Наталия Рощина - Прогулка без морали
— Мне бы услышать своего благоверного, — попросила она, сократив обычный объем разговора с Проскуриным. Ей казалось, что она сказала это непринужденно, легко, но Костя сразу уловил незнакомые нотки.
— Желание беременной женщины для меня — закон. Петрович, к телефону. — Костя прикрыл ладонью трубку. Белов зашел в комнату, без слов спросил: кто? Ответом был огромный живот, который одной рукой очертил в воздухе Костя.
— Алло, малыш, привет. Как дела?
— Все нормально. Звоню, чтобы передать тебе срочную просьбу одной незнакомки.
— Какой незнакомки? — Вадим насторожился.
— Для меня она — неизвестная персона, у тебя наверняка к ней другое отношение.
— Сергеевна, заканчивай говорить загадками. Тем более что с минуты на минуту приедут люди, и я должен буду общаться с ними. Что стряслось, кто звонил?
— Ее зовут Марьям. Она остановилась в «Метрополе» в тридцатом номере. Ей необходимо срочно встретиться с тобой. Она проездом в Горинске, и встреча очень важна для нее. Она еще перезвонит. Это все.
Вадим недоуменно поджал губы. Косте, сидевшему рядом, показал приставленный палец к виску. Тот поднялся и из вежливости вышел в комнату к ребятам. К такому повороту событий Белов был не готов. Что за ерунда? Столько времени прошло. Все было сказано, никаких недомолвок. Зачем она позвонила? Валя, похоже, восприняла это по-своему. Как не вовремя объявилась Марьям. Вадим понял, что слишком задержался с ответом. Каждая секунда его молчания расценивается как очередное доказательство предательства, измены.
— Валюша, я дома объясню тебе, кто эта женщина. Только, ради бога, не изводи себя. Меня с ней ничего не связывает, давно не связывает. Я в шоке от ее звонка, не меньше твоего. Зная ее настырность, я позвоню в гостиницу и все выясню. Не хочу, чтобы она еще побеспокоила тебя.
— Спасибо за заботу.
— Не иронизируй, прошу тебя.
— И не думала. Единственное, что я хотела узнать, откуда у нее телефон и почему он утверждает, что отлично тебя знает?
— Хорошо, я отвечу кратко. Марьям — моя бывшая жена. Я не видел ее с того самого дня, как помог вынести вещи из моей квартиры. Не представляю, зачем я ей понадобился. Ты успокоилась?
— Наверное, тебе нужно было давно рассказать мне о своем прошлом — не так конспективно и иронично.
— Ты не спрашивала, я не думал, что об этом нужно говорить с подробностями.
— Ладно, разбирайся со своим прошлым самостоятельно. Да, жен было две. Как звали еще одну?
— Регина.
— Какие экзотические имена. Мое блекнет в сравнении. Наверное, они красавицы. Это они, значит, тебя нагло использовали? А меня и зовут проще и вообще я простая, как правда!
Валя положила трубку, прежде чем Вадим смог ответить на ее тираду. Какая глупость. Настроение было испорчено. Какого черта понадобилось этой кукле? До чего же некстати. Надо встряхнуться, сейчас предстоит важная встреча, и быть хмурым нельзя.
Заглянул Костя. Вадим курил у окна.
— Что, дружище, семейные проблемы вышибают из седла?
— Призраки прошлого преследуют. Марьям зачем-то позвонила, а у Вали в голове возникли нешуточные подозрения.
— Самое обидное, когда приходится расплачиваться за несовершенные поступки. Вовремя с женщинами разбираться надо. Это еще Глеб Жеглов говорил.
Белов докурил, резко потушил сигарету, вминая ее в хрустальную пепельницу. Посмотрел на часы, начало третьего. Заказчики опаздывали.
— У нас есть городской справочник телефонов? — спросил Вадим. — Хочу найти телефон «Метрополя».
— Есть, на полке у меня над столом. Вон, смотри, толстая желтая книга. Может, не будешь усложнять? Не звони и все.
— Если она еще раз пообщается с Валей, то может наговорить ей лишнего. И потом, для чего она вообще объявилась? Что у нее в голове? Я удивлен.
— Записывай, — пока Вадим говорил, Костя уже нашел нужный номер телефона. Продиктовал его и усмехнулся. — Все, пропал Петрович. Мысли далеки от бизнеса. Ты мне в таком состоянии не помощник.
— Не выдумывай. К работе это никакого отношения не имеет. — Белов раздраженно махнул рукой: — Хотя, ядрена корень, ты прав.
— Тогда я тебя отпускаю, дружище. Иди разбирайся с загадками женской психологии. Главное, не переусердствуй и не задерживайся с возвращением домой!
— Нет, я сейчас приду в себя, покурю, и все будет на высшем уровне. Не давай мне понять, что ты отлично обойдешься и без меня.
— Даже в мыслях такого не было! Оставайся, донжуан несчастный.
Заказчики опоздали на сорок минут. Двое мужчин средних лет, очень контактные и легкие в общении. С такими любо-дорого работать. Представляя один из самых крупных научно-исследовательских институтов страны, они явно гордились этим обстоятельством. Разговор то и дело сбивался на их рассказы о заслугах предприятия, многочисленных разработках и проектах, в которых приходилось принимать участие. Вадим и Костя со вниманием слушали своих гостей. Наконец сроки, цена, договор о поставке были оговорены. На часах была половина четвертого, когда Белов остался в накуренной комнате один. Костя пошел провожать заказчиков до метро. Он сегодня был на подъеме. Своим умением поддерживать разговор на любую тему он очаровал деятелей науки. Проскурин придерживался мнения, что всегда нужно поддерживать интересную для собеседника тему, проявлять к нему явный интерес. Тогда можно ожидать открытого, плодотворного разговора и завоевать симпатию. Именно такую тактику он выбрал сегодня. Его желание продолжить общение, было воспринято заказчиками на «ура».
— Вадим, я скоро вернусь. Ты можешь устраивать свои дела. На сегодня наша программа исчерпана. На всякий случай я прощаюсь с тобой, дружище.
Белов кивнул, прикуривая очередную сигарету. Оставшись один, он почувствовал усталость, нарастающую головную боль. Напряжение давало о себе знать. Ну, что за напасть такая! Для чего он понадобился Марьям? Рука неохотно набирала номер гостиницы. Попросил соединить его с тридцатым номером и замер в ожидании. Голос Марьям прозвучал неожиданно приятно.
— Здравствуй, что ты хотела? — Вадим начал разговор совсем не так, как предполагал. Он мысленно подготовил несколько фраз. Нужно было дать понять, что он не собирается вникать в причины, побудившие женщину искать встречи. Получилось все наоборот.
— Здравствуй, Вадим. Спасибо, что не проигнорировал мою просьбу. Очень рада слышать твой голос.
— К сожалению, не могу ответить ничем подобным. Более того, мне абсолютно безразлична твоя радость и я слабо понимаю причину твоего возникновения на горизонте.
— В твоем голосе нескрываемое раздражение. Неужели ты все еще злишься на меня?
