Ирина Касаткина - Встретимся у Амура, или Поцелуй судьбы
– Насть, давай после каникул начнем, а? Куча времени впереди – ну куда спешить? Неужели не жалко новогодние праздники отравить физикой?
– Нет, Наташа, ты как хочешь, а я с сегодняшнего дня начинаю готовиться.
– Ладно, тогда и я с тобой. Только давай у меня. И Никита в случае чего поможет, он же все это учил. Кстати, он должен быть дома: говорил, что у них кто-то из учителей заболел и их отпустят пораньше.
– У тебя так у тебя – мне без разницы. Только без трепотни, хорошо?
– Хорошо-хорошо! Как пообедаешь, приходи. Я в магазин за молоком. Пока! – И она убежала.
Зайдя во двор, Настя увидела возле своего подъезда пацана с рогаткой, – тот целился в птиц, порхавших у ее кормушки. – Ты что, гад, делаешь? – бросилась к нему девочка. Но было поздно: к ее ногам упал желто-синий комочек, еще недавно бывший прелестной птичкой, которой она так любовалась сегодняшним утром.
– Гад, ты же ее убил, убил! – Вырвав у маленького негодника рогатку, девочка разломала на ее мелкие кусочки, затем наклонилась и бережно подняла птичку. Глазки у той были прикрыты голубоватой пленочкой, но птичка еще дышала.
– Отдай, она моя! Я за ней все утро гонялся, – заревел пацан, размазывая сопли по щекам.
– Я тебе отдам! А ну, пошел с нашего двора! Еще раз увижу, уши оборву! – пообещала Настя.
– Сама получишь! – ревел тот, отбежав на всякий случай подальше. – Я братану скажу, он из тебя мартышку сделает! Отдай лучше!
– Кто тут маленьких обижает? – Насмешливый голос заставил Настю обернуться. Позади нее стоял незнакомый высокий парень и с интересом разглядывал ее.
– Забери у нее! – заныл пацан. – Это я подстрелил, а она не отдает. Скажи ей!
– Кажется, еще живая. – Почему-то почувствовав доверие к незнакомцу, Настя показала ему птичку. – Может, очухается?
– Живая, – подтвердил парень. – А ты зачем птиц бьешь? – неодобрительно обернулся он к мальчишке. – Они тоже жить хотят. А если тебя камнем по башке?
Поняв, что поддержки не дождаться, тот, тихо матерясь, побрел прочь.
– Вы в этом подъезде живете? – спросил парень.
– В этом, – кивнула Настя, – а вы к кому?
– Да здесь мой одноклассник обитает, – обещал тетрадку дать. Меня в их класс недавно перевели. Никита Белоконев – может, знаете такого?
– Конечно! – почему-то обрадовалась Настя, – это мой сосед. Мы на одной лестничной клетке живем. Пойдемте, покажу. Только вот не знаю, что с птичкой делать. У меня кот персидский, он ее сразу придушит.
Будто услышав ее слова, та вдруг открыла глазки, пискнула и вспорхнула с Настиной перчатки. Задрав голову, девочка увидела, как пичуга взлетела на ветку, затем перепорхнула на соседнее дерево и скрылась из виду.
– Вот и сняла она с вас заботу, – засмеялся юноша. – Вероятно, он ее только оглушил. Н у, показывайте. Заодно, может, познакомимся? Меня Вадимом зовут. А вас?
– Настя, – представилась девочка и почему-то смутилась. Впервые в жизни она почувствовала недовольство своим именем. Рядом с таким высокоинтеллигентным именем «Вадим» ее собственное показалось ей слишком простецким. Вадим – как красиво звучит! И как подходит к его хозяину с умным тонким лицом и яркими карими, такими внимательными глазами. А она просто Настя. Настя – здрассьте! Родители тоже – не могли ничего покрасивее придумать.
– Замечательное имя! – искренне восхитился молодой человек. – Настоящее русское. Анастасия – царская дочь!
– Вам, правда, нравится? – У Насти отлегло от сердца. Значит, можно жить и с ее именем. Нет, какой он умный! Сразу видно, что лицеист – не то, что некоторые дундуки-старшеклассники из ее школы. Насте не раз приходилось слышать их разговоры между собой в раздевалке. Сплошные междометия вперемежку с матом – и никаких умных мыслей.
– Никита здесь живет, – показала она на дверь Белоконевых. – Звоните, он дома.
– Вадим! – обрадовался Никита. – Заходи! Настенька, познакомься, это мой новый друг. Может, тоже зайдешь, чайку попьем.
– Спасибо, мы уже познакомились. Я попозже приду. Мы с Наташей будем сегодня у вас заниматься: решили в ваш лицей поступать после девятого. Как думаешь, поступим?
– Ты без сомнения, а вот Наталья – под большим вопросом. Если только очень постарается.
– Дашь нам свои тетрадки?
– Конечно, хоть все. Ну, ты меня обрадовала. Жаль, что вместе учиться не придется: вы поступаете, а мы оканчиваем. Приходи, только поскорее.
Друг Никиты, улыбаясь, слушал их разговор. Но даже его молчание показалось Насте умным и многозначительным. Только уж очень внимательный взгляд юноши почему-то окончательно смутил ее. Чувствуя себя не в своей тарелке, Настя быстро попрощалась и скрылась за дверью. Не успела она переодеться, как залился звонок. Он дребезжал непрерывно, пока Настя натягивала свитер и шла к двери. Заглянув в глазок, она обнаружила за дверью Наташку.
– Настюха, там у Никиты та-акой парень! – Глаза Наташки азартно горели. – Полный отпад! Пойдем, познакомлю. Только не вздумай его кадрить, – он мой.
– Да я его уже видела, – успокоила ее Настя. – Я ж его к вам привела, он спрашивал, где Никита живет. Классный парень! Но ты не очень влюбляйся, не то тебе в голову ничего лезть не будет. Давай сначала поступим.
– Ага, мы поступим, а он станет студентом. Там его быстро студентки захапают. Нет, надо его сейчас брать в оборот.
– Наталья, немедленно прекрати! – возмутилась Настя. – Что значит, в оборот?
– Ну… глазки ему строить, говорить намеками. Чтоб свиданку назначил. И все такое.
– Ты вот что. Раз так, то мотай к себе и не пудри мне мозги. Уроков полно – надо поесть и заниматься. Все, катись!
Наташка от возмущения потеряла дар речи. Но ногу в щель успела просунуть, знала, что подруга не решится прищемить ее дверью.
– Да я пошутила! – завопила она. – Пойдем к нам, я тебя покормлю. Мамахен такой плов наварила, – тарелку проглотишь. Ну, Настюха, ну не упрямься. Я ж без тебя ничего не решу, ты же знаешь.
И Настя сдалась.
На кухне у Наташки хозяйничали два друга, поджидая девчат. Добрый Никита поставил перед Настей полную тарелку янтарного плова, и у нее сразу потекли слюнки. Она и не заметила, как тарелка опустела. Запив плов компотом, Настя поволокла подругу заниматься. Та немного поупиралась, вожделенно поглядывая на дверь, за которой слышались голоса ребят, – но Настиной настойчивости ничего противопоставить не смогла. Вздохнув, она села за стол и раскрыла учебник. Процесс, наконец, пошел.
