Судьба - Наталья Евгеньевна Шагаева
Из ступора меня выводит Роберт, дергает меня на себя, затаскивая назад в помещение.
– Ты с ума сошла? На улице мороз, а ты стоишь там в одном легком платье! – раздраженно говорит он. Но мне все равно, я почти не слышу его. Я думаю о том, как мне теперь сообщить обо всем Леше. Что я должна ему сказать? Что его невеста сбежала из ЗАГСа с каким-то мужиком?
– Лиза, что случилось?
– Я не знаю. Она сбежала! Она сбежала с твоим другом! Он только что увез ее! – не знаю, почему я кричу на Роберта, просто не понимаю, что вообще мне делать. Роберт же долго и серьезно смотрит на меня.
– С другом, говоришь, – иронично усмехается он. – Не думал, что у него это получится.
– Ты знал?! Ты знал, что он хочет ее увести и ничего мне не сказал?! – теперь я злюсь на него.
– Елизавета, не смей повышать на меня голос! – серьезно холодным тоном говорит он. – Я не знал. Но я хорошо знаю своего друга и его интересы к таким женщинам.
– К каким таким?
– К несвободным, – усмехается он. – Одно могу сказать точно: сегодня она уже не вернется. Но в физическом плане с ней будет все нормально.
– Нет! Звони ему сейчас, немедленно! Пусть вернет ее. Пусть она сама приедет и все нам разъяснит! – требую я.
– Елизавета Андреевна, повторяю еще раз, не смейте на меня кричать! – раздраженно говорит он. Но все же достает телефон, набирает номер и через несколько секунд ухмыляется, скидывая звонок, набирает его еще раз, подносит трубку к моему уху, где мне сообщают что телефон недоступен. И тут я вижу Лешу, который идет к нам. В полной растерянности смотрю на него, вижу в его глазах такую же растерянность.
– Где она? – спрашивает он меня. Ну что, что я должна ему сказать?!
– Леша. Она… Она уехала. Ее здесь нет, – вижу в его глазах непонимание, неприятие моих слов. Черт, Ксюша, как ты могла так с ним поступить?
– Что значит уехала? На чем уехала? Наши машины стоят у главного входа.
– Она уехала на такси, – вру я. Просто не могу сказать ему, что его невеста сбежала со свадьбы с другим.
– Куда уехала?! Что она сказала?! – Леша кричит, его растерянность меняется на гнев. Но я не обижаюсь, я прекрасно его понимаю.
– Ничего. Она ничего мне не сказала. Просто уехала, – тихо отвечаю я.
– Лиза! Но она же твоя подруга! Ты была с ней в туалете. И она ничего тебе не сказала?! – кричит мне в лицо. Я растерянно отступаю от него на шаг назад.
– Алексей, не кричи на нее. Елизавета не виновата, что твоя невеста сбежала! – вмешивается Роберт. Встает между нами, чтобы отгородить меня от Лешиного гнева.
– А ты кто, бл*ть, такой, чтобы указывать мне, как разговаривать?! – выплескивает свой гнев Леша. Роберт хочет ему что-то ответить, резко порывается в его сторону, Леша не отступает.
– Слушай меня, Алексей! Я понимаю твое состояние, но Елизавета здесь ни при чем. Так что, будь добр, сбавь тон!
Леша напрягается, сжимает кулаки, потом зажмуривает глаза, медленно разжимает кулаки, открывает глаза. Виновато смотрит на меня.
– Прости меня, солнце, – тише говорит он. Трет лицо руками, лохматит свою уложенную прическу. Дергает за галстук, буквально срывая его со своей шеи, облокачивается на стену. Опять закрывает глаза. Я вижу его боль, я ее чувствую.
Я убью эту рыжую стерву, как только она появится мне на глаза! Медленно подхожу к нему, кладу руку на его плечо, тихонько поглаживаю. Хочется как-то его утешить, сказать что-то, чтобы немного смягчить его боль. Но не могу найти ни единого слова. К нам подбегает такая же растерянная Катя, подружка невесты. Спрашивает у нас, где Ксюша. Тараторит о том, что время пришло и всех ждут на регистрацию. Леша разворачивается лицом к стене, бьет в нее кулаком, упирается в нее лбом, глубоко дышит. Объясняю Катерине ситуацию, на что та округляет глаза. Прошу ее пойти к родственникам и гостям, объяснить, что произошло. Я просто не смогу сейчас перед всеми разъясняться. В моей голове все смешано: злость на подругу, отчаянье и боль за Алексея.
– Сука! – срывается Леша. Еще раз бьет об стену. Подбегаю к нему, глажу по спине.
– Лиза, солнце, лучше сейчас не трогай меня. Отойди! Я могу еще раз сорваться на тебе, – отчаянно, с досадой и болью произносит он. Ко мне подходит Роберт, тянет к себе, обнимает, целует в висок.
– Малышка, лучше поезжай в кафе. Везите туда гостей, родственников. Пусть выпьют, расслабятся.
– Нет. Я не могу оставить Лешу в таком состоянии. Неизвестно, что он сейчас может натворить.
– Все будет хорошо. Ты сейчас ничем не сможешь ему помочь. Я знаю, что ему нужно. Я позабочусь о нем, не переживай. Верну его, возможно, утром и, возможно, не совсем вменяемым, – усмехается Роберт.
– Хорошо. А ты уверен, что именно это ему сейчас нужно?
– Уверен, Елизавета, уверен. Доверься мне, – целует меня, отпускает. – Черт, так хотелось сегодня снять с тебя это платье, – хмурясь, говорит он. Подходит к Леше, хлопает его по плечу.
– Алексей, по субботам в моем клубе замечательная стриптиз-программа, а в баре есть прекрасное, очень старое янтарное «лекарство» от душевных мук, – Леша поворачивается к Роберту, с минуту просто смотрит на него. Его глаза красные и выглядят так, как будто он сдерживал слезы, отчего мне становится еще больше не по себе. Хочется разыскать Ксению и просто убить ее! За что она так с ним? За что?
– А знаешь что, поехали! – говорит Леша, порывается выйти в зал к гостям.
– Алексей, – останавливает его Роберт. – Давай выйдем отсюда, – указывает он на заднюю дверь. – Я подгоню свою машину.
Леша ничего не отвечает, поворачивается и идет к двери, на ходу снимая пиджак, кидает его на пол рядом с галстуком. Роберт подходит ко мне, нежно целует.
– Стриптиз? Ты уверен? – приподнимая бровь, спрашиваю я.
– Да, Елизавета, стриптиз, – ухмыляется он. Не ревнуй, я видел этих танцовщиц сто раз, если не больше. Скажу больше, я их выбирал, – подмигивает мне он.
– Да я и не ревную. Так просто спросила.
– Вот и хорошо, – целует меня еще раз, прижимает к себе, слегка сжимает мои бедра. Отпускает. – Пока. Я буду звонить, – говорит он и уходит за Лешей.
***
Наконец-то этот день закончился. На часах десять вечера, и мне не верится, что я добралась до дома. От напряженного нервного дня раскалывается голова. Лешины родители, родственники и почти все друзья сразу же разъехались по домам. В мое кафе приехала только родня Ксении. Ее бедная мама обзванивала всех, кого только можно и нельзя. Список был небольшой, поскольку
