Джоджо Мойес - После тебя
– Я прошла интервью для новой работы, – сказала я. – В Нью-Йорке.
– В Нью-Йорке? – Он удивленно поднял брови.
– Но я все равно ее не получу.
– Ужасно. Я всегда искал предлог свалить в Нью-Йорк. – Он ушел с головой под воду, на поверхности остался только растянутый в улыбке рот. – Но ты ведь сохранишь свой прикид пикси, да?
И я сразу поняла, что тучи рассеялись. И сама не знаю почему, может, чтобы застать его врасплох, я, одетая, залезла в ванну и поцеловала его в смеющиеся губы, страшно довольная тем, что в этом мире, где так легко упасть, есть хоть что-то надежное.
Наконец я все же заставила себя привести квартиру в божеский вид. В выходной день я купила кресло, кофейный столик и маленький эстамп в раме, который повесила над телевизором. И благодаря этим вещам квартира больше не казалась такой нежилой. А еще я купила новое постельное белье и две подушки, повесила свои винтажные шмотки в шкаф, и теперь там, где некогда лежали дешевые джинсы и одиноко висело слишком короткое платье из люрекса, царило буйство красок и фасонов. Одним словом, мне удалось превратить мою безликую квартирку если не в настоящий дом, то в некое его подобие.
В эту субботу у нас у обоих был выходной, который мы, не сговариваясь, решили провести вместе. Восемнадцать спокойных часов, когда ему не надо слушать вой сирены, а мне – звуки кельтской свирели и жалобы по поводу жареного арахиса. Как я уже успела заметить, в обществе Сэма время бежало вдвое быстрее, чем тогда, когда я куковала в одиночестве. Я придумала миллион занятий для нас двоих, но тут же забраковала половину из них, сочтя их чересчур романтическими. Если честно, то меня терзали сомнения, не слишком ли опрометчиво с моей стороны проводить с ним так много времени.
Я послала Лили эсэмэску.
Лили, пожалуйста, свяжись со мной. Я знаю, ты злишься на меня, но хотя бы позвони. Твой сад выглядит чудесно! Мне нужно, чтобы ты научила меня за ним ухаживать. И что делать с помидорами, плети уже совсем длинные. Может, сходим на танцы? Целую.
Я нажала кнопку «Отправить» и осталась сидеть, глядя на экран телефона, но тут позвонили в дверь.
– Привет! – Сэм заполнил собой весь дверной проем. В одной руке у него был ящик с инструментами, в другой – пакет с продуктами.
– Господи боже мой! – ахнула я. – Ты ожившая мечта любой женщины.
– Полки, – сказал он. – Тебе нужны полки.
– О беби! Говори, говори…
– И домашняя еда.
– Вот именно! Докладываю, что я только что закончила.
Он бросил инструменты в коридоре и поцеловал меня, а когда мы наконец расплели объятия, прошел на кухню.
– Думаю, неплохо было бы сходить в кино. Самый большой плюс посменной работы – возможность ходить на дневные сеансы.
Я проверила свой телефон.
– Только ничего кровавого. Я уже немножко устала от крови.
Он бросил на меня лукавый взгляд:
– Что? Не любишь такое? Или это идет вразрез с твоими планами сходить на «Зомби: пожиратели плоти»? А?
Я нахмурилась и бессильно уронила руки вдоль тела.
– Никак не могу связаться с Лили.
– Но ты вроде говорила, что она вернулась домой?
– Вернулась. Но она не отвечает на мои звонки. Похоже, она на меня до сих пор обижается.
– Ее друзья тебя обокрали. По-моему, это ты имеешь полное право на нее обижаться.
Сэм начал вынимать из пакета продукты: салат-латук, помидоры, авокадо, яйца, травы – и аккуратно складывать в мой пустой холодильник. Увидев, что я набираю текст очередного сообщения, он сказал:
– Да ладно тебе! Она могла уронить свой мобильник, оставить его в клубе или исчерпать лимит. Ты же знаешь подростков. Иногда просто необходимо дать им время, чтобы они сами все поняли.
Я взяла его за руку и закрыла дверцу холодильника.
– Мне надо тебе кое-что показать. – (У него тотчас же загорелись глаза.) – Да нет, я о другом, плохой мальчишка. Это мы отложим на потом.
Сэм стоял на крыше и рассматривал цветы.
– И ты не догадывалась?
– У меня и мысли такой не было.
Он опустился на железную скамью. Я присела рядом, и мы принялись созерцать маленький садик.
– Я чувствую себя просто ужасно, – сказала я. – По большому счету я обвинила ее в том, что она разрушает все, к чему прикасается. А она тем временем создавала для меня такую красоту.
Сэм пощупал листья томатов и встал, решительно покачав головой:
– Ну хорошо. Тогда мы съездим к ней и поговорим.
– Правда?
– Угу. Но сперва ланч. Затем кино. Ну и потом заявимся к ней домой. И тогда ей будет точно некуда деваться. – Он поднес мою руку к губам. – Эй, расслабься. Все хорошо. Это говорит о том, что она еще не совсем пропащая.
– Как тебе удается быть таким оптимистом? – прищурилась я.
– Просто не люблю, когда ты грустная.
Я не могла сказать ему, что с ним я никогда не бываю грустной. Я не могла сказать ему, что он делает меня такой счастливой, что даже страшно. Я подумала о том, как приятно, что в холодильнике лежит принесенная им еда, и о том, как я жду его эсэмэски и поэтому постоянно проверяю телефон, как я рисовала в своем воображении его обнаженное тело, когда на работе было затишье, после чего, чтобы скрыть предательскую красноту, приходилось в спешном порядке переключаться на непробитые чеки или мастику для пола. Не гони лошадей, сказал мне внутренний голос. Ты подошла слишком близко.
– У тебя очаровательная улыбка, Луиза Кларк, – нежно посмотрел на меня Сэм. – Это одна из многих вещей, за которые я тебя люблю.
Я ответила ему долгим взглядом. Тот самый мужчина, подумала я, сложив руки на коленях.
– Ладно, – весело сказала я. – Пошли смотреть кино.
Кинотеатр оказался практически пустым. Мы сели бок о бок на заднем ряду на сиденье с отломанными подлокотниками. Сэм кормил меня попкорном из картонного ведерка размером с мусорное ведро, а я старалась не думать о приятной тяжести его руки на своем голом колене, потому что когда я это делала, то сразу теряла нить сюжета.
Показывали американскую комедию о двух совершенно не похожих друг на друга копах, которых по ошибке приняли за преступников. Не то чтобы очень смешно, но я все равно смеялась. Сэм сунул мне в рот здоровущий ком соленого попкорна, потом еще один, и я, недолго думая, прихватила его пальцы зубами. Он посмотрел на меня и медленно покачал головой.
