Скользкий лёд мечты (СИ) - Вайсман Ксения

— Да.

— Но я жила с Эдуардом?

— Да, — снова подтвердил Кирилл.

— А ты хотел меня вернуть?

— Очень, — продолжал соглашаться Штоколов.

— Я запуталась. Я ушла от тебя, я предала, а ты все еще любишь меня? И тебе без разницы от кого у меня будет ребенок? Мне так тошно от самой себя! Так стыдно! Прости меня, если сможешь! Умоляю, прости! Я только тебя люблю, только тебя! — уверяла Кирилла Лена, вытирая слезы.

В этот момент Штоколов понял одно — ему придется рассказать ей правду самому. Здесь и сейчас. Он не имеет права манипулировать Леной, играя на ее чувстве несуществующей вины.

— Подожди, Леночка… Я должен тебе рассказать все, что было на самом деле…, - присев рядом и взяв ее за руку, начал Кирилл, — Я знаю, что после моих слов ты прогонишь меня раз и навсегда и будешь права, но врать тебе я не имею никакого права…

— Что-то было еще?! Говори все, — уже не зная, что может услышать в следующую секунду, тем не менее, просила его Лена.

— Знаешь, эти десять дней, что ты тут в больнице с амнезией стали лучшими в моей жизни за последний год… Прости, но я так обрадовался, когда понял, что ты ничего не помнишь, ты представить себе не можешь, мне показалось, что можно все исправить, начать сначала… Но прошлое нельзя перечеркнуть… Я старался быть достойным тебя… Я делал все, чтобы в твоих глазах сияла эта любовь, что сияет сейчас и сияла когда-то раньше, пока там не поселилась ненависть… Я очень тебя люблю. Очень. Ты для меня больше, чем жизнь…

— Я не понимаю, как ты можешь любить ту, что предала тебя?! — никак не унималась Лена.

— Ты не предавала! Я заслужил то, что ты ушла! Я так себя вел…

— Кирилл, ты меня пугаешь, ты говоришь так, словно бил и унижал меня…

— Бил? Нет, я никогда не поднимал на тебя руку, даже не думал. Унижал? Не знаю, не думаю… Но в чем-то был не прав определенно. Мне очень стыдно… Как бы я хотел все отмотать назад! Я все сделал бы по-другому! Сделал бы все, чтобы ты была счастлива…

— А я не была счастлива? — удивлялась Лена все больше и больше, просто не представляя, как рядом с ним она могла быть несчастлива?

— Была, но, наверное, не долго, и дорого за это платила… Мы познакомились, когда тебе не было и семнадцати… Ты любила меня заочно, как кумира и стоило мне появиться перед тобой, как ты тут же растворилась во мне. А я пользовался твоей любовью. Это льстило моему самолюбию. Я понимал, что не имею на это право, но, тем не менее, затащил тебя в постель…

— Что значит «затащил»? Я что не хотела? — насторожилась Лена.

— Что ты там могла хотеть или не хотеть? По сути, ты была ребенком! Я говорил тебе, как мы должны жить, и ты следовала моим советам! Когда тебе исполнилось восемнадцать, мы расписались. Но об этом не знал никто, кроме твоих родителей, Олега и моего тренера. Все до последнего времени думали, что я свободен как ветер в поле! А дома меня ждала ты…

— А почему ты так сделал? Ты стеснялся меня? — предположила Лена.

— Господи, Лена, нет! Я сам не знаю почему… Мне так нравилось казаться свободным и оставаться всеми желаннным, что я не мог наступить на горло своему честолюбию! — качал головой Кирилл, просто сгорая от стыда, — Честно, мне казалось, ты никогда от меня не уйдешь, я считал тебя частью себя. Я же, например, знаю, что моя рука не уйдет к другому хозяину, примерно тоже я, прости за прямоту, испытывал и к тебе. Другая женщина мне тоже была не нужна, как в той же аналогии с рукой. Зачем мне другая? Это моя, любимая, родная… Только я не думал, что и руку можно ампутировать… Ты ушла, и я остался инвалидом… Ты была моей душой. Так тело осталось со мной, а душа ушла… И сейчас мне так хотелось вернуть тебя в свою жизнь. Вернуть и сделать счастливой, — прямо и честно рассказывал Лене Кирилл.

— А почему я ушла? — логично поинтересовалась Лена.

— Вообще-то, причин была масса: ты ушла ради меня из спорта, сделала аборт, простила мне измену… Но я посмел изменить тебе снова. С бывшей женой. А потом ты узнала, что я пару раз еще и с Никой переспал… И ты ушла.

