Джетти Вудрафф - Черный Дождь
— Ты влюбился в нее в двенадцать лет?
Блейк улыбнулся счастливому воспоминанию.
— Да. Мы были Блейк и Дженни. Каждое лето я проводил, играя с Дженни на фортепиано, пока мой отец не умер. Мой отец всегда говорил ей, что не мог научить меня ни единой ноте, пока она не появилась из ниоткуда.
— Хорошо, все сделано, — сообщила Пи, размазывая шоколад по своей чистой кофте.
— Нет, нам нужно их испечь. Иди, возьми чистую кофту, — сказала я, стянув грязную через ее голову и быстро вытерев полотенцем шоколад с ее лица, когда она попыталась отвернуться.
Когда Пи умчалась выполнять задание, я начала убирать беспорядок на кухне.
— Ты ведешь себя с ней именно так, как я представлял Дженни, будет это делать. Она бы тоже звала ее Пи.
— Тогда какого хрена у тебя ребенок от Фарры Брайтон?
— Это совсем другая история, — заверил меня Блейк, сделав один длинный шаг ко мне. Я не ожидала, что он прикоснется ко мне. Он застал меня врасплох.
— Я люблю сестру Дженни, — произнес Блейк тихо, словно только что понял это. Он передвинул руки и прижал меня к кухонному островку.
— Правда?
— Да. Правда. — и это был наш первый поцелуй. Губы Блейка прошлись по моим губам, сначала легонько. Мои руки застыли на месте, во рту пересохло, а в животе запорхали бабочки. Когда он наклонил голову, мои губы разомкнулись, и наши языки страстно переплелись. Я прижалась к Блейку и застонала ему в рот. Между ног у меня возникли необъяснимые ощущения и разлились по всему телу.
— Эй, это моя Микки, — пожаловалась Пи, протискиваясь между нами. Мы смогли разорвать поцелуй только с третьего раза. Блейк трижды отрывался от моих губ, прежде чем мы окончательно поняли, что трехлетняя малышка тянула нас за ноги.
— Я должен поговорить с Зазеном о тебе.
— Чувствую, что все станет только хуже. Я не хочу, чтобы пострадала его жена, но хочу, чтобы Барри Холден умирал долго и мучительно. Как моя мама.
— Нет, ты этого не хочешь. Ты видела, как это происходило, ты не можешь пожелать такого никому.
Я вздохнула и усадила ревнующую Пи себе на бедро.
— Нет, но он все равно ужасный, ужасный человек. Что случилось с твоей женой? Что произошло с Дженни?
— Дженни умерла от рака в субботу 5-го января 2010 года. Знаешь, чем знаменательна эта дата? — спросил Блейк.
— Чем, Блейк? — спросила я, направляясь с Пи к дивану. Я включила телевизор, она скользнула на журнальный столик и, устроившись на животе, стала смотреть мультик про Дору. Я помню тот день. Я его никогда не забуду. Мне пришлось вернуться и рассказать своей маме, что Барри Холден сказал мне никогда больше с ним не связываться. — Почему эта дата так важна для тебя?
— Потому что в тот день ты сказала Холдену, что он твой отец. Дженни отлично справлялась. Она ела, у нее был хороший цвет лица, и она хотела, чтобы мы поехали. Она хотела, чтобы ее мать, отец и я поехали в Чикаго на торжественную церемонию открытия. Мы так долго наблюдали за ее болезнью. Она хотела, чтобы мы отдохнули от этого. Мы все отнекивались, но она настаивала, а доктор заверил нас, что ей не станет хуже, что состояние у нее хорошее. У нее случился, — Блейк откашлялся, постучав кулаком по груди. Он был очень подавлен. Для него это было очень трудно. — У Дженни произошло кровоизлияние в мозг, и они не смогли остановить его.
— Она умерла в тот день, когда я пришла к Холдену?
— Да, мы стояли в толпе, смеясь и шутя, а в следующее мгновение бежали из зала. Холден ответил на звонок. Я никогда этого не забуду. Я стоял рядом с несколькими инвесторами и их женами, когда увидел лицо Холдена. Он огляделся вокруг в поисках Сары и подошел прямо ко мне. Я нутром почувствовал, что моя жена только что умерла. Она ждала, чтобы мы все уехали.
— Это очень грустно. Я не знала. Я не знала, что он потерял своего единственного ребенка в тот же день, когда я сказала ему, что у него есть еще один. Неудивительно, что он отверг меня.
— Сара только что ушла в дамскую комнату. Мы выбежали из зала в поисках ее. Я пошел в одну сторону, Холден — в другую. Я встретил его там же, где и оставил, он стоял, прижимая девушку к стене.
— Меня.
— Да. Вот тогда-то он и швырнул тебя ко мне, чтобы я избавился от тебя к чертовой матери. Я не задавал вопросов, потому что меня это не волновало. Я был в оцепенении. Все было словно в тумане. Я даже не знаю, говорил ли я тебе что-нибудь.
— Ничего. Ты просто вывел меня на улицу и ушел прочь.
— Я был в шоке.
— Безусловно. Теперь я чувствую себя плохо. Блин. Но, он же мог вернуться. Он мог бы отыскать меня. Моя мама каждый день уговаривала меня поговорить с ним. Она так боялась, что я останусь одна, — постаралась я объяснить больше себе, чем ему. Я просто пыталась осмыслить все это. — По крайней мере, у него была веская причина вышвырнуть меня в тот день. Это уже что-то, правда?
— Зазен никогда бы такого не сделал.
— Нет, сделал бы. Он и сделал. Пи, не делай этого. Помнишь, что произошло в прошлый раз? — спросила я, глядя, как она вращалась на животе, на журнальном столике. Она остановилась, а я подошла к DVD плееру, нашла мультик и включила его, чтобы избежать рекламных роликов.
— Да, этот, — воскликнула она, когда я в тысячный раз включила Ральфа. Она была таким сорванцом.
— Что? — спросила я, посмотрев на Блейка. Он пристально наблюдал за мной из кресла и выглядел при этом таким же потерянным, как и я.
В замешательстве он откинулся на спинку и сказал
— Я не знаю. Не знаю, что и думать. Я все думаю о Саре. Это ее убьет. Не могу поверить, что Холден ей изменял. Это так на него не похоже. Он по-прежнему очень любит свою жену.
— Ну, могу тебя заверить, что так и было. По крайней мере, так говорила моя мама. И поверь, она никогда не лгала мне.
— Когда она умерла?
— 28 мая 2014 года
— Ты появилась тут в мае, — нахмурился Блейк.
— Да, я приехала сюда в день ее смерти. В тот день я столкнулась с тобой, потому что убегала. Я сбежала из больницы еще до того, как они отправили ее в морг.
— Ты серьезно? Господи, Макайла. Не было никакого бывшего парня? Все те слезы были не из-за бывшего возлюбленного? Почему ты мне не рассказала?
— Не знаю.
