Служебное задание: Обмануть Дьявола - Иринья Коняева
— Привет. Не спишь? — вопрошал господин Три–Вэ в первом сообщении.
— Привет. Нет.
— Хочу с тобой встретиться и объясниться по–человечески. Я осёл.
— Приезжай, — напечатала я, издевательски расхохотавшись.
— Ты где?
— У мамы, — ответила честно и без экивоков. Улыбка не желала покидать моё лицо. Говорю же — особенность у нас такая. Чем больше нервничаем, тем больше смеёмся. А с господином Три–Вэ без нервов никак. Даже, если ты под допингом из трёх бокалов красного сухого.
— У тебя там ночь?
— Почти утро.
— Готовь завтрак, скоро буду.
— Тебя сюда никто не пустит.
— Это кто, интересно мне знать? Ты с другим мужчиной?
— Я с мамой!
— Я ещё не пробовал убеждать мам, но уверен, что справлюсь.
— Тебя не пустят на остров. Он закрыт для посещения. Напоминаю, что это тебе не просто скала в море, а другое государство, — надиктовала я быстро, чтобы этот дурень не спровоцировал настоящий военный конфликт или ещё чего.
— Аня, а ты любила в детстве книги про пиратов?
Неожиданное сообщение. Перевёл разговор непрофессионально, топорно. Или я ничего не соображаю?
— Не очень.
— А про браконьеров, которые хулиганят прямо в прибрежных водах, вылавливая из воды ценные природные ресурсы?
— Тоже нет.
— Какая ты не романтичная.
— Я побаиваюсь мужчин, которых разорила на кучу денег, в роли браконьеров и пиратов. Вдруг ты решишь меня продать на рынке рабов и отбить часть средств? Или пустишь прогуляться по доске! А внизу акулы, акулы.
В дополнение к словам добавила ещё несколько акул из набора стандартных смайлов. Для красоты. И для настроения тоже.
— Хорошая идея, кстати.
— Чего?
— Я про рынок рабов. Я бы тебя выкупил и делал с тобой всё, что хочу! (улыбающийся смайл).
О, Воеводин даже смайликами пользоваться умеет! Или дурной пример заразителен? Ещё немного и я начну думать, что он такой же человек, как и все. Настоящий. Не моя больная, возбуждённая фантазия.
— На рынке рабов тебе «ценный природный ресурс» выкупить не удалось, — написала, вспомнив о его попытке переманить меня к себе в корпорацию.
— Ты уже ждёшь меня на пляже?
— На каком пляже? Я вообще–то на скале живу и до пляжа там пилить и пилить. Ты что, Воеводин, всерьёз собираешься пересечь границу чужого государства? Незаконно?!
— Сиди дома, сам тебя найду. Включи геолокацию.
Я напечатала сообщение: «Ты нормальный вообще?» и стёрла его. Владислав — не мальчик из школы, а я — не дурная влюблённая девочка, ученица старших классов, полная надежд, иллюзий и бунтующих гормонов.
Хотя нет. Дурная и влюблённая. Просто взрослая, а потому умею держать себя в руках.
Но геолокацию включила. Сама не зная, на что рассчитывая. Может, на чудо?
— Ну и где ты? — напечатала через час молчания. И дописала: — Чувствую себя идиоткой. Что ты творишь, Воеводин?
— По словам Леонида, я дурю, — прилетело ещё минут через двадцать.
— Ты серьёзно ко мне едешь, что ли? Только не говори, что разбудил Авдеева, чтобы запросить разрешение на посадку! Или мне идти к взлётно–посадочной полосе и прощаться с репутацией хорошей девочки? Знаешь, тут ведь все знакомы между собой и живут как в деревне, — надиктовала голосом, не скрывая истерики.
Я не выдержала и тихонько, стараясь не сильно скрипеть деревянными ступенями, спустилась во двор, подбежала к краю обрыва, где мы с мамой ужинали, посмотрела на светлеющий горизонт. Никаких алых парусов. А жаль.
— Не меня там выглядываешь? — раздался голос за спиной.
Низкий, бархатный, самый любимый.
Вот тебе Мисс Здравомыслие АВД! Готова бежать и вешаться на шею по первому зову.
Мозги держали оборону, хотя гормоны устроили настоящий фейерверк внутри. Я едва не подпрыгивала от желания прикоснуться к нему или закружиться от счастья, или сделать ещё что–нибудь безумное!
— Думала, повредилась мозгами, ан нет, ты действительно здесь. Проходи, присаживайся, — чинно пригласила его за стол.
— Вижу остатки ужина, завтрака для любимого мужчины не вижу, — нагло заявил самозванец, пират и браконьер в одном лице, усаживаясь.
Я составила посуду на большую тарелку из–под фруктов и демонстративно унесла в кухню. И возвращаться не спешила. Пыталась прийти в себя.
Сварила кофе, сделала бутерброды из того, что нашлось в холодильнике. Никаких изысков. Это вам не Бали и роскошная вилла для богатеев. А обычный дом. Пусть только слово посмеет сказать.
Стараясь идти ровно, а не крутить задницей, привлекая к ней внимание, вернулась к мужчине, поставила перед ним нехитрый завтрак.
— Простите, омаров не завезли.
— Ань, — произнёс он, ухватывая меня за запястье, — иди ко мне. Пожалуйста, иди, — попросил он, легонько потянув меня на себя.
— Сперва поговорим, — воспротивилась я, но руки не отняла. Не нашла в себе сил.
Воеводин поднялся, отвёл меня к стулу, на котором я вчера сидела, усадил, пододвинул тарелку с бутербродом и вторую чашку кофе. Даже сам его налил и, задумавшись на секунду, убрал руку с кусочком рафинада, который чуть было не бросил в мою чашку.
— Ты ведь без сахара пьёшь, да?
— Да.
Такой простой вопрос. Незатейливый. Незамысловатый. Без двойного дна. А сколько эмоций! Он запомнил! Действительно запомнил такую мелочь. Ерунду, по сути. Но приятное тепло разлилось по телу, настроило благодушно.
— Как думаешь, если мы поедим и спустимся к морю, сможем поговорить откровенно и без соглядатаев? — уточнил. Помнит и о нашем разговоре о прослушивающих устройствах.
— Да. Лучше у моря. Или в море.
Мания преследования у меня определённо прогрессировала. Но я слишком хорошо знала Авдеева (или мне уже пора думать о нём, как о любимом дядюшке?) и не сомневалась, что уж на его–то острове всё точно под тотальным контролем. Гены пальцем не раздавишь. Как дедуля преследовал маму почти всю жизнь, с какой–то ненормальной настойчивостью, так и Илья Андреевич следит за всеми своими приближёнными. Может, не зря за мной присматривают психологи на работе? Хоть иди и обследуйся.
Ели мы торопливо. Была бы здесь мама, ругала бы за «бугры на спине». И расправились с завтраком в два счёта.
— Ну что, пойдём? Надо уже раз и навсегда разобраться в той каше, что мы заварили. И жить счастливо.
— Ещё скажи, что вместе, — съехидничала машинально. Не знаю, почему, но в его присутствии я превращалась в насупленного ежа
