Дебора Мартин - Креольская невеста

Глава20

Скажи мне, кого ты любишь, и я скажу тебе, кто ты.

Прошло два дня. Камилла была вполне довольна сделкой, заключенной с Саймоном. Если дядю Жака арестуют – а теперь она понимала, что это неизбежно, – то его по крайней мере не казнят.

Саймон, как ни странно, тоже, казалось, был доволен. Он даже простил Камиллу за то, что она его связала, особенно после того как она продемонстрировала ему, что такое пытка наслаждением.

Они помирились и за эти несколько дней смогли еще лучше изучить характеры друг друга. Старались проводить друг с другом как можно больше времени. А однажды отправились вместе на общественный бал, где протанцевали весь вечер. Вечерами они читали что-нибудь вдвоем. Саймон любил играть в карты и часто рассказывал Камилле анекдоты из армейской жизни. В общем, она никогда е думала, что ей будет так интересно в его обществе.

Все шло так хорошо, что утром, на третий день после их примирения, когда Саймон ни с того ни с сего впал в меланхолию, Камилла не знала, что и делать. Они сидели в столовой и завтракали. На ней был надет халат, а на Саймоне – военная форма, только ремня, на который крепился меч, не хватало. Камилла дважды попросила его подать ей французские хлебцы, но Саймон, похоже, ее не слышал. Он сидел, уставившись в окно.

– Саймон! – окликнула мужа Камилла в третий раз. Будто очнувшись, он перевел на нее взгляд:

– Ты что-то сказала?

– Я уже пять минут что-то говорю. Тебя что-то гнетет?

Саймон взял хлебец и принялся намазывать его маслом.

– Нет, с чего ты взяла?

– Сегодня ты необычайно молчалив. Словно… словно тебя что-то тревожит.

– Сегодня прибывает корабль из Виргинии. Взгрустнулось по дому, вот и все.

По дому. Камилла вдруг поняла, что Новый Орлеан для Саймона не дом. Вернее, дом, но только понарошку. Она сглотнула вставший в горле комок.

– Ты так мало мне рассказывал о Виргинии. Ты… хочешь, чтобы мы переехали туда, после того как ты закончишь служить в армии?

Саймон отложил хлебец и внимательно посмотрел на жену:

– Ну, пока я не женился, я действительно думал, что рано или поздно вернусь в Виргинию. Там остался мой младший брат, и, надо признаться, я скучаю по этому разгильдяю. А ты как на это смотришь? На то, чтобы уехать из Нового Орлеана?

Уехать из Нового Орлеана! Камилла отвела взгляд и подлила себе кофе.

– Честно говоря, я… об этом как-то не задумывалась. Мы раньше об этом никогда не говорили, и я думала… Глупо, конечно. Я должна была знать, что рано или поздно тебе захочется вернуться обратно.

Некоторое время Саймон молчал.

– Да, после завершения своей миссии в Новом Орлеане я собирался подать в отставку и вернуться домой, но теперь, когда у меня появилась жена, думаю, придется еще послужить в армии. Не знаю, правда, куда меня потом пошлет армейское начальство, так что надолго здесь мы все равно не задержимся. Впрочем, кто-то из офицеров все равно останется. Можно попросить генерала Уилкинсона, чтобы он не переводил меня в другую часть. Как только Нил поставит на ноги дела нашего отца… Как ты понимаешь, дом, в котором мы живем, я просто снимаю в аренду. А в Виргинии у меня настоящий дом, оставшийся от родителей. Небольшой, честно сказать, зато свой. Теперь там, правда, поселился Нил, но на самом-то деле дом принадлежит мне.

Камилла ничего не ответила. Саймон отложил свой хлебец.

– В Виргинии хорошо воспитывать детей, не то, что в Новом Орлеане. Этот город набит картежниками, матросами и пиратами. И эта вечная суета… А Ричмонд – достаточно большой город. В нем есть все удобства, к которым ты привыкла. – Лицо Саймона заметно оживилось, и он продолжил: – Каждый год я откладываю немного денег. Думаю, что скоро смогу сделать к дому пристройку, чтобы было место нашим будущим детям. Дела моего покойного отца пошли на поправку с тех пор, как за них взялся Нил. Думаю, в скором времени на эти деньги можно уже будет содержать не одну семью, а две.

– Это… это просто замечательно, – выдавила из себя Камилла, не поднимая глаз. Ей стало очень грустно при мысли, что придется уехать из Нового Орлеана, оставить Дезире, тетю, малышей. За свою жизнь она не была нигде, кроме Нового Орлеана и залива Баратарии, и ее несколько пугала мысль, что придется куда-то переселяться.

Но в конце концов, у нее будет Саймон, которому нужна ее забота. И дети. У них будет много детей. Раньше она даже не смела надеяться на такое счастье.

– Камилла, как ты думаешь, ты будешь счастлива со мной в Виргинии? – спросил Саймон.

Камилла подняла голову, взглянула на мужа и подумала: Я была бы с тобой счастлива где угодно, если бы ты только меня любил.

Она едва не простонала от мысли, поразившей ее. Вот, значит, до чего дело дошло: она в него влюбилась! Это чувство незаметно подкралось к ней, но теперь отрицать его было бессмысленно. Она влюбилась в того, кто ее совсем не любит.

Когда они с Саймоном поженились, Камилла не ждала любви, не смела мечтать об этом. Но за последние несколько дней она поняла, что ей не хватает именно любви. Она хотела, чтобы их связывало нечто большее, чем просто законный брак и некая взаимная симпатия. Взаимная симпатия – это, конечно, хорошо, но Камилла отчаянно желала любви. Дева Мария, а ведь это действительно так! Она влюбилась в него без памяти и ждет от него ответных чувств. Но он, похоже, совсем не отвечает ей взаимностью.

Камилла сглотнула нахлынувшие слезы, отодвинула стул и поднялась из-за стола. Ей не хотелось объяснять Саймону причину своих внезапных Слез. Если она скажет ему о своей любви, а он не ответит ей взаимностью, она этого просто не переживет.

– Камилла? – встревоженно спросил Саймон, увидев, что она направилась к двери. Он вскочил со стула и отправился вслед за ней. – Камилла, ну, если не хочешь, мы можем не переезжать ни в какую Виргинию. Когда я отслужу в армии, я… ну, не знаю. Найду еще какую-нибудь работу. Займусь политикой, на худой конец.

– Нет, – с трудом произнесла Камилла. Хорошо, что он неправильно истолковал ее нервный срыв. Только бы он не догадался о ее чувствах! – Нет, что ты. Я буду вполне счастлива в Виргинии. Ну, если, конечно, твой брат не возражает против невестки-креолки.

Саймон заключил жену в объятия.

– Думаю, стерпится как-нибудь, – добавил он с едва заметной иронией. – А если не стерпится, тогда я просто возьму кнут и отстегаю этого шалопая.

Поборов наконец слезы, Камилла подняла на Саймона глаза и попыталась придать своему голосу беспечность:

– Послушай, Саймон, ты вечно угрожаешь кому-нибудь расправой. Скажи, ты хоть раз привел свои угрозы в действие?

Саймон пожал плечами: