Расплата (СИ) - Константа Яна

— Откройте! — колошматила она в равнодушное к ее крикам толстое, прочное стекло, до крови сбивая костяшки на пальцах. — Немедленно откройте! Мне нужно к Филиппу!

— Адриан, ты очень вовремя! — крикнул кто-то за дверью. — Иди угомони свою девку!

— Что случилось? — раздался голос приближающегося маркиза.

— Да кто ж знает, иди сам разбирайся!

— Вы что, новенькую туда принесли? Черт вас подери, сказал же, не приносить, пока там Кристина! — закричал Адриан, а через секунду заскрежетал замок в двери, и зареванную Кристину, словно ураганом, подхватили и припечатали к стенке.

— Успокойся! — закричал Адриан, с трудом удерживая руки пытающейся вырваться девушки.

Ну что за люди? Ну просил же подождать, пока он уведет девчонку! Так нет же, перед Филиппом выслужиться надо! Выслужились.

— Кристина!

Пришлось припечатать ее всем корпусом, прежде чем обезумевшая девушка угомонилась и перестала вырываться.

— Тихо-тихо… Успокойся, слышишь…

— Отпустите меня! — плакала Кристина, растерянным, безумным взглядом блуждая по лицу маркиза. — За что вы с ней так?! За что ее убили?!

Адриан не решился сказать ей, что вина новенькой лишь в том, что она, Кристина, ее пожалела. Глупая, она так ничего и не поняла. Филипп убьет любого, кого она пожалеет!

— Адриан, за что?! — закричала Кристина. — И вы себя мужчинами зовете?! Вы, воюющие с женщинами! Вы, насилующие, убивающие женщин только за то, что они не готовы раздвигать перед вами ноги! Вы…

— Кристина, успокойся! — выкрикнул Адриан, хорошенько встряхивая девушку.

Дождавшись, когда силы ее стали иссякать, маркиз ослабил хватку, перехватил девушку и крепко прижал к своей груди.

— Забудь обо всем, слышишь? Ты ничего не видела. И девушку эту не знаешь. Кристина, я прошу тебя, успокойся! Нельзя ей было помочь, понимаешь?

— Нет! Нет, Адриан, я не понимаю! — захлебываясь слезами, проговорила Кристина. — Я не понимаю и не хочу понимать эту жестокость!

— Я пытался отговорить Филиппа, но ты первый день его знаешь, что ли? Он же злой как черт вчера был! Скажи спасибо, что тебя следом не отправил. Кристина, успокойся, прошу тебя! Ей ты уже ничем не поможешь, тебе просто нужно жить дальше. Пойдем отсюда… Ты не должна была ее видеть, прости, что опоздал и не успел увести тебя. Пойдем, сюда ты больше не вернешься, обещаю! Пойдем, девочка…

Ранним утром по тихому парку, легонько приобняв, уводил Адриан Кристину из оплота разврата и смерти. Они не торопились: он терпеливо ждал, пока она успокоится, надышавшись свежим воздухом, а она искала в тишине покоя. Кристина изредка всхлипывала, вновь и вновь поминутно вспоминая вчерашний вечер и молоденькую девочку, убитую, пока она спокойно спала, огражденная от гнева Филиппа человеком, что идет рядом и молча сносит все проклятия и обвинения.

— Простите, что накричала на Вас, — тихо извинилась Кристина за недавнюю истерику. — Знаю, что не по адресу.

— Да я все понимаю. Думаешь, мне не жаль девчонку? Но что сделано, то сделано уже. Не думай о ней, Кристина. Ты жива, и слава Богу.

— Как Вам удалось меня оттуда вытащить? Филипп знает?

— Конечно, знает. Сам еще вчера вечером приказал тебя увести.

— Даже так? И чем обязана такому акту милосердия? Неужели жалеет о вчерашнем?

— Это вряд ли. Нет, здесь другое. Гости у нас не очень хорошие. Тебя от греха подальше Филипп спрятать решил — видимо, не готов тебя с кем-то делить.

— Что за гости?

— Посол от наших восточных соседей. Будет Филипп сегодня на задних лапках перед ним ходить, чтобы дружеские отношения с ними наладить. Войны он боится как огня… Так что любой каприз гостей — закон.

— А я здесь при чем?

— Да ни при чем. Женщину на ночь может потребовать — он тот еще «ценитель прекрасного»…

— Филиппу стало жалко свою игрушку? Не готов делиться?

