Колин Маккалоу - Милый ангел
Значения карт Таро я уже заучила наизусть, но раскладывать их пока не пробовала. Это бессмысленная фраза, подготовка к тому, что я напишу дальше. А напишу я, что у меня дрожат руки, перед глазами все расплывается, я чувствую себя так, будто все механизмы моего тела изношены или неисправны. Понимаю, это смешно. Все дело в настроении, а оно меняется. Случилось бы наконец хоть что-нибудь!
Каждую ночь я смотрю в Шар после того, как в десять минут четвертого меня будит миссис Дельвеккио-Шварц. Когда Дункан нашел Фло, у меня родилась красивая теория, но она не подтвердилась. Остается предположить, что Фло была найдена случайно.
Пятница
24 марта 1961 года
Сегодня вечером произошло странное событие. Когда в седьмом часу в дверь позвонили, мне пришлось открыть, потому что никого из мужчин не было дома. На веранде стояла мадам Фуга из дома 17d. А как же ее зовут по-настоящему?
— Рада вас видеть, — пошла на компромисс я.
— И я вас тоже, милочка, — проворковала она.
— Не хотите зайти? Может быть, кофе?
Она отказалась, объяснив, что не может оставить дом без присмотра, а потом спросила, не собираемся ли мы… э-э… сдавать свободные комнаты.
— Мои девочки интересовались, — пояснила она.
Вот это номер! В эту минуту подкатили на «харлее» Джим и Боб и подошли послушать, как я объясняла мадам, что за Домом следит отдел опеки и мы пока не знаем, когда он намерен сдавать пустующие комнаты.
— Гребаные старухи! — расстроилась мадам Фуга и удалилась, оставляя шлейф крепких духов «Радость» от Пату.
— Наверное, неплохо у них идут дела, — сказала я Джим. — Мне казалось, содержание персонала обходится дороже бриллиантов или трюфелей.
— Ничего, ей самой на бриллианты тоже хватает. Или ты думала, что у нее в ушах и на шее — бутылочное стекло?
— Несправедливо, правда? — задумчиво произнесла Боб. — Порядочные девушки вроде нас радуются даже коробке конфет за два шиллинга.
Я изобразила ужас.
— Боб, неужели Джим дарит тебе конфеты целыми коробками?!
Боб усмехнулась, обнажая дракульи клычки.
— Джим меня любит.
— А я, пожалуй, расспрошу мадам Фугу о секретах ее ремесла, — продолжала я. — Сдается мне, это единственный способ заполучить приличное — нет, неприличное! — жилье. И у Фло будет куча знакомых мужчин.
Джим хмурилась, но не укоризненно.
— Хэрри, что-то тут не так. Мадам наверняка знает, что мы не вправе сдавать комнаты. Интересно, что ей было надо?
— Понятия не имею, — ответила я.
Боб вдруг залилась хохотом.
— Интересно, что сказали бы в отделе опеки, если бы узнали про дома 17b и 17d? Ха-ха-ха!
Но разумеется, в опеке о нашем соседстве прекрасно знали. Джим права: в визите мадам Фуги есть что-то странное. На что она рассчитывала? Подозреваю, бордели шокировали комиссию не так, как крылатый член, вышитый между ног на джинсах Джим, который заметила при втором визите мисс Арф-Арф. Да и леди Ричард, идущий под руку с Джимом, произвел на нее неизгладимое впечатление. Из всех нас только леди Ричард носил траур по миссис Дельвеккио-Шварц, но объявил, что вскоре вместо черного перейдет на сиреневое и серое. А по случаю — и белое.
Вторник
4 апреля 1961 года
Секретарша мистера Хаша позвонила мне на работу сегодня утром и спросила, не смогу ли я приехать к нему в два часа. Это не просьба, подсказало мне чутье, а приказ. Значит, придется идти к сестре Агате и ставить ее в известность, что я уйду пораньше. День выдался сравнительно спокойным, но это ничего не меняло.
— Право, мисс Перселл, — сварливым тоном начала сестра Агата, — все эти отлучки без предупреждения в последнее время вошли у вас в привычку. В дурную привычку. Это некрасиво.
— Сестра Топпингем, — сдержанно ответила я, — вы преувеличиваете. В этом году я отпрашивалась с работы всего три раза: второго, одиннадцатого и тринадцатого января. Тринадцатого, кстати, я была на похоронах, даже если вам дата кажется неподходящей. Я не прошу оплачивать мне пропущенные дни и не требую платы за два часа, которые недоработаю сегодня. Сегодня в «травме» тихо, мисс Смит и младшая лаборантка справятся сами. Да, я понимаю, что все это создает для вас неудобства, сестра, но не более чем неудобства. Больница не перестанет функционировать только потому, что меня здесь нет.
Она вытаращила глаза, как мадам докторша.
— Вы дерзите мне, мисс Перселл! — удалось выговорить ей.
— Я и не думала дерзить, сестра Топпингем. Просто я совершаю непростительный поступок — оправдываюсь.
Сестра Агата потянулась за журналом учета часов.
— Можете идти, мадам. Поверьте, этого я не забуду.
Вот так. Ручаюсь, старая стерва и вправду все запомнит. Но как приятно дать волю фамильному нраву Перселлов!
Настроение мистера Хаша было немногим лучше, чем у сестры Агаты. Можно подумать, он накупил провизии на длинные выходные, а холодильник взял да и сломался.
— Вчера я ездил в отдел опеки, — начал он, — намереваясь подать официальное заявление об удочерении Флоренс Шварц. Боюсь, в отделе против вас настроены решительнее, чем мы предполагали. Мне сообщили, что ваш облик недостаточно морален, чтобы доверить вам воспитание ребенка.
— Недостаточно морален?
— Именно так. Ваш облик. Во-первых, дома по соседству с вашим пользуются дурной славой, а вам больше негде растить девочку, право которой на наследство сомнительно. Во-вторых, представительница отдела побеседовала с миссис Дункан Форсайт. Очевидно, о вас и мистере Форсайте ходят слухи, о чем отдел известил кто-то из больницы. Миссис Дункан Форсайт не пожалела для вас темных красок. — На его лице отразилось уныние. — Мне очень жаль, но так сложились обстоятельства.
— Сука! Я убью ее, — с расстановкой выговорила я.
Он с сочувствием взглянул на меня.
— Да, Харриет, этим вы облегчите себе душу. Но Фло не поможете. — Он выбрал не самый острый нож, но все-таки причинил мне боль. — Мне сообщили также, что вскоре Фло будет выписана из Королевской больницы с диагнозом «неопределенная форма аутизма». Это значит, что ее отправят в специализированное лечебное учреждение.
— В Стоктон, — безучастно сказала я.
— Маловероятно. Комиссии стало известно, что Фло посещает группа лиц, живущих в Сиднее. Думаю, ее переведут в Глейдсвилл.
— Вот с Фло и разделались. — Я посмотрела на него в упор. — Мистер Хаш, мне плевать на то, что говорят в отделе опеки: я хочу подать официальное заявление. Я буду заново подавать его, сколько бы раз мне ни отказывали. Если понадобится, я потрачу на это годы. Когда Фло вырастет, она поймет, что я не оставляла попыток вызволить ее. Если она будет еще жива, в чем я сомневаюсь. В этом суть трагедии.
