Джойс Данвилл - Хозяйка Эдамленда
Она живо нарисовала в своем воображении яркую картину.
Вот в контору к мистеру Беркли Уолшу входят посетители. Приветственное рукопожатие, затем обычная болтовня руководства: «за», «против», препятствия, которые нужно обойти, затруднения, которые необходимо преодолеть, – вся эта ерунда. Затем, вероятно, принесли чай, дабы общение сделалось еще непринужденнее. Условия того места, куда должен отправиться мистер Уолш, – изолированность, присутствие профессора Эннана и одной представительницы женского пола, его дочери по имени Элис.
– Одна на сорок человек, – они, вероятно, улыбались. – Мы зовем ее Элис из Эдамленда.
– Понимаю, – наверное, ответил он.
Хотя весьма вероятно, что он не стал утруждать себя каким-либо ответом вообще.
«Он начал с неправильного впечатления», – думала Элис. Будучи тем, кто он есть на самом деле, этот Уолш позволил своему впечатлению утвердиться. Ланс и Пол были другими, тоже мужчинами, но другими. Беркли Уолш был холодным, чопорным англичанином, про которого можно прочесть в книгах, отлично умеющим держать себя в руках, отлично сложенным… и очень неприятным.
– О, эти свиньи! – проговорила Элис бессильно.
В Эдамленде некуда было пойти, но зато было куда вскарабкаться.
Часто, когда профессор сидел, уткнувшись в свои бумаги и проекты, а другие мужчины дремали или работали, Элис взбиралась куда-нибудь. Усилия, которые она затрачивала при восхождении, истощали ее. И одновременно скрашивали ее маленькое одиночество, которое девушка постоянно ощущала, хотя в глубине души оно оставалось. Одиночество, которое вызывалось отсутствием других женщин. Ни одной, ни одной во всей округе…
Спускаясь вниз после восхождения, Элис вновь обретала веселость и становилась прежней принцессой.
«Сегодня, – решила она – я должна как следует измотать себя физически, чтобы избавиться от плохого настроения».
Восхождение было трудным, но Элис могла проделать его с закрытыми глазами. Она проделывала это тысячу раз, когда ей было девять, сегодня она стала на десять лет старше, значит, у нее прибавилось сил и сноровки. Элис привыкла к старым выбоинам, которыми пользовалась для восхождения, и быстро лезла наверх, используя скорее отработанное до автоматизма чувство, чем разум, поэтому восхождение не представляло для нее реальной опасности.
Она без труда достигла расщелины и села на плоский камень. Вид отсюда открывался величественный. Он как бы раскрепощал ее, сбрасывал оковы будничности, изгонял напрочь суету из одинокой души.
Внизу перед Элис в великом безмолвии лежала долина, покрытая жесткой травой и редким кустарником, а над всем этим простиралось бездонное, вечное синее небо.
Отсюда казалось, что мир у ног девушки задернут тонкой, почти невидимой голубой вуалью.
Но если посмотреть в глубь долины, то можно было увидеть, что человек своим безжалостным вторжением разрушил девственную природу. Там, в горах, зияла огромная дыра, укрепленная стальной клеткой, достойной Гаргантюа. Огромные тяжелые грузовики медленно выползали из этой дыры и, недовольно рыча, начинали свой путь по долине.
Элис сидела в своей узкой расщелине и смотрела вниз на мозаику, составленную из островков жесткой травы, пятен истощенной высохшей земли, раненых гор. Но выше всех возвышался пик Косцюшко.
Она смотрела на вершину этой горы и восхищалась белизной покрытой снегом вершины, вдыхала свежий упоительный воздух свободы.
Несмотря на то, что здесь было прохладно и дул приятный освежающий ветерок, внизу все еще продолжалось лето с его жарой и пылью.
Вдруг она ощутила, как что-то движется в зарослях кустарника напротив нее. Это была ящерица, довольно большой гекон. Элис отпрянула назад. Она прекрасно знала, что эти рептилии были безопасными, даже милыми. Но ее появление было столь неожиданным, что инстинкт взял верх над разумом, заставив девушку сделать предательский шаг.
В следующую секунду Элис почувствовала, что земля ушла из-под ее ног, и она покатилась вниз.
Ей повезло. На одно мгновенье Элис задержалась в следующей расщелине. Она балансировала там несколько секунд, затем ей удалось выровнять равновесие и остановиться.
– Слава Богу! – выдохнула Элис с облегчением, совершенно потрясенная происшедшим.
Затем оглянулась вокруг, снова посмотрела вниз и поняла, что паника страшнее гекона, страшнее, чем падение. Паника опасна везде – внизу и наверху, но практически смертельна и безнадежна, если застрять посередине.
По обеим сторонам от нее высились почти отвесные скалы. Под ней склон был не лучше, что отвергало всякую попытку предпринять спуск. Вверху скалы тоже были неприступными, вздымаясь и загораживая небо.
– О, – прошептала она обреченно.
Элис сделала шаг назад и увидела, что это сразу привело к лавине маленьких камешков, обрушившихся вниз. Она уперлась ногами в куст, который служил для нее теперь едва ли не единственной опорой, и решила больше не рисковать.
Но что же делать? Как долго она сможет здесь продержаться? День почти закончился, и это было лето, альпийское лето. Здесь ночь наступала почти мгновенно. Кроме того, просто немыслимо оставаться на этой узенькой площадке всю ночь. Она может просто сойти с ума от страха и одиночества, обессилеть и сорваться вниз.
Элис прекрасно сознавала это.
Она решила звать на помощь, понимая, что даже ее громкий крик отзовется лишь слабым эхом, а если и достигнет долины, – то будет очень слабым, больше похожим на шепот.
Спустя некоторое время Элис перестала звать на помощь. Она начала думать о нем, о его презрительной усмешке, вздернутых бровях, о его взгляде, полном презрения ко всем представительницам женского пола, которых он считал недостойными своего внимания.
Элис еще раз оглянулась вокруг и, вдруг отчетливо представив себе то ужасное положение, в которое она попала, снова начала кричать. Теперь ей было все равно, как этот мужлан на нее посмотрит, она не собиралась погибать здесь, если можно спасти себя криком, то Элис была готова кричать хоть всю ночь.
Она снова пронзительно закричала.
Внизу, в бараке, Беркли Уолш отодвинул рюмку и посмотрел на профессора.
– Что это? Духи, австралийский вариант?
– Похоже на крик, – отозвался профессор.
– Динго?
– Нет, это доносится откуда-то сверху.
Опять до их слуха донесся отдаленный вибрирующий крик. Уолш встал и подошел к окну.
Он без труда рассмотрел Элис, поскольку она была похожа на сигнал. Перед тем, как выйти из дому, девушка надела ярко-алый свитер, и теперь на фоне темных скал она действительно выглядела, как сигнал аварийной остановки. Девочку, которая находилась сейчас на склоне горы в алом свитере, безусловно, необходимо было спасать.
