Эллен Чейз - Последний визит
— Зачем все время спешить с выводами. Вы не Господь Бог и не можете знать, что у меня в голове.
Брэм иронически скривил губы.
— Вы хотите сказать, что приняли бы тогда мое предложение?
— Да, — резко сказала она.
— А если я повторю его через две недели, по возвращении из отпуска?
— Можете рассчитывать на мое согласие, — отчеканила Роксана.
— Как насчет обеда и выхода в театр?
— Прекрасная идея.
Любезность ответа настолько не соответствовала угрозе, скрытой в голосе, что Брэм закашлялся, скрывая смех, и сделал резкий поворот, отчего машину занесло в сторону.
— Надеюсь, на Карибах погода немного лучше, — заметил он.
— Вы рассчитываете, что самолет вылетит несмотря на такую метель? — с иронией спросила Роксана.
— Двадцать минут назад я слушал радио. Про отмену авиарейсов там ничего не говорили. Кроме того, самолет у меня только в десять, а за это время может произойти все что угодно.
— Ну и оптимист же вы, Абрахам Тэйлор! А вон мой гараж — за этим углом. — Она указала пальцем на красные неоновые буквы «Гараж Джерри».
— Абрахамом меня не называли с тех пор, как медсестра в роддоме заполнила карточку о рождении. Честным Эйбом почему-то тоже. Зовите меня Брэмом. А вас как дома зовут?
— Для братьев я — Рокки, для родителей — Рокси…
— Коли так, будьте по-прежнему Роксаной. Для меня, как некогда для Сирано де Бержерака, Роксана — идеал женственности и символ красоты, то, о чем мужчина может только мечтать, — проникновенно и чуточку хрипло сказал Брэм, останавливая машину и наклоняясь к ней.
— Одно жаль, — сладко заметила Роксана, — нос у вас не такой длинный, как у Сирано, а то бы из нас вышла совершенно классическая пара.
Она вышла из машины и, наклонившись, добавила:
— Еще раз спасибо, что подвезли.
— До встречи через две недели! — засмеялся Брэм, захлопывая дверь.
Сквозь высокие сугробы Роксана пробилась к воротам гаража, тяжело дыша, постучалась, но никто не отозвался. Прижавшись лицом к заиндевевшему стеклу, она разглядела внутри свою желтую «Тойоту», огромное изображение Санта-Клауса на стене и — ни души!
— Вот так ничего себе! — Роксана забарабанила в дверь. — Что мне теперь делать?
Рассчитывать на то, что кто-нибудь подвезет ее, не приходилось. По дороге сюда она не увидела ни одной машины. Немного поразмыслив, Роксана решила собрать последние силы, подземными переходами пробраться к офису и… Что ж, это не самое худшее в ее ситуации — провести ночь в теплом и уютном кабинете.
Ветер взвыл. Роксана опустила голову и двинулась вперед. Заворачивая за угол, она наткнулась на темную мужскую фигуру.
— Кто? Зачем?!
3
— Это опять я. Хотел проверить, все ли с вами в порядке.
Рука Брэма удерживала Роксану, а тело защищало ее от порывов ветра.
— Как поживает ваша машина? — спросил он, аккуратно стряхивая снег с ее меховой шапки. — Отремонтирована и ждет свою хозяйку?
— Ждет! За запертой дверью, охраняемая сигнализацией, — мрачно отозвалась Роксана. — Говорят: лучше поздно, чем никогда. Может быть, так оно и есть, но к автогаражам это не относится.
— Ничего страшного. Я отвезу вас домой. В восьмичасовых новостях объявили, что аэропорт закрыт.
Подняв воротник своего кашемирового пальто, Брэм начал продираться через сугробы, походившие на океанские волнорезы. Когда они наконец оказались в машине и рев ветра остался где-то за стеклами, Роксана набросилась на спасителя:
— Разве можно в такую погоду выходить на улицу без шапки, перчаток и зимних сапог? И бензина у тебя в баке кот наплакал.
— Каюсь, но все именно так. Зато теперь мы перешли на «ты». — Брэм тряхнул головой, засыпая салон снегом, и повернулся лицом к Роксане. В тусклом свете она разглядела мальчишескую ухмылку на его губах. — Интересно, начнут хоть когда-то твердолобые жители Миннеаполиса обращать внимание на предупреждения синоптиков? Я, например, все время забываю, что зимой бывает мороз и снег.
Накинув на себя ремень безопасности, он завел машину. Сильно пробуксовывая и издавая резкий неприятный звук, седан с трудом тронулся с места.
— Если закрыли аэропорт, — вполголоса сказала Роксана, — то наверняка закрыли и автострады. Тебе было бы разумнее подбросить меня к подземке — я вернусь к себе в офис и проведу ночь там, — а самому остановиться в гостинице.
— По радио сообщили, что Двадцатую улицу постоянно расчищают, как-нибудь проберемся. Тем более, что твой дом находится прямо по дороге ко мне.
Роксана протерла запотевшее боковое стекло, но увидела все ту же мутно-белую стену из снежных хлопьев.
— Мне бы твой оптимизм, — пробормотала она, откидываясь на спинку сиденья.
По правде сказать, Брэм сам не был ни в чем уверен. Вцепившись в руль так, что пальцы онемели, он напряженно вглядывался вперед, отчаянно маневрируя на скользкой дороге, и даже насвистывал для бодрости. Толку от свиста, впрочем, было мало — седан сносило ветром, и он двигался по Хэпнин-авеню, по сути дела, боком.
Брэм лихорадочно переключал скорость, ругая себя за то, что несерьезно отнесся к прогнозу погоды — ездить в такую метель было безумием. В тусклом отсвете фар по сторонам возникали белые призраки — занесенные снегом автомобили. Лавируя среди этих покинутых железных коней, Брэм слишком резко повернул руль. Машину закружило, и, как он ни изловчался, его шикарный седан стал неуправляем.
Роксана затаила дыхание. Положение становилось просто угрожающим. «Меркурий» как ракета несся на здание городской библиотеки. Избегая лобового удара, Брэм резко завернул вправо. Машина закрутилась как волчок и на мгновение снова обрела управление. Воспользовавшись этим, Брэм направил автомобиль на огромную снежную кучу перед автостоянкой федерального суда, но оказалось, что снег скрывал куда большую опасность — стальной парапет.
Грохот и звон сминающейся стали заглушил вой ветра. Брэм с размаху ударился грудью о руль, и хотя львиную долю удара приняли на себя ремни, на мгновение он оказался в нокауте.
Роксане какое-то время казалось, что она умерла, когда чьи-то руки затормошили ее, а срывающийся от испуга голос прокричал:
— Роксана, ты в порядке? Господи, что же я наделал?.. Роксана! Роксана!..
Как бы нехотя Роксана очнулась и машинально поправила шапку.
— Ты чего так кричишь? — вяло пробормотала она и вздрогнула, почувствовав, как противная теплая струйка стекает от правого виска по шее.
Брэм торопливо зажег в салоне свет и нагнулся над ней.
— Ты помнишь, кто я? — спросил он.