— Значит, ты мне изменял? С Никой? С моей подругой, что заходила ко мне? — уточнила Лена.

— Да. Но она понятия не имела, что я твой муж! Она ни за что даже целоваться бы со мной не стала, знай, что я твой муж! Так что не думай, что Ника обманывала тебя за спиной. Она сама чуть со стыда не сгорела, когда все узнала… Короче, запутано все.

— А зачем ты это делал? Я не устраивала тебя в постели?

— Нет, почему? Вполне устраивала!

— Мне просто интересно. Были же причины…

— Какие причины? Один раз я мстил бывшей за то, что та изменяла мне с моим другом! С Никой просто дружеский секс, который я вообще не считал чем-то зазорным, ну а с Кристиной, со своей бывшей женой, мне просто хотелось проверить, вернется ли она, если я ее поманю… Мне очень стыдно за себя… Но любил я только тебя.

— Я все прощала?

— Нет. Ты простила только одну измену. Узнав, о Кристине ты ушла. Я думал, ты простишь и вернешься. Потом я просил прощения, уговаривал, скандалил. Но ты оставалась непоколебима. А там, на Чемпионате, я узнал, что ты уже давненько живешь с Эдиком. Тогда я понял, что ты уже никогда не вернешься ко мне. Я согласился на развод. И в тот день, когда на тебя рухнула эта сосулька, ты как раз выходила из ресторана, где мы подписали кой-какие бумаги перед разводом. Ты вышла и тут же какой-то крик-шум. Я вышел и увидел тебя. Мне показалось, что ты умерла… У меня чуть сердце не остановилось! Я точно знаю, если бы ты не выжила, я в тот же день покончил бы с собой. Не жить с тобой вместе, но знать, что ты счастлива, с этим я еще смог бы заставить себя смириться, но понимать, что тебя нет… Ты для меня все! Больше, чем все… Но я все испортил… Я не ценил. Не понимал.

— А почему ко мне тогда Эдик не ходит практически, если я с ним жила? — вполне закономерно поинтересовалась Лена.

— Я его об этом просил, чтобы мы могли начать все сначала…

— Но если бы он любил, он не согласился бы, он приходил бы… Разве не так?

— Не знаю… Я молил его как умалишенный, чтобы он не мешал мне тебя вернуть… И он ушел…

— Значит, не любил…, - почему-то с грустью произнесла Лена, — А ты любишь… Я это вижу…

— Я дышу тобой, — еле сдерживая слезы в глазах, говорил Кирилл, сглатывая ком, подкатывающий к горлу.

— Я не помню обид, не помню боли, не помню ненависти, о которых ты говоришь, и любви к Эдуарду тоже не помню, — покачала головой Лена, — А любовь к тебе кажется такой знакомой, такой родной… как будто я родилась с ней… Я понимаю, что всё, о чем ты говоришь, происходило со мной, но я этого не чувствую. Я не могу злиться на тебя, а тем более ненавидеть за то, чего не чувствую… Да, мне кончено неприятно, что ты обманывал меня, говоря, что у нас все хорошо, но я почему-то понимаю тебя. Я ничего не помню и вспоминать это не хочу! Не хочу жить таким прошлым. Мне хорошо здесь с тобой! На данный момент, я меньше всего хочу, чтобы ты уходил… Я хочу, чтобы ты был со мной всегда…, - неожиданно для Кирилла, призналась Лена.

— Леночка, девочка моя! Как я тебя люблю! Я всю жизнь буду тебя на руках носить!

— Не знаю, возможно, стоит нам вернуться к нашей повседневной жизни, все начнется заново, и я пожалею, что осталась с тобой, но сейчас, я хочу быть только с тобой.

— Леночка, ты не пожалеешь. Я никогда не причиню тебе боли, обещаю.

— Давай пока ничего не будем обещать. Просто попробуем жить. Да, мне же стоит поговорить с Эдуардом…

— О чем?

— Хотя бы я должна ему сказать, что жить с ним уже точно не собираюсь.

— Хочешь, чтобы я его позвал?

— Да, — подтвердила Лена.

— Хорошо, я позвоню ему и позову, — пообещал Кирилл и незамедлительно выполни свое обещание.

Глава 30

Глава 30

Эдуард не заставил себя долго ждать и приехал к Лене меньше, чем через час после звонка Кирилла.

— Леночка, привет, как самочувствие? — естественно поинтересовался Эдик, войдя в палату.