Пенелопа Дуглас - Покинутые (ЛП)
заставив меня замолчать.
Я стоял с выпученными глазами и не дышал. Ее руки обвивали мою шею и она накрывала
меня теплом, словно одеяло, и я закрыл глаза, тяжело дыша ей в ухо.
Джульетта. В уголках глаз появилась слеза и медленно скатилась по моей щеке. Блять, да что
же я делаю?
-Все хорошо – шептала она, ее влажные губы были на моей груди – Все хорошо.
Я не знал, кого она успокаивала себя или меня, но по крайней мере она не убегала. Почему
она не убежала?
Я стоял, не в силах открыть глаза и даже пошевелиться. Мир перевернулся, и мне показалось
что сейчас я в подвешенном состоянии и вот вот упаду. Да что со мной не так? Я мог сделать ей
больно. А я никогда не бью женщин. Кроме одной.
Я зажмурил глаза. Господи Иисусе. Я обнял ее за талию, а другой рукой прижал ближе к
груди.
-Шшшшш- успокаивал я, поглаживая ее волосы – Прости меня.
Ее тело тряслось в моих руках, пока она пыталась выровнять дыхание, и вскоре она ослабила
хватку вокруг моей шеи. Я чувствовал только тепло ее губ на моей коже, и сейчас я понимал. Она для
меня важнее, чем мои секреты.
-Джульетта, я люблю ножи – признался я, поглаживая ее волосы. – Когда по телевизору ты
видишь, как кого то застрелили, это всегда становится неожиданностью. И происходит слишком
быстро. – Мой голос почти сорвался – Ножевая рана совсем другая. Ты сама в этом убедилась. За
страхом следует боль.
Она отодвинулась, прикрывая голую грудь, и посмотрела на меня в ожидании
продолжения.
Я дотянулся и вытащил из стены нож, удостоверившись, что крепко и аккуратное держу его.
-Мне надо не надо его использовать – объяснял я – Люди знают, он у меня есть и этого
достаточно.
Ее зеленые глаза бегали между мной и ножом.
- Но однажды было время, когда мне пришлось его использовать. Джульетта. В то время,
когда я устал быть голодным, холодным, устал он побоев, от того что меня трогали там, где не
следовало, я так устал бояться и быть один.
Ее губы дрожали, но она пыталась выглядеть уверенной и шепотом спросила – Что ты
сделал?
Я рассмеялся – Ага, именно это все и хотят знать. Что случилось? Как они тебя обижали? Как
они тебя трогали? Где они тебя трогали? Как часто это происходило? Блять – я засмеялся про себя, но
глаза уже застилали слезы, горло болело, но я не мог дать волю слезам.
Но я проглотил боль и открыл глаза – Мне нужно помнить только как я выжил. А не то как я
страдал – сказал я – как я сражался, а не как чувствовал боль.
Она посмотрела на меня, пытаясь понять.
-Я больше не ребенок, ходивший в школу в грязной одежде – я закрыл нож и убрал его в
карман. – Меня перестало тошнить половиной едой которую я съел. Я не молю о пощаде. Я не прячусь
по углам, в шкафах, и не боюсь возвращаться домой.
Я должен помнить только это. Это самое главное.
-Я не мерзну. Я не голодаю. Я не беззащитный. Я не боюсь. И я редко бываю один.
Я хотел чтобы она поняла через что я прошел. Что она пережила. Чем больше ты страдаешь,
тем сильнее ты становишься. И все реагируют по разному, один человек может сломаться, в то время
как другой станет только сильнее.
Нам с ней повезло.
Она положила руку мне на щеку, поглаживая кожу большим пальцем – Джекс, скажи мне что
ты сделал ?- спросила
Я склонил голову и прижался к ее лбу – Я заставил их остановиться. Она кивнула, принимая
мой ответ – Хорошо.
-Что ты делаешь? – Я сел на стол, глядя как Джульетта прошла по кухне, заглядывая в разные
шкафы, доставая из холодильника продукты, и ставя сковородку на плиту.
-Готовлю ужин – ответила она – Ты разве забыл, мы так и не доехали до пиццы.
Я хихикнул и закатил глаза – Да мне насрать на еду – сказал я, глядя на ее босые ноги – Ты
стоишь в моей футболке, ради бога, это тоже самое что ты была бы голой. Я хочу прикоснуться к тебе.
- Ты не можешь есть десерт, пока не съешь основное блюдо.
Я запрокинул голову, закрывая лицо руками. Это так глупо.
10 минут назад мы кричали друг на друга, 5 минут назад я вытащил нож, а сейчас она ведет
себя очень спокойно, будто мы оба только что проснулись и хорошо отдохнули. Это безумие.
Я рассказал ей, как избавил землю от 2х уродов, а она поцеловала меня, усадила на стул, сняла
свою испорченную одежду, и одела мою белую футболку. Совершенно спокойно. Как будто я
рассказал ей об украденной конфетке, а не о том, что заколол ножом 2х человек когда мне было 13.
Она или сошла с ума, или пытается отвлечь меня.
Если в этом состоял ее план, то он сработал. Футболка чуть прикрывала ее попку, и я не мог
оторвать от нее глаз.
-А что ты готовишь? – спросил я, стараясь думать о чем то еще.
-Стейк
-Я не хочу долбанный стейк. – Я подскочил со стула.
Я подошел к ней сзади, и прижался к ее попке, пока она возилась с конфоркой. – Хватит вести
себя странно. Наори на меня или оттрахай. Сделай хоть что-нибудь, после того что я тебе рассказал.
Она развернулась, с грозным выражением лица, и указала пальчиком на стул, как маленькому
– Сядь – приказала она.
Я застонал, провел руками по волосам и посадил свою задницу на стул. И затем мое сердце
остановилось, она наклонилась к подоконнику, чтобы взять резинки для волос, и я увидел ее не особо
скрываемую в стрингах попку. Я кусал губу, повторяя движение ее рук, когда она разделила волосы и
завязала 2 низких хвостика. Мой член набух, давя на чертовы узкие брюки, которые Мэдок заставил
меня купить.
-О боже – рычал я – Хвостики? – выкрикнул я – Детка пожалуйста. – Я снова встал, но она
уже
смотрела на меня взглядом, который мог убить любого.
-Сядь! – приказала она, и я послушался, садясь и немного постанывая.
Ладно, я подожду. Молча и терпеливо, впервые в жизни. После 15 минут пытки она
закончила. Она поджарила мясо, обдала паром овощи, порезала их и смешала в большой миске.
Как бы тяжело мне не было, и как бы много слюны у меня не выделилось, а в этот момент с
совсем не думал о еде. Мне нравилось видеть ее в своем доме. Я сделал ремонт во всем доме, и был
рад, что переоборудовал кухню. Я хотел, чтобы она была тут счастлива. Готовила, спала, и ей было
