Кристин Риммер - Семья на выходные
После той ночи, когда Ева согласилась изображать жену на семейной встрече, Джордан звонил только раз и сообщил, когда за ними заедет.
Он был краток, сдержан и говорил только о деле. Все это время ее неудержимо влекло к нему, и все же она не могла взять в толк, как угораздило ее согласиться ломать эту комедию пять дней.
С той минуты, как Джордан подкатил к их дому, он был сама любезность, но в его поведении не было и намека на страсть, которую он испытывал к ней прежде. Что ж, и на том спасибо. Она склонялась к мысли, что лучшего выхода из положения не придумаешь. И была ему да это благодарна.
— Вот мы и приехали, — раздался голос Джордана.
Они свернули с шоссе у придорожного щита.
Малачайт-Джанкшн, Калифорния, насел. 2408 чел.
Приветствуем вас в нашем городке.
Желаем приятно провести время.
— Уже? — откликнулся Уэсли.
Джордан с Евой переглянулись.
— Да, — ответила Ева, давая понять, что он окажет всем большую любезность, если замолчит.
Через несколько минут Джордан свернул на улицу Отум-Лейн и остановился напротив большого, тоже в викторианском стиле дома, выкрашенного в ослепительно белый и желтый цвета.
На центральной лужайке возвышался величественный каштан. Широкая подъездная дорога, ведущая к дому, была запружена машинами.
У Евы забилось сердце.
— Это и есть дом твоей двоюродной бабушки Доры?
— Разве не похож? — бросил он с очаровательной улыбкой, развеявшей все ее сомнения и как будто предвещавшей удачу.
Она улыбнулась ему в ответ.
— Взгляни, все уже в сборе. — Продолжая улыбаться, он показал на дом. Потом расстегнул ремень безопасности и открыл дверцу машины. — Советую добровольно и как можно быстрей выбраться наружу и запастись мужеством перед тем, как нас начнут душить в объятиях.
Впервые за весь день Уэсли внял совету Джордана и быстренько распахнул свою дверцу. Ева взглянула на входные двери дома и поняла, что имел в виду Джордан. Раньше он ей говорил, что, кроме шести семей, живущих в этом городе, встречать их приедут и другие и в общей сложности соберется более сорока человек. Судя по толпе, вывалившей на обширный портик, прибыли все.
Отстегнув свой ремень, Ева вышла из машины. От дунувшего на нее ветра кожа покрылась мурашками. Пожалуй, Южная Калифорния находится намного южнее, мысленно улыбнулась Ева.
Пока Джордан освобождал Лизу от ремня безопасности, Уэсли, стоя на бордюрном камне, разглядывал спускавшихся к ним людей точно пришельцев из космоса. И, похоже, вмиг забыл о своих капризах.
— Ничего себе! — пробормотал он. — Как у них много семьи!
— Наконец-таки, Джордан! — воскликнула тучная седовласая дама, возглавлявшая процессию.
Джордан обернулся, держа на руках Лизу.
— Тетя Дора!
Их окружили. И Джордан с Лизой оказались в тисках тетушкиных отнюдь не хрупких рук. До Евы донесся смех дочери. Пожилой мужчина, завладев рукой Евы, принялся участливо расспрашивать:
— Как прошла поездка? Вам понравилось у нас на Южном Побережье?
— О да. Все замечательно. Все прекрасно.
— Я Эрнест, младший брат Алмы, — продолжал мужчина. — Нас легко запомнить: Алма, Бланш, Камилла, Дора и Эрнест.
Потом имена присутствующих обрушились на нее лавиной:
— Я Доув, внук Камиллы…
— Я Дин, а это Эги, моя жена.
— Эвелин, дочь Алисы.
— Джим Дэвис, муж Дэнис…
Ева уже окончательно потерялась в калейдоскопе новых лиц и даже не пыталась запомнить имена, а просто улыбалась и приветствовала каждого, с нетерпением дожидаясь конца этой бурной сцены.
Когда шум слегка стих, она услышала, как Джордан справляется об Алме.
— Она здесь, — ответила Дора, — но мы решили, лучше ей ждать вас в доме.
— Да-да, конечно. — Джордан поверх толпы устремил взгляд к дому, и Ева тоже повернулась туда.
У дверей, с трудом опираясь на костыль, стояла седая пожилая дама в голубом, с высоким воротом платье. Она улыбалась.
— Бабушка! — воскликнул Джордан, и она бодро помахала ему рукой.
Дора, умудрившись заманить к себе на руки Лизу и прижав ее к своей необъятной груди, возмущенно затараторила:
— Велела же ей не выходить. Господи, она даже не надела свитер. Нет, она сама сведет себя в могилу.
Тут вступилась другая сестра Алмы, Бланш:
— Оставь ее, Дора. Ты же знаешь, она всегда была упрямой.
— Пора бы вести себя поосмотрительней. Знаешь, что доктор сказал…
Но конца фразы Ева не услышала, потому что Джордан, протиснувшись сквозь толпу, схватил ее за руку.
— Пошли, милая, познакомишься с моей бабушкой.
От этих теплых слов, создающих сладостное ощущение близости, у Евы замерло сердце. Пожалуй, до этой минуты она не сознавала, как не хватает ей дружеского повелительного тона, каким он произнес слово «милая».
На секунду их взгляды встретились. А потом она заметила едва уловимое движение его плеч и тотчас поняла, что это значит: уж коль приходится играть, говорил он своим жестом, будем играть на совесть.
А для меня это как раз то, что нужно, решила про себя Ева и растянула губы в голливудской улыбке.
В обнимку они поднялись по широкой каменной лестнице, и тут Джордан выпустил Еву из объятий, собираясь заключить в них Алму.
— Бабушка! — воскликнул он низким голосом, в котором чувствовалась искренняя привязанность. — Рад тебя видеть. — И, боясь, что она потеряет равновесие, он как-то неуклюже обнял ее и поцеловал.
— Да, Джордан. — Голос ее дрожал не столько от старости, сколько от волнения. — Замечательно.
Просто замечательно. — И она перевела свои карие, как у Джордана, глаза на Еву.
В улыбке ее было столько доброты, столько мудрости и ласки.
— Привет, Ева Максуэйн.
Бабушка Джордана потянулась к ней, но Ева шагнула навстречу и неловко прижала ее к себе.
Ева остановилась в дверях холла и с нескрываемым восхищением разглядывала орнамент на высоком потолке, выкрашенные желтой краской стены, наслаждаясь простором помещения.
— Светлые дома — моя слабость, — откуда ни возьмись Дора оказалась с ней рядом. — Несколько лет назад, чтобы расширить холл, мне пришлось сломать не одну стенку.
И неудивительно, такая женщина, как Дора, если будет нужно, и впрямь снесет стену, подумала Ева.
— Следуйте за мной, — Дора стала подниматься по ступенькам, — я покажу вам вашу комнату. (Оглядевшись, Ева поняла, что все они, и Джордан и дети, находятся в центре внимания.) — О, не беспокойтесь о детях, — Дора махнула рукой, — за ними приглядят Карла и Нэнси.
Ева хотела было переспросить, кто такие Карла и Нэнси, но Дора, продолжая без умолку говорить, взбиралась по лестнице:
— Джордан пять минут перебьется без вас, хоть вы и молодожены. — Дора обернулась, Ева стояла внизу, неуверенно схватившись рукой за перила. Пошли, дорогая.
