А маме не скажем - Екатерина Аверина
– Хорошо, – улыбаюсь в ответ.
– Я УБЬЮ ЭТОГО КОТА! – орёт вышедший в прихожую Кристиан.
В комнате раздался дружный громкий смех.
Глава 65
Милли
Злющий Крис вернулся обратно, демонстрируя новые туфли, помеченные Каспером.
– Ну почему я? – дуется мужчина, сейчас напоминая своего брата. – Что я сделал этому зассанцу?! Милли, что за фигня?!
Я еще не отошла от двойного предложения. Стою и глупо улыбаюсь, глядя на то, что в руках у Кристиана большой шоколадный торт, на котором сверху россыпью лежит засахаренная малина. За ним он и убежал, услышав заветное «да».
– Ты его вечно обзываешь. Он просто злопамятный, – меня спасает Стэфан, обнимая со спины и положив подбородок на плечо.
Каспер, гордо задрав хвост, прошел мимо старшего из близнецов, обтерпевшись о его штаны. Тут уже мама расхохоталась, вытирая счастливые слезы.
– Торт, – Крис ставит аппетитное кондитерское изделие на стол, а туфли уносит в ванную.
– Пусти, – прошу Стэфана. – Пойду помогу, – один из моих любимых мужчин послушно убрал руки, выпуская меня из родных и уютных объятий.
Гордый Кристиан не дал мне вымыть его туфли. Справился сам, позволив лишь наблюдать, как он тихо материться, растирая губкой чистящее средство. Когда обувь была спасена, мы все же разрезали торт. Аромат какао, нежного шоколадного бисквита и сливочной начинки с прослойкой из той же малины вызвали настоящий гастрономический оргазм.
Жмурясь от удовольствия, я поглощаю уже второй кусочек этого чуда кулинарии. Парни только хитро улыбаются, глядя на меня.
– Что? – смущенно опускаю глаза в тарелку. – Вкусно, – ковыряю вилкой десерт.
– Да мы против, что ли? – смеется Стэфан. – Просто теперь ты еще больше будешь пахнуть малиной, а впереди длинная-длинная ночь, – он неотрывно смотрит, как я заливаюсь краской.
Получает подзатыльник от мамы.
– Прекрати, – ругается она. – Совсем засмущал ребенка. Разве так можно?
– Мы слишком долго ждали, чтобы сейчас заморачиваться на формальностях, – вместо брата отвечает Кристиан, бесцеремонно слизнув из уголка моих губ сливочный крем.
– Прежде чем оформлять отношения, обязательно! Слышите меня? – мама близнецов окинула нас всех строгим взглядом. – Поговорите с Инной.
Есть мне сразу перехотелось.
– Только в этом случае я одобряю Ваше решение и помогу все организовать. Если нет – завтра же улечу домой!
– Мам, организовать свадьбу мы можем сами. Пока искали торт, успели еще раз все продумать, и кое-что узнать, а вот не видеть тебя на свадьбе в качестве гостьи – это жестоко. Даже для меня, – усмехается Кристиан.
Его мама только махнула рукой в ответ, мол, какие мы грозные! Напугал!
– Нам все равно ехать в дом отца. Нужно собрать вещи малышки, и да, ты права. С Инной обязательно надо поговорить, – включается в разговор до того о чем-то задумавшийся Стэфан.
– Я не могу, – вскакиваю со своего места.
Как представила себе реакцию своей мамы, накатила паника.
– Вы представляете, что будет?! Она же никогда меня не простит! Никогда! – слезы хлынули из глаз.
Меня придавило жуткое чувство вины за то, что я сделала все по-своему. Не послушала. Расстроила. И теперь это может отразиться и на ее жизни с Михаилом.
– Я… Я… – нервно всхлипываю.
Руки дрожат, воздуха не хватает, будто на грудную клетку положили десяток кирпичей.
– М-не…стра-ш-но, – начала заикаться.
С двух сторон меня обняли мои близнецы. Кристиан сзади, Стэфан спереди.
– Ш-ш-ш. – тихий шепот над ухом.
Это Крис. Его руки осторожно поглаживаю меня в попытке успокоить. Стэфан вытирает руками слезы, касается дрожащих губ своими.
– Бедный ребенок, – слышу от их матери. – Это ж как она привила тебе чувство вины, что ты для себя счастья боишься, думая только о том, чтобы маме было хорошо?! Ну так же нельзя, девочка, – она подошла к нам. – Пусти, – попросила Стэфана.
Он послушно отошел в сторону. Кристиан поступил так же. Мне вмиг стало холодно и одиноко.
– Посмотри на меня, Милли, – она взяла в ладони мое лицо. – Ты имеешь право на свою жизнь. На свои чувства. Ты можешь любить кого-то, кроме мамы. Ты должна любить себя. Слышишь меня?! – добавляет она строгости в голос. – Нельзя так, маленькая. Нельзя. Давай-ка я поеду с вами на эту встречу. Хочешь?
Согласно киваю. Очень хочу, чтобы их мама была рядом. От нее веет поддержкой, надежностью так же, как от моих мужчин.
Будет скандал. Это я знаю точно. Разочарование в глазах родного человека. Я так боюсь этого, но понимаю, что должна. Иначе я никогда не смогу решиться на собственную жизнь.
– Поехали, – говорит Крис.
У меня все внутри упало и разбилось. Меня даже трясти перестало от его решимости.
– А смысл тянуть? Это как больной зуб, чем быстрее удалим, тем лучше.
– Нет, – я вновь начинаю задыхаться.
– Да, – произносит Стэф, присаживаясь передо мной на корточки. – Посмотри вокруг. У тебя есть мы, да и мама, поверь, в обиду не даст. Если Инна любит тебя, как всегда это говорила, она поймет и примет чувства своей дочери. А если нет, что ты теряешь?
– Маму, – сдавленно отвечаю.
Парни помогли мне одеться. В таком состоянии я не смогла даже пуговицу на джинсах застегнуть. Пальцы совершенно не слушаются. Бросив на столе неубранные чашки и остатки торта, мы отправились на разговор, к которому я совершенно не готова. Даже холод на улице не помог мне прийти в себя. Страх оказался таким сильным, что сковал каждую клеточку, добравшись до самого сердца. Я даже дороги не видела, пока мы добирались по пробкам. Просто тихо, как мышка, сидела в машине, глядя в никуда.
Знакомый, но одновременно чужой дом. Мы въехали на его территорию. Припарковались. Стэфан помог мне выйти из машины. Сама не смогла. Ноги отказываются туда идти.
– Я все скажу сам, – целуя в висок, говорит Кристиан. – Ты веришь мне?
Не могу ответить. Коротко киваю, закрываясь в себе еще больше. Мысль о том, что я не послушала маму, предала человека, который меня вырастил,
