогаю людям потому, что они выполняют обязанности в моей компании и служат моим интересам. А ты просто помогаешь людям без задней мысли. Потому что они нравятся тебе. Или нет. – Она указала на него вилкой. – Они даже необязательно должны тебе нравиться, так ведь? Ты помогаешь им просто потому, что можешь.
Без сомнений, он помогает незнакомцам и своей общине, но что насчет близких ему людей? Кто позаботится о них, когда он не может? Итан еще не звонил своей матери на этой неделе. Не поинтересовался у Лии, когда она отправится на съемки нового сезона. Они никогда не жаловались, и, возможно, Наоми никогда не стала бы, но…
Его отец никогда не поставил бы близких людей на второе место, если бы это зависело от него.
– Наоми, – он сомневался, сможет ли сказать эти слова вслух, – ты хотела бы… Ты хотела бы, чтобы я занимался чем-то другим? Чтобы у меня была другая работа? – Итан не собирался отказываться от своего призвания, но он должен был знать.
Она отставила в сторону контейнер с рисом, в котором ковырялась.
– Это все равно что спросить, хочу ли я, чтобы ты был другим человеком.
Итан давно осознал правду. Служба раввином была неотъемлемой частью его личности. Как бы сильно он ни старался их подавить, эмоции комом подступали к горлу, пережимая голосовые связки. Он сделал выбор после смерти отца и ни дня не жалел о том, что исповедовал иудаизм, выбрав жизнь в угоду Богу. Но даже бегство к чему-то хорошему – это все равно бегство.
– Так ты хотела бы? – Он миллион раз собирался задать этот вопрос родным, но знал, что они никогда не ответили бы честно. Но Наоми не стала бы ему лгать.
И не солгала.
Она встала со стула, затем, присев рядом с ним, потянулась к его руке и приложила ладонью к своей груди. Прямо туда, где он мог бы почувствовать биение ее сердца, ровное и уверенное. Это было самое странное и одновременно самое приятное, что кто-либо когда-либо делал для него.
– Нет, Итан, – сказала она медленно и четко, – я не хочу, чтобы ты был другим. Ни больше, ни меньше.
Пока ее сердце ровно билось под его пальцами, а глаза смотрели без жалости, но с состраданием, Итан понял, что он искал во всех тех книгах. Положив руку ей на затылок, он притянул ее губы к себе и поблагодарил поцелуем.
Каждый раздел их программы должен был длиться недели или даже месяцы. Но они продолжали погружаться в них с головой, в один за другим. Своеобразный ускоренный курс вместо серии семинаров.
Что, если это слишком быстро? Что, если в погоне за целью у них сотрутся все шины?
Итан не почувствовал себя менее эгоистично, когда поцеловал ее. Не стал меньше бояться, что всегда будет причинять близким боль, не заботясь о них так же, как они заботятся о нем.
Но в этот идеальный мимолетный момент
