Донна Кауфман - «Дорогой Прекрасный Принц...»

– Ты отказываешься от предложения? Я не ослышалась?

Джек вырвал свою руку, затем схватил одежду, в которой пришел на студию, свернул ее в комок и бросил на дно сумки.

– Я думал, ты обрадуешься, – ответил он язвительно. – Я наконец-то пришел в себя.

Затем он сорвал сумку с вешалки и спросил:

– У нас с собой ничего больше нет? Пошли отсюда.

– Но...

– Никаких «но». Можешь говорить им что угодно, только вытащи меня из этого. За это тебе платят, не так ли?

У Валери отвисла челюсть.

– Разве не ты говорила, что я выполнил и перевыполнил свою часть сделки? – продолжил молодой человек. – Твоя правда. Более того, я готов признать, что ты была права с самого начала, а я вел себя как глупый осел. Мир пресытился Прекрасным Принцем. Пора последовать примеру Эрика и вернуться под завесу таинственности.

С этими словами Джек открыл дверь и вышел, предоставив Валери самой решать, идти за ним следом или нет.

Девушка догнала его в последний момент, когда он уже садился в машину. Она запрыгнула в лимузин и едва успела закрыть дверь, как автомобиль тронулся с места. Бросив сумочку на сиденье, она повернулась к Джеку, но он по-прежнему сидел с каменным лицом, как будто, кроме него, в машине никого не было. Или он хотел бы остаться один.

– Что, черт возьми, происходит? Не будешь ли ты столь любезен, чтобы объяснить мне хотя бы это? С чего вдруг такая перемена? Что с тобой?

Джек ответил не сразу.

– Это уже не игра, – наконец проговорил он. – Ясно?

– Ясно, – настороженно ответила Валери. – И это тебя бесит. Почему?

Джек поднял на нее глаза:

– Ты слышала эту женщину? Она считает, что я спас ее от судьбы, которая хуже смерти. Она увидела мое лицо, услышала мой голос и решила, что среди мужчин могут быть хорошие люди.

– Ты хороший человек. Казалось, Джек вот-вот взорвется.

– Я лгал ей! Она сказала, что я спас ее, но я лгал ей. Это... неправильно. Я знаю, каково это быть обманутым, понятно? И это выводит меня из себя. – Он отвел взгляд, уставившись в окно. – Раньше это была безобидная игра, – пробормотал он, – теперь – нет.

Валери откинулась назад, немного задетая этим внезапным эмоциональным всплеском. У нее возникла мысль, что Джек говорил об Эрике. Она знала, что Джек понимает причины, по которым Эрик хранил свои сексуальные предпочтения в тайне, однако ей трудно было винить его, если он чувствовал себя немного обманутым. Впрочем, Джек скорее всего имел в виду Шелби. Но сейчас не было времени вникать в это.

– Ты сам сказал, что мы никому не причиним вреда, верно? Мы и не причинили. Ты не причинил. Эта женщина получила помощь, в которой нуждалась.

—Она верит, что Прекрасный Принц существует. Но на самом деле все это – одна большая фальсификация.

– Она этого не знает. И потом, Прекрасный Принц существует. Просто мы заменили лицо Эрика на твое лицо. Эрик существует, и его советы не потеряли свою силу.

Джек снова повернулся к ней:

– Как ты думаешь, если бы эта женщина узнала, что Прекрасный Принц – гей, у которого до последнего времени не было практически никаких отношений, она все равно побежала бы к своим родственникам и рассказала им правду?

– Я не знаю. Если бы она увидела лицо Эрика и услышала его выступление – вполне возможно. – Валери подвинулась, чтобы лучше видеть своего собеседника. – Послушай, я сама чувствую себя неловко. Ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой. Но то, что произошло в студии, неплохо само по себе. Никто не пострадал.

Джек выругался и тяжело вздохнул.

– Ладно, пусть будет так. Но этому нужно положить конец. Мы уйдем достойно. Хватит. Мы зашли слишком далеко.

Валери чуть заметно улыбнулась:

– Как такое могло случиться?

– Что?

Девушка толкнула молодого человека локтем.

– Я столько раз умоляла тебя остановиться и, даже рекламируя журнал, по возможности держаться в тени. А ты всегда был упрямым плохим мальчишкой. И вдруг все изменилось.

Джек посмотрел на нее:

– Считай, что я пристыжен. Я думал, тебе станет легче. Или ты действительно хочешь, чтобы я участвовал в шоу Леттермана?

Валери покачала головой:

– Час назад – нет. Но пока я наблюдала за тобой и за аудиторией, мне позвонили, и в конце концов я вынуждена была признать, что ты – общественное достояние, которое еще не надоело публике.

– Значит, я буду участвовать в шоу Леттермана? – В голосе Джека не чувствовалось убежденности.

Какая ирония!

– Ты не обязан, нет. Дейв в любом случае подготовит список. Мы прославимся, и Прекрасный Принц останется в поле зрения читателей. После этого я попытаюсь свести на нет твои появления на публике, но теперь это будет значительно труднее. Хочешь знать правду? За тобой будут охотиться. По крайней мере, какое-то время.

Джек прищурился.

– Не беспокойся. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы оградить тебя от всего, но и хозяйки журнала имеют право голоса. По договору ты – или Эрик – тоже имеешь право голоса. Я постараюсь урегулировать этот вопрос. Но ты слишком глубоко увяз. – Валери усмехнулась. – Нам нужно действовать осмотрительно, иначе мы оба утонем.

Джек посмотрел в окно. Он, несомненно, понимал ситуацию, и его гнев был обращен на себя. Как ни странно, хотя этот парень не раз доводил Валери до бешенства в течение последних двух недель, ее первым порывом было утешить его и хоть немного облегчить бремя вины.

– У нас есть твои фотографии, – продолжила Валери. – Когда нам потребуется предъявить тебя публике, я сделаю это через печатные издания. Эрик обеспечит все остальное.

– Я в этом не уверен.

Теперь пришел черед Валери хмурить брови.

– Что ты имеешь в виду?

Джек вздохнул и наконец немного расслабился, хотя это больше напоминало резкий упадок сил.

– Может, сейчас не лучшее время говорить об этом, но он подумывает уйти на покой. Осесть, обзавестись домом, как я понимаю.

– Что? Но он подписал контракт, и...

– Погоди. Он выполнит свои обязательства. Но он...– Джек замолчал, пожал плечами, – Счастлив. Удовлетворен. Я думаю, он готов перевернуть страницу и двигаться дальше.

– Все дело в Брисе? Неужели у них так быстро завязались серьезные отношения?

– Полагаю, Эрик считает, что нашел свою любовь, – пояснил Джек. – Я считаю, что это влюбленность. Он впервые смог привязаться к кому-то всем сердцем, и, на мой взгляд, он счастлив отчасти потому, что ему не нужно скрывать свои эмоции.

– Думаешь, он поймет это раньше, чем совершит какую-нибудь глупость?

– Я не знаю. Они подыскивают дом.

– Господи.

– Да. Я знаю. Я немного беспокоюсь из-за него. Кстати, а где он, черт побери?