Все ради тебя (СИ) - Ария Тес
Усмехнувшись, Изи потерла свое кольцо с огромным рубином и самой себе кивнула. Она. Это она его убила, а кто держал пистолет так ли важно? Нет, совсем нет.
А сейчас это вообще дело давно забытого прошлого. Сейчас она чувствует взгляд Натана себе в лопатки, и это уже очень плохо. Ведь да, время ушло, оно многое поменяло и перевернуло: Натан тебе не мальчишка, он — мужчина. И ради своего сына? Он сотрет ее в порошок…когда он узнает — черт, как же все плохо…
Прикрыв глаза, Изи позволяет себе откинуться на спинку мягкого сидения и немного успокоиться. Восемьдесят пять. Восемьдесят четыре. Восемьдесят три.
Нет! Какого хера, собственно?! Она должна будет прятаться всю оставшуюся жизнь! А они?! Жить?! И эта тварь! ЛИ-ЗОНЬ-КА! Такая же сука. Какая же она сука! Посмела! Угрожать! Мне?! Да ты берега перепутала, дорогая!
Отняла у нее Адама…
Она отняла у нее Адама! Он ее! Только ее!
Поддавшись порыву, Изи быстро достает телефон и усмехается, когда находит нужное имя в списке контактов. Ну, раз ей все равно прятаться, да? Почему бы не оставить после себя действительно достойную память?
Несколько коротких слов.
Приказ по-простому. Ну ничего. Ясмин справится. Она знает. Изи хорошо воспитала свою дочь…
— Не заезжай в аэропорт, поезжай дальше, — командует она, — Там будет скрытый заезд на частную полосу. Слева.
Фу. Какая мерзость.
Изи морщится от приступа гадливости, что ей — ЕЙ, ТВОЮ МАТЬ! — пришлось заказывать машину через какое-то там приложение! Где это видано?! Сколько унижений…
Ну ничего. Вы еще за все мне ответите, твари!!!
Семьдесят пять. Семьдесят четыре. Семьдесят три.
Когда машина останавливается у частного бизнес-джета, на который Изи указала, она и не думает обмениваться любезностями. Выходит, громко хлопнув дверью, и быстро идет в сторону самолета.
Ее уже ждут.
Ее маленький мальчик. Один из многих. Но самый верный. Она его недавно приобрела. Познакомились на частной вечеринке в Ницце, куда он прилетел с семьей. Молодой, зеленый, еще даже не окончил университет! Ну и что? Ей нравятся молодые мальчики. Они более выносливые.
И послушные, конечно же.
— Изи, что случилось? — стоило ей переступить порог, как мальчишка вскакивает и хмурится.
Волновался? Господи, какая трогательная забота.
Изи натурально передернуло от этих соплей, и она не собирается сейчас скрывать своего отношения.
Опускается на сидение и рыкает.
— Давай только без драмы. Взлетаем!
Мальчишка хмурится сильнее, делает к ней шаг и тихо шепчет.
— Изи, у тебя проблемы? Ты только скажи! Я тебе помогу! Я…
— Блядь! Я сказала! Завали и давай команду, Коля!
— Любимая, ты можешь со мной обо всем поговорить!
Она натурально рычит. Терпения, которого и без того было на донышке, совсем не хватает. Изи резко поворачивается и ядовито цедит.
— С чем ты мне поможешь?! Убьешь эту суку и ее выродка?!
— О чем ты? — не понимает, а ее только больше распаляет его огромные глаза, наполненные ненужными ей чувствами.
Любовь, граничащая с обожанием.
Подкидывает дров тот факт, что Адам, как бы она его ни дрессировала! Никогда так на нее не смотрел. Никогда!!! Мало того, ей пришлось шантажом заставлять спать с ней! В первый раз, конечно же. Изи — искусна в сексе. Она любит многое, знает многое, и уж точно больше этой вонючей Лизы! Что она может?! Постанывать в такт в миссионерской позе?! Адаму этого никогда не будет достаточно! Ему нравится жестко. Ему нравится по-разному. Он любит брать ее голову и трахать, пока та не начинала захлебываться слюной. Душить. Он любит жестко… Лиза — его, блядь, Лиза! Ничтожество! Пустое место! Но он смотрит на нее так, как сейчас смотрит на Изи этот щенок — с любовью, и это бесит.
Ненависть опаляет кости, крутит внутренности, и она поддается ей. Она всегда ей поддается. Она любит ей поддаваться.
— Не понимаешь? Все ты хорошо понимаешь, милый мой, — сладко тянет она, сама взгляд-нож вонзает прямо в сердце.
Очень жаль, что это всего лишь долбанная метафора.
— Лизонька. О ком еще может идти речь? Об этой мелкой, зарвавшейся суке! И ее пузе!
Николай резко дергает головой назад и молчит. Изи он моментально перестает интересовать.
Нет, она не выдохлась, просто он — слабак. Скучный, пресный мальчишка.
Хмыкает и отворачивается, открыв свою сумочку.
— Неважно. Ты — слабак, Коленька, поэтому будь душкой. Дай команду и заткнись, я…
Речь неожиданно обрывается самым что ни на есть фееричным образом. Изи поначалу даже не понимает, что происходит, она будто просто утратила какие-то очень важные связи.
В ушах еще так противно звенит…что происходит?
Медленно подносит руку, которую почти не чувствует — просто знает, что она есть! — к голове. Там что-то влажное и горячее. Что это?
Смотрит на свои пальцы. Снова не понимает. На них…это кровь? Но откуда?
Поднимает глаза.
Напротив стоит Коля. В его руках бутылка с шампанским, а сам он дышит часто и хлестко.
Вот тогда-то нейроны и метнулись резко ракетой: Изи начала соображать.
Она выставляет руки перед собой и шепчет, пока кровь капает на ее красивое платье. Ну это ничего…говорят, солью надо, да? Хотя какая разница? Изи никогда не стирала собственную одежду, и почему сейчас об этом думает?
— Коля…я…
Язык не слушается. Заплетается. Она прикрывает один глаз, его заливает кровь.
Вдруг становится дико страшно. Забавно. Когда ей в последний раз было страшно? Наверно, когда-то очень-очень давно. В самом детстве. Пока отец не уничтожил ее невинность, размазав кровью по собственным простыням с ромашками.
С тех пор Изи ненавидит ромашки. Серьезно! Она их видеть не может, тошнит сразу, появляется аритмия, позвонки скручивает холодом.
Сейчас ей позвонки тоже скручивает, а Коля наступает.
— Слабак, значит?! — орет так, что Изи сжимается.
Ее снова бросает в прошлое, когда на нее так же орали.
Пожалуйста, не надо…
— Я — слабак, сука?!
Он хватает ее за волосы. Голову простреливает боль. Беспомощно расставив руки в стороны, Изи летит на красный ковер.
Тогда ковер был синим, но в принципе это неважно. Она и синий видит, и красный видит, и все мешается в сознании, как если закинуть в миксер все ингредиенты ее любимого коктейля.
Сзади наваливается тяжелое тело. Она чувствует, как в спину давит колено, и страх накатывает новой волной.
Все было точь-в-точь… все было так же.
Нет-нет!
— Да,
