Первая любовь (СИ) - Мари Князева
— Хороший человек не сидит в своей луже на ж*пе ровно. Он действует, двигается куда-то.
— Глеб очень много работает.
— Но только не мозгами. Тупо месит грязь — для этого не нужно быть хорошим, нужна просто привычка к ручному труду.
— Но он честный. И добрый. И справедливый.
— Да с чего ты это взяла? С того, как он относится к тебе? Это вообще не показатель! У него к тебе очень сильное половое чувство. Это так же, как я ради тебя делаю вид, что я нормальный обычный человек, а не извращенец.
— Перестань так себя называть! Мне не нравится.
Денис шутливо поклонился:
— Как прикажешь, моя маленькая госпожа.
Я нахмурилась, а потом задумалась, может ли Денис быть прав в том, что Глеб только ко мне поворачивается хорошей стороной, но быстро пришла к выводу, что это очередная провокация. Все вокруг твердят, что мой парень — хороший. И моя мама, и Дина… А Денис просто ревнует.
***
— Ходила к нему? — напряженным тоном спросил Глеб, придя ко мне вечером.
— Да, — вздохнула я. — Но тебе не о чем беспокоиться, он такой странный, что я даже как к другу к нему привязаться не могу. Я жалею его и чувствую потребность как-то его поддержать, но… я его совершенно не понимаю. Он будто из какой-то другой реальности.
— Не о чем беспокоиться, — усмехнулся Глеб. — Это ты, конечно, погорячилась. Уваров уже создал мне столько беспокойства, что его можно экскаватором отгружать.
— Да? И какого же?
— Маш, мы опять, что ли, по кругу станем это обсуждать?
— Ты все никак не успокоишься из-за этой истории на дискотеке?
— Не успокоюсь. Я уверен, что весь этот спектакль — его рук дело. И мне не нужно проводить никаких расследований…
— Почему ты так уверен?
— Да потому что меня ПРИГЛАСИЛИ посмотреть, как вы танцуете и «целуетесь». В противном случае я бы ничего не узнал — так и дождался бы тебя на улице в компании Дины и Михаила.
Я похолодела:
— К-кто пригласил?
— Одна девчонка.
— Почему ты раньше мне не говорил?
— А что бы это изменило?
— Я много чего могу простить человеку, зная, как сильно его обидела судьба, но это же… подлость. Самая настоящая. Предательство, понимаешь?
Глеб вздохнул. В его лице не было заметно никакого удовлетворения моим прозрением.
— Пойдем, — я потянула его за руку на улицу.
— Куда?
— К Денису.
— Зачем?
— Для очной ставки.
— Я не хочу. Манюсь, пожалуйста, давай отложим это до завтра.
Я вдруг заметила, что его голос дрожит.
— Глеб, что происходит? Ты не хочешь, чтобы я во всем разобралась?
— Хочу. Но не сейчас.
— Почему?
Он помялся.
— Просто не хочу портить вечер созерцанием его мерзкой физиономии. Пожалуйста, давай останемся тут.
В его голосе прорывались отчаянные нотки, поэтому я сдалась. Мы пошли гулять, прихватив с собой покрывало. Когда стемнело и на бездонной черной глади неба прорезались далекие огоньки, улеглись на полянке в обнимку и стали молча разглядывать космос. Меня охватило странное тяжелое ощущение надвигающейся беды.
Глеб долго не отпускал меня, без конца тиская и целуя. Я пробралась в свою комнату только в половине третьего, но стоило мне улечься в постель, как сетка на окне знакомо щелкнула и на подоконник влез мой парень.
— Что такое, Глеб? — обеспокоенно спросила я, приблизившись к нему и сразу очутившись в судорожных теплых объятиях.
— Не могу… уйти, — пробормотал он. — Маша, я очень сильно тебя люблю. Мне трудно провести без тебя даже один час… Ты мне так нужна… Скажи, пожалуйста, что ты моя…
— Я твоя, — с улыбкой прошептала я ему в шею.
— Еще.
— Твоя. Я твоя, Глебушка. Я тоже без тебя не могу.
Он сжал меня еще чуть крепче.
— Можно, я посплю с тобой немного?
Я удивилась, но кивнула. Глеб стянул с себя шорты и футболку, оставшись в одних трусах. Ох, как сложно было оторваться от этого зрелища! Но, к счастью, он тут же залез под простыню и, приподняв ее, поманил меня к себе. Мы обнялись и переплелись очень тесно, потому что кровать была односпальная. Какое-то время я не могла уснуть, то и дело покрываясь мурашками от захлестывавших меня из-за этой близости ощущений, но потом усталость взяла свое, тело мое потихоньку расслабилось, и я погрузилась в сон.
Открыв глаза утром, я обнаружила себя в постели в одиночестве.
ДЕНИС
На третий раз Маша пришла ко мне с похоронным выражением лица. Это меня всегда удивляло: почему большинство людей не старается прятать свои эмоции? Это ведь огромное преимущество перед любым противником!
— Чего случилось, Манюсь? — спросил я ее, выйдя на крыльцо, потому что понял, что внутрь она заходить не собирается.
— Да, случилось, — пробормотала она дрожащим голоском и как-то обреченно кивнула. — Скажи, это все-таки ты устроил то шоу в клубе?
У меня неожиданно екнуло сердце, но я по привычке постарался сохранить покерфейс:
— О нет, опять все сначала?
Это, конечно, не произвело на нее никакого впечатления.
— Ты обещал, — прошептала она еле слышно. — Обещал быть честным эту неделю. Посмотри мне в глаза, пожалуйста.
Невероятно, но мне и впрямь было тяжело сохранять внешнюю невозмутимость, когда я видел эти ее распахнутые бездонные зеленые озера.
— Друзья так не поступают, Денис, — сказала она тихо. По щеке ее скатилась слеза, и она отвернулась, а потом вдруг шагнула вниз с крыльца — так, будто бы упала. Я даже испугался.
— Маш, ты куда?
Нет ответа, идет дальше. Я в два шага догнал, схватил за руку, развернул к себе:
— Ты даже не выслушаешь меня? Не дашь оправдаться?
— Я увидела и услышала достаточно, больше не хочу!
— Не принимаешь меня таким?
— Нет. Прощай.
— Маша, — я попытался проглотить ком в горле, но ничего не выходило. — Ну прости меня. Я… сволочь и интриган. Но обещаю, что больше не стану так делать. Ну останься, пожалуйста!
Она покачала головой. Слезы текли уже ручьями, Маша отирала их тыльной стороной ладони и была капец как трогательна с этим своим детским страданием.
— Я так не могу, Денис. Что это за дружба, если тебе нельзя верить? Нет, все, прощай…
Мне бы притормозить, успокоиться. Мне бы понять, что ей просто нужно немного времени, чтобы переварить это и смягчиться. Принять мои извинения. Но на мой разум опустилась черная пелена гнева, зависти, отчаяния.
— Ну так слушай. Раз все равно все кончено, я тебе расскажу.
— Я не хочу больше ничего слушать! — она попыталась вырвать руку, но я не отпустил, а вместо этого потащил девушку на внутренний двор.
— Нет, ты выслушаешь
