Нэн Райан - Звездная пыль
А в полночь задула восемнадцать высоких белых свечей на гигантском розовом торте.
– Ты загадала желание, дорогая? – обняла ее мать.
– Загадала, – ответила Лаура задумчиво. – О да, конечно!
Это желание было очень сокровенным и почти безнадежным. Прошло ровно восемнадцать дней с того момента, когда Лаура была с Райкером Ролеем. Месячные задерживались на восемь дней.
Празднество продолжалось чуть ли не до рассвета. Уставшая и внутренне напряженная, Лаура облегченно вздохнула, когда наконец уехал последний гость.
Было уже слишком поздно возвращаться на ранчо в Сиело-Виста. Донни, Каролина и Лаура остались ночевать на шоссе Армстронга. Когда девушка легла в кровать, на нее с новой силой нахлынули безрадостные мысли и воспоминания. Она никак не могла заснуть и решила применить способ, которым неоднократно пользовался ее отец многочисленными бессонными ночами. Натянув белый эластичный купальник, она спустилась к бассейну.
Грациозно нырнула в светящуюся воду и проплыла туда и обратно несколько раз. Почувствовав бодрящую усталость, она вышла из бассейна и стала вытирать полотенцем волосы, когда вдруг маленькая красная капелька упала на гладкий бетон под ногами. Девушка в изумлении посмотрела на нее.
Она бросила полотенце и взволнованно исследовала свое тело. На белом купальнике красовалось яркое пятно.
Самый лучший подарок ко дню рождения.
Каролина была озадачена и в то же время обрадована. Наутро после торжеств Лаура сообщила ей, что больше не желает петь. Она хочет получить университетское образование и подала документы на первый курс Методистского университета, о чем так мечтала Каролина.
Лаура сказала матери, что собирается переехать назад в «Мюзикленд» – оттуда ближе до университетского городка. Бадди тоже будет жить в «Мюзикленде» и присматривать за ней.
На совершенном лице Каролины появилось какое-то незнакомое выражение. Извиняющимся тоном она объяснила, что Лаура не сможет жить в «Мюзикленде». Каролина и члены опекунского совета решили открыть особняк для платных экскурсий с полудня до наступления сумерек.
Лаура пришла в бешенство от одной только мысли, что посторонние люди будут ходить по «Мюзикленду».
– Боже мой, мама, нельзя этого делать! – Она вся тряслась от ярости. – Папа никогда не пускал посторонних в «Мюзикленд». Это же его дом. Мой дом.
– Лаура, это прибавит кучу денег к твоему состоянию и…
– Мне наплевать, пусть бы это принесло и не один миллион! Папа и так оставил много денег. Но даже если б он ничего не оставил, я бы все равно не захотела, чтоб чужие люди ходили по «Мюзикленду».
– Сожалею, что ты так думаешь, но я… и твои опекуны считаем, что все это как нельзя лучше послужит твоим же интересам. «Мюзикленд» откроется для публики в выходные во время ярмарки штата.
– Хорошо, дата подходящая, – в сердцах сказала Лаура. – Ты устраиваешь карнавал вокруг дома моего отца, вокруг его жизни. Установи еще чертово колесо на газоне, шатер с уродцами у могилы отца. Продавай хот-доги и воздушную кукурузу!
В «Гринхаузе» Арлингтона, где Валентина Трент в течение недели входила в форму и худела, завтрак ей подавали прямо в постель. Молодая женщина в аккуратной униформе – простое черное платье, белый фартук с передником, черные чулки и черные туфли на среднем каблуке – тихо вошла с белым подносом, накрытым льняной салфеткой. Такая же сложенная салфетка находилась рядом с белой фарфоровой вазочкой, в которой стояла одна желтая роза.
– Ваш завтрак, миссис Трент. – Женщина улыбнулась и поставила поднос ей на колени.
Валентина посмотрела на постную пищу и сморщила нос. Еще один завтрак в тридцать калорий. А она голодна. Голодна! Валентина удрученно взяла маленький тост из пшеничной муки с отрубями с обрезанной корочкой, отломила половину и сунула в рот.
Зазвонил телефон. Виола, секретарша из «Блубоннет», сказала, что в офис позвонила Лаура Маккарти. Она хотела бы встретиться в удобное для миссис Трент время. Что ей ответить?
– Вы не сказали ей, где я нахожусь, не так ли?
– Я всем говорю, что вы где-то в Карибском море на «Валентине». Как вы велели.
– Хорошо. – Будучи весьма тщеславной, Валентина не хотела, чтобы кто-нибудь в Далласе узнал, что она проводит время в заведении, которое ее друзья прозвали жирофермой. Это должно держаться в секрете, как и ее последний визит к прославленному пластическому хирургу в Буэнос-Айресе. Только секретарша и Нейл Аллен знали, где она находится. – Сообщите мисс Маккарти, что я буду рада увидеть ее в следующий понедельник, когда вернусь из круиза.
Миссис Трент положила трубку, снедаемая любопытством. Она выпила крепкий чай и стала обдумывать различные варианты. Энергичный стук в дверь прервал ее мысли. Настало время начинать зарядку. Валентина подумала, как она сможет заниматься, если чувствует себя такой ослабевшей от голода.
– Входите, мисс Маккарти, – улыбнулась Валентина во весь рот. – Чем я могу вам помочь?
Лаура рассматривала эту немного полноватую женщину, которую так презирал отец.
– Миссис Трент, я пришла к вам, чтобы выкупить компанию моего отца.
– Я понимаю, – сказала Валентина, все еще улыбаясь.
«Как она любит своего папочку, – презрительно подумала миссис Трент. – Она не только внешностью похожа на него, она такая же высокомерная. Думает, что может прийти прямо сюда и поступать здесь по-своему, так же как и он».
– Мисс Маккарти, но это компания не вашего отца, это – моя компания.
Лаура покачала головой:
– Нет, на самом деле это не так. Акционерное общество «Большой Вождь» построено благодаря таланту, изнурительной работе и огромной популярности отца. У вас есть «Блубоннет», миссис Трент. Продайте мне «Большого Вождя».
– Поправь меня, если я ошибаюсь. Но мне кажется, что твое состояние управляется опекунами.
– Это так, но я смогу убедить моих опекунов дать мне достаточно денег, чтобы выкупить компанию. Я знаю, вы приобрели ее всего лишь за пятьсот тысяч долларов.
Валентина откинулась в кресле и ничего не ответила.
– Я предлагаю вам выгодную сделку, – продолжала Лаура. – Я с радостью заплачу вам миллион долларов за компанию. Согласитесь, удвоить деньги в течение двух лет для вас большая удача.
– Хорошо, благодарю тебя, искусительница, – ответила наконец Валентина. – Позволь и мне сказать тебе кое-что, дорогая. Я не продам тебе свою долю в «Большом Вожде» даже за пять миллионов. Как тебе нравится такой поворот дела?
Лаура вспыхнула:
– Но почему? Почему вы настаиваете на…
– Это моя компания, вот почему. И она всегда была моей или должна была быть моей. Я первая предоставила возможность твоему отцу выступить – и что получила за это? Пощечину. Он оскорбил меня и дезертировал, вот так-то!
