Джанет Дайли - Фиеста в Сан-Антонио

Так повторялось все три дня, пока шел праздник “Ночь в Старом Сан-Антонио”. Коултер приезжал с Мисси примерно в одно и то же время. Дети весело играли, а он невозмутимо наблюдал за ними. После закрытия он всегда ждал Натали уже один и отвозил ее с Рики домой.

Она попыталась однажды заплатить, но он, усмехнувшись, наотрез отказался. Натали не могла понять, что ему нужно, и решила наконец, что он просто пытается доставить этим удовольствие своей дочери.

В пятницу, в последний день праздника, а значит, и ее последний рабочий день, Коултер привез Натали домой очень поздно, почти в полночь. Когда он передавал ей спящего ребенка, у нее мелькнула мысль, что больше они с Рики никогда не увидят ни его, ни Мисси. Не успела Натали попрощаться, как Коултер уже повернулся, чтобы уйти. Она поняла, что ему совершенно безразлично, встретятся они когда-нибудь еще или нет. Тем лучше. Ее это вполне устраивало. Жаль только Рики — он наверняка будет скучать по Мисси. Она коротко бросила: “Спокойной ночи” — и захлопнула дверь.

Совершенно обессиленная, Натали мечтала только о том, чтобы лечь рядом с Рики на тахту, где они спали вдвоем. Она прошла в свою крошечную кухню и поставила на плиту чайник. Когда вода закипела, она приготовила себе чашку кофе. Взяв карандаш и бумагу, она вынула из конверта свою зарплату. Натали знала, что не уснет, пока не рассчитает, надолго ли ей хватит заработанных денег. Нет, даже при самой жесткой экономии следующую неделю на эти деньги ей не прожить. Ни разу за все три года, как она воспитывает Рики, будущее не казалось ей таким мрачным и безнадежным. Опустив голову на руки, она заплакала, но слезы не приносили облегчения.

Вдруг она услышала, что ручка входной двери поворачивается. Она испугалась, подняла голову и, к своему изумлению, увидела Коултера Лэнгстона. Он стоял в дверях, медленно обводя взглядом комнату.

— Что вам надо? — наконец выговорила Натали.

— Вы забыли ключ в дверях, — сказал он.

Подойдя к столу, за которым сидела Натали, он положил перед ней какой-то сверток.

— Что это? — она удивленно подняла на него глаза.

— Сэндвич.

— Для меня?

— Я сегодня обедал, а вы? Обед, который полагался вам на работе, вы, наверное, отдали Рики? — Натали отвернулась, ничего не ответив. — Я так и знал.

— Я не голодна, — гордо заявила она, чувствуя, как кружится голова от голода.

— Только не надо говорить, что вы не берете милостыню. В устах ребенка это звучит мило, но в ваших — было бы просто смешно!

Он разорвал упаковку, достал аппетитный сэндвич с ветчиной и пододвинул к ней.

— Ешьте, — приказал он.

Натали мучительно хотелось есть и одновременно хотелось бросить этот сэндвич ему в лицо. Но по той решимости, которая светилась в его глазах, она поняла, что он готов силой затолкать сэндвич ей в рот.

— Чего же вы хотите от меня за свою щедрость? — с вызовом спросила она.

Натали почувствовала, что краснеет под пристальным взглядом, которым он окинул ее с головы до ног. За последнее время она сильно похудела, но это лишь подчеркнуло ее привлекательность. Его рот скривился в циничной усмешке, глаза остановились на ее лице, которое еще не совсем высохло от слез. Натали же встретила его взгляд, гордо вскинув голову.

— По крайней мере вы понимаете, что за все нужно платить, — цинично заявил он, глядя в ее лицо. — Но сейчас я хочу только того, чтобы вы уделили мне несколько минут, нам надо поговорить.

— И это все?

— Пока да, — холодно ответил Коултер, а она вся вспыхнула от возмущения под его пронзительным взглядом. — Решение при этом останется за вами. Вас это устраивает?

— Определенно сказать не могу. — Натали поморщилась от его насмешливого тона.

— Ешьте. Насиловать вас я не собираюсь. Он вел себя поразительно бесцеремонно, но, как ни странно, Натали была уверена, что он не причинит ей вреда. Однако, может быть, ей не стоит ничего обсуждать с ним. Как только она принялась за сэндвич, Коултер отошел от стола и направился к плите. Проглотив кусок, она спросила:

— Что вы там делаете?

— Хочу приготовить себе кофе.

Она положила сэндвич и быстро встала.

— Я сама вам приготовлю.

— Почему вы так боитесь? Не потому ли, что в шкафу у вас пусто? Не беспокойтесь, я уже догадался об этом.

Коултер распахнул дверцы шкафчика, он и в самом деле был почти пуст. Коултер достал чашку, растворимый кофе, засыпал его в чашку и залил кипятком. Натали поспешно заняла свое прежнее место.

Краска уже почти сошла с ее лица, когда Коултер непринужденно уселся за стол напротив нее. Она старалась избегать его пристального взгляда.

Натали чуть не подскочила, когда Коултер перегнулся через стол, протянул руку и взял стоявшую на полке за ее спиной фотографию.

— Мой брат Нед, его жена Сюзен и их Рики, ему тогда только-только исполнилось два года, — пояснила Натали.

— Значит, Рики действительно ваш племянник?

— Да, его родители погибли в автокатастрофе вскоре после того, как была сделана эта фотография.

— И у Рики нет больше родных?

— Наши родители умерли, а мать Сюзен — инвалид.

— Вы тогда были совсем юной, — проговорил Коултер, изучая фотографию.

— Мне было восемнадцать, если вас это интересует, — резко ответила она. Однако Коултер невозмутимо продолжил:

— Значит, сейчас вам двадцать один или двадцать два года.

— Двадцать один,

Натали не могла понять, к чему он клонит. Она смутно догадывалась, что это както связано с тем, что он хотел обсудить с ней.

— У вас нет друга?

— Нет, — коротко ответила она.

Она не могла или не хотела объяснять ему, что с тех пор, как появился Рики, круг ее знакомых резко сократился. Пришлось сми-риться с одиночеством, которое теперь стало ее единственным уделом.

45

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— Да, не много найдется молодых людей, готовых взять на себя ответственность за чу-жого ребенка и считаться со всеми трудностя-ми, которые с этим связаны.

Он, конечно, попал в точку. Но Натали слишком тяжело было говорить об этом, и потому она промолчала.

Он поставил фотографию на место и отки-нулся на спинку стула.

— Вы многим пожертвовали ради мальчи-

ка.

— У этого мальчика есть имя. Его зовут

Рики. — Ее возмущало, что Коултер говорит

о Рики как о неодушевленном предмете. — И

я не считаю это жертвой. Рики не виноват,

что его родители погибли.

— Но это и не ваша вина, хотя вы почему-

то стараетесь возместить ему эту потерю.

— А как, по-вашему, я должна была посту-

пить? Отдать Рики в приют, лишить его

семьи?

— Думаю, что у вас действительно не было