Из развода с любовью - Каролина Шевцова
- Яяяяна, - заскулила подруга.
- Ладно, вздохнула я, - диктуй адрес.
Старый лифт надсадно скрипел, отсчитывая этажи. Казалось, он застрянет в любой момент, а я так и останусь зажатая в углу в обнимку с пакетом мандарин. И спина Олега, обтянутая в голубую рубашку, станет последним воспоминанием, стоящим перед глазами, когда от недостатка воздуха я благополучно грохнусь в обморок. Лучше бы пошли по лестнице, честное слово!
Пол под ногами дрогнул так, что колени подогнулись сами собой. Одна бесконечная секунда – и дверцы древнего монстра с лязгом раскатились в стороны. Я облегченно выдохнула и нырнула под руку бывшего, с чьей спиной почти сроднилась за время путешествия наверх.
- Дай пройти, там душно, голова кружится.
Это было правдой только наполовину. И мутило меня не от спертого воздуха больницы, нет. Встретиться с подругой, увидеть ее…настоящую после причиненной мне обиды, или простить, как бывало раньше, вот что действительно пугало.
Олег удивленно посмотрел на меня, но уступил. Мне даже не пришлось силой выдергивать из почти закрывшихся дверей полы общипанного, но не сдавшегося леопарда. Можно сказать, я ступила в больничный коридор во всем величии, на какое только была способна в данных обстоятельствах. Набрав в грудь побольше воздуха и едва не закашлявшись от едкого запаха хлорки, который пропитал здесь каждый сантиметр пространства, я шагнула вперед, чувствуя себя то ли суперженщиной, то ли Чипом и Дейлом в одном флаконе. Как будто каждый день спешу на помощь бывшим подругам, отнимающим у меня мужей. Ну, просто спина зачесалась от растущих крыльев!
Боевой настрой, надо признаться, переполнял меня ровно до той минуты, пока я не увидела нужную нам дверь. Почувствовав, как Олег остановился, обернулась и поймала на себе его растерянный взгляд.
- А вдруг она спит?
- Не спит, - и это тоже было не совсем правдой. Я понятия не имела, что ждет его в палате, но видя дрожащие от страха руки бывшего мужа, поняла, что снова стану хорошей. Просто не смогу иначе. – Олег, с ней все в порядке, иди, я подожду здесь.
- Не могу, - он смотрел в пол, прямо на носы лакированных туфель. Те предательски блестели, будто старались напомнить, как беспечна была его жизнь раньше. Легкая, будто бы в вечном полете.
Вдруг меня обуяла злость. Вместо решительного мужчины передо мной вновь мялся тот самый мальчик, такой напуганный и слабый. И это не шло ни в какое сравнение, с тем, что сейчас могла испытывать Анфиса, какой бы крашенной сучкой я ее не считала.
- Ну, значит могу я, - прижав к груди чертов пакет с чертовыми мандаринами, неизвестно зачем купленными в ларьке у обочины, я толкнула дверь и переступила порог небольшой комнаты, заставленного кроватями. Кажется, их было не меньше шести.
- Здравствуйте, - почти робко уронила я, растеряв весь свой показной запал.
Глаза метнулись, обшаривая помещение. У окна на кроватях пристроились две молоденькие девчонки. Они на секунду отвлеклись на меня, но почти сразу потеряли интерес, вернувшись к беседе. Еще одна женщина – ее возраст трудно было понять из-за почти полностью скрывающего лицо одеяла – лежала, отвернувшись к стене. В принципе, ничего особенного, обычная больничная обстановка: гул голосов, шарканье ног по коридору, запах антисептиков и больничной еды, облупившаяся краска на стенах, полосы на темном линолеуме. Но над всем этим слово возвышались перепуганные, а потому просто огромные глаза Анфисы.
- Яна… - выдохнула она, словно не веря, что я действительно здесь, и вцепилась в мой локоть мертвой хваткой, вынуждая присесть на край кровати.
- Здравствуй, Фис, - скороговоркой проговорила я. – Надеюсь, тебе уже лучше? Как самочувствие? Прости, в этот раз пришлось без твоего любимого торта.
«И без моего мужа», - всплыло в голове само собой.
Почему-то на этот раз эти мысли не отозвались обидой как обычно бывало. Внутри меня все сияло стерильной чистотой, как в операционной, ни одна эмоция не резанула беспокойством.
- Зато с апельсинами, то есть с мандаринами. Вот…марокканские, как ты любишь, - продолжила я, покосившись на соседнюю тумбочку, заваленную разными фруктами, печеньем, коробками с чаем. Наше угощение выглядело до нелепого скудным на фоне этого пиршества непортящихся товаров. – Ты не сказала, что надо привести, а я сама не подумала. Но ничего. Твой мужчина скоро притащит тебе охапку багровых роз и авось догадается прихватить что-нибудь из еды. Он у нас такой непрактичный!
Язвительные слова лились больше по привычке, чем из желания обидеть. Но, увидев, как Анфиса вздрогнула всем телом, я прикусила язык. Пинать поверженного противника было не в моих правилах, а некогда лучшая подруга на победителя сейчас явно не тянула. Перепуганная, растерявшая всю свою уверенность, одетая в безразмерную ситцевую больничную ночнушку с легкомысленными цветочками и брезгливо поджимающая губы женщина мало походила на ту Анфису, которая сыпала советами, подбирая мне одежду и макияж. На подтянутую и складную, носящую дорогое красивое белье и сшитые на заказ корсеты. На абсолютно точно знающую, как соблазнить мужчину. Мы словно поменялись местами.
- Здесь одежда. Халат, спортивный костюм, тапочки. – В моем голосе прозвучало запоздалое раскаяние. – Ну и все, что нужно.
- Яна…не уходи, - пробормотала она. – Давай поговорим. Пожалуйста.
Я вдруг осознала, что Анфиса все еще не сказала ни слова. Она теребила тонкими пальцами край пакета, из-за чего он слегка похрустывал, а на глазах выступили слезы. Я не собиралась этого делать. Хотела просто отдать вещи, перекинуться парочкой дежурных фраз и спокойно уйти восвояси, но какой-то растерянный, совершенно беспомощный взгляд бывшей подруги пригвоздил меня на месте.
- Что-нибудь случилось? Серьезное? Это не просто придатки? – Я сыпала вопросами, не дожидаясь ответов. – Да скажи уже, в чем дело!
Она опустила взгляд и снова зашелестела пакетом.
- Дело в том, что я… Я….
- Поберегись! – раздался сочный и до неуместности бодрый голос за спиной.
Дверь рывком распахнулась, а палату сразу наполнил скрип колес каталки, которую везли две сосредоточенные медсестры.
- Разойдитесь, девочки. Давайте. Разве не видите, что мешаете?
Я вскочила с кровати и вжалась в стену, пропуская каталку, на которой лежала совсем молодая девчушка, лет 17, не больше, с бледным лицом, еще не отошедшая от наркоза. Еще одна обитательница палаты.
- Давайте, что уставились? Выходите. Не мешайте.
Новая порция приказов вытолкнула меня в коридор.
-
