Нахалка на его голову - Елена Солт

Чётко поняла это в тот момент, когда отобрал газировку недавно в машине. Сегодняшний же день стал последней каплей. Не могу так, мне душно от этого контроля. Не моё, и человек не мой, нет. Как меня вообще угораздило так вляпаться? Но я всё правильно сделала, что порвала с ним.

Парадокс, но в тот момент моя голова была занята этим, а не анализом причины, по которой я оказалась на больничной койке. Все мои мысли по-прежнему занимал чёртов безопасник, а никак не таинственный недоброжелатель, подсунувший клубнику.

Надеюсь, он уже успел уехать. Тоскливым взглядом осмотрела серые стены казённой палаты, унылые жалюзи, дребезжащий холодильник со стоящим на нём чайником и видавшую виды тумбочку. И мне здесь придётся провести сутки, а то и больше! Хочу домой, домой хочу, к маме. Всхлипнула, мысленно жалея себя. Сердито отцепила от себя все трубочки. Поморщилась от боли, доставая катетер, и отбросила в сторону одеяло. Сказала – хочу домой – вот возьму, и поеду, и никто мне не указ!

Одёрнула больничную сорочку и нащупала ступнями одноразовые тапочки. Встала на ноги и чуть не грохнулась на пол, вовремя успев схватиться за капельницу. Так, спокойно, дышим, дышим. Противные чёрные мушки в глазах, их словно целый рой. Фух.

Распахнулась дверь и внутрь вошёл Михаил Андреевич с белым целлофановым пакетом. Надо отдать ему должное, он не стал орать и даже не особо удивился происходящему. Быстро шагнул ко мне, подхватил под свободную руку и спросил:

- В туалет?

- Нет, домой. Дайте мне написать эту, как её там – отказную. Я пойду. – Подняла вверх указательный палец и с важным видом добавила. - Если что, я знаю свои права, вот!

Для убедительности кивнула, напустив ещё больше серьёзности, отчего чуть покачнулась. Доктор сказал:

- Ага. Домой, значит. Присядьте, пока я ищу листок.

Это можно – я с облегчением опустилась обратно, втайне радуясь, что со мной не спорят. Продолжая неторопливо рыться в бумагах, Михаил Андреевич уточнил:

- И вас кто-то заберёт.

Блин, сотовый остался на площадке, а наизусть номера родителей я не помню. Ааааа! Но я не собиралась легко сдаваться:

- Нет, наверное, сама доберусь.

- Хорошо. – Доктор кивнул и достал, наконец-то листок. – Секунду, где-то была и ручка. А запасная одежда при вас?

- В смысле? – Я уже начала предчувствовать неладное. – Моя одежда – у вас! Та, в которой меня доставили.

- Нет, ваш молодой человек попросил передать вам это, - доктор кивнул на белый пакет. – А одежду, наоборот, забрал.

Блин, блин, блин! Ни хрена он не мой, и уж тем более – не молодой! Чёртов Ветров, ведь точно сделал это специально! Ненавижу!

Улыбнулась и добавила в голос мёда:

- Возможно, я могла бы одолжить эту сорочку. На время. Я верну её на днях, обещаю!

- И эти бумажные сланцы? – Доктор кивнул на мои прозрачные тапочки. – Шучу. К сожалению, никак, Арина Андреевна. Ох, надо же, мы с вами тёзки по отчеству, вот так совпадение!

- В самом деле, какая редкость. – Процедила ехидно, всё ещё пытаясь найти выход из ситуации.

Доктор и тут пришёл на помощь:

- Выходит, у нас с вами только один контакт, кому мы можем позвонить с тем, чтобы вас забрали, - врач повертел в руках визитку Ветрова.

- Нет!

Ага, щас, ещё не хватало опять выслушивать от него! Да и не заберёт он меня никуда. Обречённо вздохнула и забралась с ногами обратно в кровать.

- Вот и правильно, Арина Андреевна. Дайте-ка, я поправлю капельницу. Вот так, славно, отдыхайте.

Доктор вышел, а я пошуршала пакетом. Минералка, бананы, яблоки, безвкусное галетное печенье и пять глянцевых журналов. Серьёзно? То есть, он думает, что именно это я почитываю на досуге? Отшвырнула пакет под кровать и уставилась в потолок. Достало. Как же всё достало.

Новый день принёс отвратительные новости: меня не выписали. Михаил Андреевич настолько мастерски изображал сожаление, что его хватило на нас обоих. Мне позволили ходить по палате. Телек, которым была богата моя вип-палата, вещал без помех один только главный канал и быстро меня утомил. Как скучно-то, а!

Завтрак был уже давно, а обед ещё не скоро. Вздохнула и вытащила из-под кровати белый пакет. Первым под уничтожение попала пачка печенья. После обеда очередь дошла и до бананов. В тупых журналах для гламурных куриц, как выяснилось, печатают даже какие-то сносные статьи по психологии и саморазвитию. На безрыбье, как говорится, и рак – рыба. Почитала.

Уснула в огрызках от яблок. Проснулась с ощущением, что здорова. На утреннем обходе доктор подтвердил, что можно собираться домой. Ура!

Задрав ноги к потолку, я разгадывала сканворд в журнале, когда входная дверь открылась, и порог переступил Ветров с бумажным пакетом. Отшвырнула журнал и резко села на кровати, сердито глядя на этого предателя, запершего меня здесь на целых двое суток.

20. Не вместе

Арина.

Его поначалу радостный взгляд мигом потух. Бросил пакет на кровать мне в ноги и спросил:

- Всё нормально?

- Просто великолепно. Обожаю торчать в больницах. – Добавила ядовито. - Спасибо тебе.

Влад проигнорировал мой выпад. Сказал, глядя в сторону окна:

- Переодевайся, я подожду в коридоре.

Проводила его сердитым взглядом, дождалась, когда закроется дверь, и передразнила: «переодевайся», да, конечно, сию минуту, Влад Дмитриевич, чего ещё изволите?

Внутри плескалась непонятно откуда взявшаяся злость на него, того и гляди – польётся через край, словно перебродивший квас. Опять он здесь, чтобы приказывать! Мы в армии, что ли? Нет же! Надо будет сразу поставить его на место, и, как там говорилось в статье из журнала –