Владимир Лорченков - Свингующие пары

…если бы ты напо… писал Диего.

Я понял, что Диего добивался моей жены проформы ради.

Я не увидел в его посягательствах – формальных, как дипломатические ноты, после которых послы враждующих держав идут вместе обедать и играть в преферанс, – настоящей страсти.

Он был похож на шахматиста, играющего в парке с ребенком, чтобы убить время.

Самое удивительное, что моя жена – Ледяная Королева, невозмутимая девственница с тысячей раскаленных крючьев в матке, скала, непоколебимый уступ, – в глубине души оказалась неуверенной в себе старшеклассницей. Бог мой, Алиса, думал я, читая все это. Бог мой, что раскидало нас по разным сторонам ринга. Ведь когда-то мы вышли на него бойцом и секундантом. Ты должна была давать мне воду, обмахивать полотенцем, а, в случае, если мне придется совсем тяжко, выбросить это полотенце рядом в лужи моих пота и крови.

Ты была моим тылом… как же оказалось, что мы стали противниками.

От сильного ветра у меня горело лицо, я чувствовал, как пересохла кожа на носу и щеках. Будь со мной рядом Алиса, она бы намазала меня кремом, подумал я, и вдруг разрыдался, как ребенок. Мне пришлось даже пойти в парк по соседству, – ловя недоуменные и сочувственные взгляды прохожих, – где я присел на скамью и постарался взять себя в руки. Судорожно вытирая слезы комком бумаги, я отслоил испорченные листы, и прочел два последних. Это был мой с Алисой разговор, – я выбросил его, дрожа от отвращения, в урну рядом со скамьей, и телефонный разговор Алисы и Диего в день гибели моей жены. Она звонила Диего уже после того, как говорила со мной.

Разумеется, он уверял меня, что этого не было.

…он бросает меня, сказала Алиса, едва он взял трубку.

…уходит к этой обрюхаченной им сучке.. твоей жене, сказала она.

…что же, к тому все шло, сказал Диего.

…у меня такое ощущение, что ты единственный, кто мне поможет, сказала Алиса.

.. солнышко, думаешь, стоит организовать товарищеский суд и привлечь его за аморалку, сказал Диего.

…коротко хохотнула Алиса. Но продолжила бороться.

…тем не менее, я верю, что ты поможешь, сказала она.

…как, солнце, сказал он.

…возьми меня в жены, сказала она.

…ты же меня так хотел, сказала она.

…исключено, сказал он.

…в конце концов, это твой прямой долг, сказала Алиса, это ведь к твоей жене уходит мой муж.

Теперь хохотнули оба.

…солнце, но что мы будем делать вдвоем, сказал он.

…ждать, пока он не вернется ко мне, а Лида к тебе, сказала Алиса.

…я не люблю Лиду, сказал Диего.

…и я не люблю тебя, сказал он, уже чуть мягче.

…я думала… сказала она…

…Алиса, скажи мне честно, сказал он мягко, разве ты хоть раз, когда я признавался тебе в любви… хоть раз.. испытала ли ты что-то похожее на ответное чувство.

…нет, сказала она после долгой паузы.

Бедная Алиса. Она всегда говорила правду, и тем самым подписала себе смертный приговор.

…кого же ты любишь, сказал Диего.

…только своего мужа, сказал он.

…верно, я люблю своего мужа, ответила она.

…которого ты, мать твою, украл у меня своими блядками, своими оргиями, и своей проституткой-женой, сказала она.

…я люблю его, своего мужа, сказала она, и я, читая это, снова разрыдался.

…ну, может быть, тебе стоило бы говорить ему об этом… или дать понять.. сказал он, добавив ядовитое, – хоть иногда.

…ты сама перегнула палку, сказал он,сталь треснула Алиса, и не моя в том вина, и не этой туповатой шлюшки Лиды.

…что же мне делать, сказала она жалобно, и я услышал, как стучит испуганное сердце Алисы.

…а ты напугай его, сказал Диего вкрадчиво.

…скажи, что выпьешь все снотворное, что есть в доме, сказал он.

…у нас в доме много снотворного, сказала Алиса.

После этого телефон моей жены замолчал. Я припомнил. Она как раз позвонила мне. Потом снова набрала Диего.

…не верит, сказала она.

…сталь и правда треснула, сказала она с вымученной улыбкой, которую я буквально видел.

…бедный мальчик, сказала она и я понял, как сильно Алиса любила меня. В такой момент она сожалела лишь обо мне.

…так выпей все это, сказал Диего.

…выпей и позвони, он примчится и вызовет «Скорую», сказал он.

…я себя так глупо чувствую, сказала Алиса, помолчав.

…солнце, потому что все это глупости, которые мне стремительно надоедают, сказал он.

…не твой ли муж, при твоем попустительстве увел у меня жену, сказал Диего.

…какого хрена я должен вам еще трагический финал со счастливой развязкой устраивать, сказал он.

…хочешь, делай, зови своего Парсифаля, сказал он.

…твой истерик психанет, и вызовет «Скорую», и вы снова поженитесь и будете жить долго и счастливо и умрете в один день, сказал он.

Диего соврал и на этот раз.

***

У меня не было Алисы.

Вернее, у меня было тело Алисы… холодное тело моей бедной жены, которая оказалась куда слабее, чем я думал. Она оказалась, – как и я, – самозванкой. Морок, сотканный моим писательским воображением над ней, развеялся. И, баюкая на коленях каменную мертвую голову жены, я понял, что Алиса была обыкновенной, – не очень счастливой, – женщиной, чей дьявольский характер создал ненормальный муж.

Никакой Алисы-ведьмы не существовало.

Я все придумал. Был чародей Владимир – владеющий миром злой волшебник, – и он разрушил Алису. И она, не выдержав, умерла. Я создал стерву, я наделил злыми чарами, оснастив ядовитейшим жалом, и я же погубил, вырвав это жало. Она была моим творением от начала и до конца. Я вдохнул жизнь в прах, и я выдохнул жизнь из праха. Алиса была мертва, она выпила, как и обещала, все снотворное, что было в доме. И, пока я трахался с Лидой на съемной квартире, она умерла. И мне не хватило сил позвонить в полицию. Я просто оставил тело наверху, в спальне, и пошел на свинг-вечеринку, и трахался всю ночь, а потом пошел утром домой, и проспал еще день беспробудно, чтобы проснуться в поту, и пойти в комнату к Алисе.

Ничего не изменилось, она не шевелилась.

Я укрыл – украл – лицо жены покрывалом от всего мира, и чувствуя, что морок окутывает меня, морок бездействия, переоделся, и поехал в город. Пил там, не очень много, в ожидании вечерней свинг-вечеринки. И пришел туда, и был пропущен на правах друга хозяина и постоянного гостя дома, хотя пришел один, что, вообще-то, запрещалось. Мужчина и женщина или две женщины. Таков закон.