За семью замками. Снаружи - Мария Анатольевна Акулова
Потом поднялся на второй, направился уже к своей, прекрасно зная, что Агата там не спит. Волнуется. Переживает.
И это плохо.
Это значит, что он со своими обязанностями не справляется. Он же обещал ей, что здесь безопасно. А получилось…
Ещё Костя только сейчас осознал, насколько устал. И что дикая ночь сегодня не отменяет необходимость возвращаться в реальность завтра. В которой встречи, дела, заботы. В которой дикий темп и единственная отдушина…
Мужчина нарочно аккуратно открывал дверь на случай, если прогадал и Агата все же заснула.
Заглянул в спальню… Выдохнул.
Но не облегченно, а немного разочаровано.
Потому что она стояла у окна, следя, как с территории выезжает машина.
Оглянулась, посмотрела на Костю испуганно. Понеслась навстречу, тут же обнимая, впечатываясь своим по-прежнему трясущимся телом в его.
— Тихо… Ну чего ты… — Костя обнял в ответ, начал гладить по спине, стараясь говорить спокойно.
— Что случилось? Кто это? Кость, скажи мне…
Агата тоже шептала, но быстро и сбивчиво. Так, что никаких сомнений — за тот час с небольшим, что они разбирались с Полей, напридумала себе невероятное множество ужасов. Один хуже другого.
И правда сейчас может не облегчить, а усугубить только.
Потому что… Однажды при участии Поли они уже всё разрушили. А теперь она в его доме. И как может сложить в голове это ревнивая Агата — ясно. Только иначе Костя не мог.
— Полина. — Сказал, почувствовал, что Агата перестает дрожать, каменеет… — Павловская…
И дыхание затаивает будто, переваривая…
Несколько секунд так и стоит, а потом обнимает его за шею сильнее, снова начинает подрагивать, дыхание частит…
— Её избил муж, Агат… Сильно. Гаврила привез сюда, потому что территория охраняется. Никто нежелательный не сунется. Я просто гарантирую безопасность, веришь?
Слезы уже подкатили, поэтому сначала Агата начала хныкать, и почти тут же закивала, позволяя Косте чуть расслабиться.
— Спасибо, — он сказал негромко, целуя, куда смог дотянуться — практически в ухо.
— У неё… — Агата снова начала, но запнулась… — У неё всё плохо? — спросила со страхом. И Костя знал, откуда он.
Только Агата, наверное, может в полной мере осознать, как страшно то, что пережила сегодня Полина. И как ей повезло, что в жизни случился Гаврила. Которому не безразлично. Который рванул спасать, а не ждал указаний свыше… Не думал о том, как и на чем это может сказаться. Просто спасал человека. Просто делал то, чего Агата была лишена. Чего ради неё никто делать не захотел.
— Ссадины, ушиби. Ребра целы. Переломов нет. Могло быть намного хуже, но возвращаться туда ей нельзя.
Костя ответил максимально сухо, но и без особой утайки. Агата дробно закивала.
— Я понимаю… Нельзя… — после чего затараторила, вряд ли обращаясь к нему. Скорее к себе. — Ни за что нельзя…
Думая о Полине через собственные воспоминания. Потом же замерла, затаилась, даже дышать на время перестала. А потом заплакала. Тихо и горько.
Из жалости. Ко всем Полинам. И ко всем Агатам.
— Так не должно быть… Так просто ни с кем не должно быть… — в перерывах между всхлипами говорила очень примитивную и абсолютно правдивую вещь, на которую и не ответишь-то толком, но которая, на самом деле, должна сидеть в каждой голове.
— Ты права, Замочек. Ты абсолютно права.
Глава23
Глава 23
Той ночью заснуть было сложно. Агата с Костей провели время до привычного Гордеевского будильника, лежа в обнимку.
Не разговаривали особо. Агата больше не плакала. Вспоминала свой личный ужас, но впервые по-новому. Впервые, чувствуя себя в безопасности и искренне веря, что не повторится.
А Костя, наверное, просто о чем-то много думал.
Однажды в дверь спальни стучали.
Костя поднялся быстро и резко. Сам вышел. Это был Гаврила, они говорили, не отходя далеко, Агата одновременно хотела разобрать и боялась услышать что-то такое, что заставит нервничать.
Вернулся Костя очень скоро. Ничего не объяснял толком, просто сказал: «всё хорошо, не волнуйся», снова лег, снова притянул к себе, позволил устроиться головой на груди. Слушать, как колотится сердце, успокаиваться под мягкие поглаживания по волосам.
Скорее всего на двоих они не проспали и час, но утро никто не отменял. Костя встал в душ, будто наконец-то отмучился, а не куковал всю ночь без сна. Сделал это без привычной ругани сквозь зубы и посыла нахер всего мира.
Пока муж отсутствовал в спальне, Агата прислушивалась и к звукам в душевой, и за дверью. Почему-то за Полину ей тоже было страшно.
За Полину. За Гаврилу. За них с Костей.
Сейчас по-особенному сильно ощущалась хрупкость мира. И его абсолютная непредсказуемость.
Костя вышел, потряс головой, сгоняя капли, направился в гардеробную.
Собирался так, словно день совершенно обычный. Ничего экстраординарного. Костюм. Галстук. Часы. Мобильный в карман. Кольцо на палец. Прокрутить…
Взгляд на кровать, несколько шагов к ней…
Костя опустился бы сам, чтобы дотянуться, но Агата сделала всё за него. Подползла на его половину, поднялась на колени, обняла за шею…
— Я поехал.
Почувствовала себя тепло и уютно в его объятьях. Костя говорил, Агата кивала.
— Не переживай, здесь по-прежнему безопасно. От тебя ничего не требуется. Гаврила поручит, Полине принесут поесть и помогут, если понадобится. Не хочешь — не встречайся. Хочешь — зайти. Только знай…
Костя сделал паузу, Агата задержала дыхание…
— Ей досталось, Замочек, — продолжил Гордеев, уже чуть отстранившись и глядя в лицо. Вроде бы с улыбкой, но очевидно не слишком радостной. Оторвался от глаз, скользнул по щеке…
Потянулся к ней же пальцами, провел по шраму, глядя задумчиво…
Он часто делал так. Поначалу это вызывало у Агаты чувство неудобства и злость, потому что смотрел на то, что она считала своим уродством. А сейчас даже сердце сжалось. Потому что с любовью, нежностью и жалостью.
Прижался губами, снял с себя её руки. Подмигнул, заставляя улыбнуться в
