Татьяна Белая - Арабская сказка
Самир не выдержал и подсел рядом с супругой. Он представился и спросил:
— Почему тогда врачи в категоричной форме заявили, что беременность сохранить никак нельзя? Без вариантов.
— Думаю, просто никто не хочет идти на такой риск, — пожал плечами нефролог. — В случае неудачи, именно лечащий врач будет нести полную ответственность за жизнь и здоровье матери и ребенка. Лиза, если ты на такое решишься, тебе придется всю беременность провести в стационаре под наблюдением. На мой взгляд, рисковать не стоит. Тем более, у вас есть дочь и внуки даже. Возраст тоже надо учитывать.
Беседа у них продлилась более двух часов. Максим нашел название клиники, в котором проходил международный симпозиум урологов. И она оказалась именно той, где наблюдалась Елизавета. Самир под диктовку записал вопросы, которые ему следует задать медикам. Название процедур, необходимых супруге. Они распрощались. И договорились созваниваться.
После, Самир увел Лизу в спальню, усадил на кровать и, глядя супруге прямо в глаза, решительно заявил:
— Лизонька, я ЗАПРЕЩАЮ тебе даже думать о возможности сохранить беременность. Горько, обидно, но с этим придется смириться. Послушай, — продолжил он, присаживаясь рядом и, укладывая жену на колени, — ещё совсем недавно, ты и слышать не хотела о родах. Я не позволю тебе рисковать своей жизнью.
— Мало ли, чего я не хотела, — вздохнула женщина. — Но, ребенок зародился. Вот он, — Лиза с нежностью положила руки на живот. — Он живой и молит о пощаде. Я успела его полюбить. Надеюсь, завтра ты свозишь меня в клинику. Мы ещё раз встретимся с врачами, все обсудим. Тогда и решим.
— В клинику мы, конечно, съездим, — кивнул Самир. — Только, я уже все РЕШИЛ. Рожать ты не будешь! И не спорь со мной, женщина, — строго добавил он.
Супруга змейкой соскользнула с его колен и попросила оставить её одну. Самир, понурив голову, покинул комнату. А она схватила в руки мобильный телефон. Кому Лиза могла позвонить в трудную минуту? Конечно, самой близкой подруге Марии.
— Машаааа, — кричала она, захлебываясь слезами. — Все пропааааало! Я не хочу жить!
— Лизка, ну-ка, прекрати выть, — сурово оборвала её нытье женщина. — Объясни все по порядку.
Заикаясь, перескакивая с одного на другое, Лиза ввела приятельницу в курс своей проблемы. Марийка мало что поняла из путаницы слов. Лишь одно стало ясно. Подругу надо спасать! Лизе нужна помощь. И уже через три часа Маша вихрем ворвалась в спальню супругов. Её испуганные глаза, сверкали, как фары скорой помощи.
Лизу она застала, рыдающей в подушку. Самир сидел рядом и гладил жену по волосам. Маша кивнула ему и замахала руками, предлагая выйти.
— Ты откуда нарисовалась? — подняла заплаканное лицо хозяйка.
— Господи, сорок минут полета и вот она я, — затараторила Мария. — Можно сказать, чуть ли не на лету за хвост самолета ухватилась. Давай, иди, умывайся и рассказывай все по порядку.
Беседа подруг длилась достаточно долго. В конечном итоге, Елизавета, измученная слезами, уснула. Маша проследовала в гостиную. Хмурый Самир, обложенный бесчисленным количеством подушек, сидел на диване и нервно затягивался из кальяна.
— Ну, что? — вопросительно посмотрел он на женщину.
— Уснула, слава те, Господи, — ответила та и примостилась рядом. — Лиза сказала, что ты запрещаешь ей рожать. И правильно, на мой взгляд, делаешь. Не понимаю, за каким дьяволом на пятом десятке так рисковать? В конце концов, если для неё все это закончится благополучно, ребенок может родиться не полноценным. Вам это надо?
— Вот, и я так думаю, — согласился Самир. — Надо смириться с волей Аллаха. Только, как Лизоньку в этом убедить, не представляю, — вздохнул он. — Давай, попытаемся сделать это вместе. Я очень на тебя надеюсь. Хорошо, что ты прилетела.
— Значит так, — решительно заявила подруга. — Завтра едем в клинику все вместе. Я сама буду разговаривать со всеми врачами. Все досконально узнаю и разберусь Тебе лучше в кабинеты не входить.
— Почему? — изумленно воскликнул тот.
— Самир, поверь, так будет лучше. Они от одного твоего представительного вида в кому впадут, — усмехнулась Маша. — Если ещё халат наденешь, расшитый золотом. Вообще, пипец будет. Знают, что ты шейх. Будут блеять от страха и соглашаться со всем, что ты скажешь. А нам надо объективную картину узнать. Каковы шансы выносить ребенка? Насколько велики риски? Доверься мне. Я тебе потом полный отчет дам.
— Хо-ро-шо, — с явной неохотой, но, все-таки, согласился мужчина. — Я распорядился постелить тебе в гостевой комнате, а сам пойду к Лизе.
— Может, переночуешь у себя?
— Нет, — замотал тот головой. — Её ни на минуту нельзя оставлять одну.
Следующий день для всех прошел, как в тумане. Женщины опять оставили Самира дожидаться в холле у регистратуры, а сами отправились по кабинетам. О чем там шла речь, он не знал. Безумно волновался. То и дело вставал и мерил холл шагами. Наконец, они подошли к нему. Лиза осторожно присела рядом и молчала. Мария держала в руках лист с какими-то записями. Она махнула Самиру, и они немного отошли в сторону.
— Так, выпытала я у них все, — начала подруга. — Уролог по поводу сохранения беременности ничего обещать не может. Гарантирует только сделать операцию по удалению почки без осложнений. Гинеколог однозначно настаивает на аборте. Говорит, что последствия вынашивания плода совершенно не предсказуемы. Решайте сами. Я бы, рисковать не стала.
— А, что Лиза? — вопросительно посмотрел он на женщину.
— Лизка молчит, но согласие на операцию почки подписала. Значит, с абортом надо аккуратненько, осторожно её дожать. Не давить, а просто по-доброму убедить. Другого выхода не вижу.
— Я, конечно, попробую, — задумчиво ответил шейх. — И очень надеюсь на твою помощь. Все-таки, к твоему женскому мнению, Лиза быстрее прислушается. Какой план действий врачи предлагают?
— Говорят, надо положить в госпиталь срочно. Вначале ей сделают аборт. Потом, станут готовить к операции по удалению почки.
— Когда надо госпитализировать?
— Вчера, — резко ответила Мария. — Раздумывать некогда.
Честно говоря, Самир не знал, какие слова сказать супруге для рокового согласия на прерывание беременности. А уже, когда начал с ней дома разговор, понял, что уговаривает, скорее всего, сам себя. Вся его мусульманская душа противилась такому решению. Но, другого выхода не было. Лиза слушала супруга молча. Не возражала. Потом, отвернулась и глухо произнесла:
