Арина Ларина - Брачный период мачо
— Спасибо, все замечательно, — сдавленно проговорила Лена, еще не отошедшая от своих переживаний.
— А почему такая грустная? — улыбнулась Брусникина. — Ты праздники любишь?
— Да. Все, кроме дня рождения.
— Ну, это понятно, — расхохоталась Марина. — А как ты относишься к чужим дням рождениям? У нас скромный юбилей фирмы намечается. Я хотела предупредить, что я тебя там всем и представлю, а то половина народа тебя еще не знает, ходят, спрашивают, кто такая. Так что сделаем все официально.
— Может, не надо? — испуганно спросила Лена, тут же подумав, что ей придется сказать какую-то речь, чего она страшно не любила и не умела.
— Как — не надо? Положено. Да ты не волнуйся, я тебя вызову на сцену, скажу всем, что у нас новая сотрудница, ты поулыбаешься, и я тебя тут же отпущу.
От перспективы стоять на сцене Лену бросило в холодный пот.
— А если я заболею? — малодушно предположила она.
— Неси больничный! — Марина откровенно веселилась. — Ты не бойся, у нас народ очень душевный. Все свои.
— Мариночка, — за спиной Брусникиной возник Вадим, ласково положивший руку на ее полное плечо. — Вы сегодня очаровательны. Так бы подхватил вас и увез куда-нибудь!
— Вадим Сергеевич! Это, увы, невозможно ни теоретически, ни практически, — Марина тряхнула бюстом и обернулась: — Чтобы меня подхватить, вам понадобится бригада грузчиков, так что уединения все равно не получится.
— Будет вам… Не такой уж я слабосильный, — Вадим навис над Брусникиной и уперся взглядом в бледную Лену.
— Леночка, чувствуете, меня просто магнитом тянет к вашему кабинету! Что бы это значило?
У Лены была масса вариантов, что бы это значило, но ни один из них она озвучивать не стала, отметив про себя, что для Марины он все таки остается «Вадимом Сергеевичем». Мелочь, а приятно. Впрочем, Вадим ответа и не ждал. Сногсшибательно улыбнувшись сразу обеим, он добавил к Лениному переводу еще пару листов, сунул Марине какую-то бумагу и весело пошагал дальше.
— Он что, всегда такой ухажёристый? — ревниво спросила Лена.
— Он просто галантный. Наши девушки от Вадима Сергеевича без ума. Кстати, то, что он холост, сильно осложняет ему жизнь. Ты не представляешь, какие тут баталии иногда разыгрывались. А ведь правда, красавец?
— Да уж, — засопев, вынуждена была признать Лена. — Я смотрю, ему тут и пара есть.
— Ему? Тут? — изумилась Марина.
— Секретарша, — угрюмо пояснила Лена. — Тоже сплошной идеал. За ним все девицы табуном носятся, за ней — мужики.
— По секрету, он ее терпеть не может, — заговорщицки шепнула Брусникина. — У нее на него планы были, да не вышло.
Лена совсем приуныла: если уж этого красавца не устроила Нина, то ей и ловить нечего. Но смириться с мыслью, что заигрывал Вадим машинально, не имея ничего в виду, она не могла. От обиды мысли ее свернули совсем уж на непонятную стезю, и к концу дня из офиса уже выходила чуть ли не народная мстительница за всех обманутых женщин.
Первым поплатился слишком общительный кондуктор. Маленький плешивый дядька, решивший порадовать грустную девушку комплиментом, подарив его в нагрузку к билету, узнал о себе столько нового, что пищи для размышлений ему хватило до самого конца смены.
Следующим пал в неравной схватке слащавый пенсионер Родион Семенович, норовивший ласково потрогать в знак старческого расположения всех встречных женщин, начиная от школьниц и заканчивая семидесятитрехлетней бабой Кирой.
— Леночка, — расплылся старикан, столкнувшись с протаранившей его девушкой на выходе из подъезда. — А ты все цветешь!
— А вы все пахнете! — грохнула в ответ Лена и демонстративно скривила лицо, изображая, что пахнет дед отнюдь не розами.
Родион Семенович обалдело заморгал подслеповатыми глазками, а Лена, злобно чеканя шаг, рванула домой.
На следующее утро, придя на работу, она нашла в дверной ручке маленький букетик цветов. Решимость изничтожить мужчин как вид слегка ослабла.
— Ну как дела? — заглянул к ней Вадим.
— Спасибо, хорошо, — Лена проехалась по нему долгим загадочным взглядом и получила в ответ не менее загадочное подмигивание.
— Он, — радостно выдохнула она, когда шеф убежал по своим начальственным делам. Сомнений не было, цветы оставил именно Вадим.
Лену распирало от гордости. Надо же, крепость пала именно к ее ногам. Не родись красивой… Теперь она уже с нетерпением ожидала юбилейного вечера.
Цветы неизменно появлялись каждое утро. Лена набрала в кафе пластиковых стаканчиков и устроила на окне оранжерею.
— Фу, — сообщил появившийся в ее кабинете Миша. — Ты бы еще лук посадила и огуречную рассаду. Без стаканов они смотрелись бы намного эффектнее.
— Не знаю, не знаю, — неопределенно протянула Лена, борясь с желанием похвастаться, что это подарки от неизвестного воздыхателя. Причем страшно хотелось сказать, от какого именно.
— Тебе ничего знать и не надо. Главное, слушай меня, — Мишаня поерошил волосы и сообщил: — Слишком много пастельных тонов. Нужен красный. Для контраста.
К безумному Лениному удивлению, следующий букет состоял из крохотных рыжевато-красных розочек. Пятница начиналась странно и необъяснимо. Каким образом Вадим угадал цвет, востребованный дизайнером, Лена не понимала. Зато почти следом за ней прибежал довольный Миша с немыслимо кривой вазой, похожей на палитру для красок и гнутую корягу одновременно.
— Вот это я понимаю, теперь цвета бьют, — довольно бормотал он, рассовывая букетики по вазе. — Молодец!
— Кто молодец? — потребовала пояснений Лена.
— Ты! — сбить Мишу с толку оказалось не так-то просто.
— Я-то само собой, а еще кто?
— А еще — я, — не стал скромничать Мишаня. — Но меня здесь не ценят.
— Цветы чьи? — наплевав на дипломатию, поинтересовалась Лена.
— Точно могу сказать, что не мои, — проникновенно зашептал дизайнер. — Я бы тебе цветов дарить не стал.
— Это еще почему?
Не люблю делать авансы, — заржал Миша. — Я на цветы потрачусь, а вдруг ты опять откажешься у меня ночевать? Где гарантии?
Дать гарантии разъяренная Лена не успела, поскольку Миша юркнул в дверь и быстро унесся вдаль по коридору.
На юбилее фирмы Вадима не было. Когда к середине вечера до одиноко стоящей в углу Лены дошел этот прискорбный факт, большая часть публики уже насытилась фуршетом и отрывалась по полной программе. Коллектив действительно оказался дружным и родным, поскольку все обнимались, лобызались и вели себя как одна большая семья с общим супружеским долгом.
— Леночка, — задорно блестя глазами, к ней подошла Брусникина. — Готовься, сейчас я тебя представлю.