— Не готов тебя убить, судя по всему. Не каждая женщина выдержит запал «любви» нашего гостя — предпочтения у него специфические. Он уже приезжал к нам пару лет назад… Прогостил неделю, а девчонок загубил больше десятка.

— Что значит «загубил»?!

— Да садист он. При всей жестокости Филиппа, наш дорогой гость сумел изумить даже его. Но ты не бери в голову, не надо тебе это. Главное, что Филипп не готов рисковать тобой. Он из-за этого визита вчера взвинченный такой был… И вот представь: пришел расслабиться, а вместо приятного отдыха получил истерику и бунт.

— Вы что, оправдываете его?

— Нет, не оправдываю. Но для тебя могло все закончиться гораздо печальнее — прислушайся, наконец, к моим словам, и угомони свой пыл. Договорились?

Кристина только вздохнула ему в ответ — разве от нее что-то зависит? Прислушивайся, не прислушивайся — все равно будет так, как захочет Филипп. Недовольный ее ответом, Адриан вдруг остановился, развернул девушку к себе и ладонями лица ее коснулся.

— Кристина, — проговорил он, внимательно глядя на измученную, уже ничему не верящую девушку, — все будет хорошо, обещаю тебе. Поверь мне. Нужно только немножко потерпеть…

— Я терплю, Адриан, — вздохнула Кристина, отстраняясь от его рук. — Что мне еще остается?

Они брели по тихим тенистым аллейкам и не знали, что уже несколько минут за ними внимательно наблюдает пара любопытных прищуренных глаз.

Глава 48

Заморского гостя встретили, как полагается — с распростертыми объятиями и реверансами. И привезли, и отмыли, и пяточки почесали, и по головке погладили! Мир с горячими восточными парнями Филиппу ох как нужен, а он так хрупок — того гляди и рухнет, похоронив под завалами всю маленькую Риантию. Дружить с востоком надо и связи торговые налаживать. Об авторитете, какой у Ренарда был, Филиппу и мечтать не стоит — вот и приходится услужливо прогибаться под каждого встречного-поперечного, дорожки под ноженьки гостей стелить и самому едва ли не прислуживать, чтоб только мир в стране сохранить. Повара королевские на славу постарались — столы ломились, вино в золотой кубок сам Филипп гостю подливал, выслушивая попутно предложения восточной стороны по торговле пряностями и, конечно же, шелком. Охмелевший посол в долгу не остался — пообещал в лучшем виде донести своему султану, как тепло друзья его встретили, как дружбу ценят и его самого, султана Исмаиля, уважают. В общем, удался прием. И ближе к вечеру, как и ожидалось, гость заморский подустал и недвусмысленно намекнул, мол, хорошо было б в знак дружбы достойно завершить прекрасный день в компании нежной и ласковой риантийки. Филипп лишь усмехнулся ему в ответ, но тут же предложил дорогому гостю самому выбрать себе жемчужину на ночь из личной своей сокровищницы.

Адриану еще с утра поручено собрать в зале всех девушек, и ныне пользующихся благосклонностью короля, и опальных, позабытых, но еще не отданных ни солдатне, ни простому люду в дешевых борделях, и вот теперь около сотни королевских наложниц томились в ожидании, не зная, что их ждет.

— Любой цветок в моем саду к твоим услугам, Ансар, — проговорил Филипп, проводя гостя мимо ряда стройных девичьих тел, едва прикрытых тонким шифоном.

Ансар, прищурившись, оглядывал девушек, но с выбором не спешил. Сперва ему подсунули опальных, в надежде сохранить свой «золотой девичий фонд», но гость прошел мимо, и Филипп, переглянувшись с Адрианом, лишь вздохнул украдкой, смиряясь с тем, что придется жертвовать любимицами. А гость смотрел пристально, внимательно, будто ощупывая взглядом каждую… Но упорно шел мимо. Закончились девушки. А выбор не сделан. Филипп выжидающе смотрел на гостя, готовясь проститься с любой, на кого покажет Ансар, но тот, осмотрев «цветник», устремил восточные очи сначала на Адриана, а потом и на самого Филиппа.

— Любой, говоришь? Я рад, Филипп, что ты ценишь гостей и отношения между нашими странами. Но что же ты, предлагая свой цветник, прячешь от меня самые красивые цветы?