Анастасия Майдан - Ещё не поздно
— Дмитрий побежал за тобой, испугавшись, что ты натворишь дел. Ворвался в комнату, увидел тебя спящей на полу и перенес на кровать, — объяснил он.
Бедный Дима, я, наверное, напугала его.
— Где он? — решила я подать голос. Андрей высунул правую руку из кармана брюк, и почесал затылок.
— Позвать? — он уже был у двери, как я вскрикнула:
— Нет! — Зеленые глаза ждали продолжения, — пожалуйста. Я хочу побыть одна.
Андрей закрыл дверь, не обратив на мое желание побыть наедине. Прислонившись плечом к стене, он уставился на меня.
— Ну что госпожа Сабо, я жду объяснений.
Я начинаю ненавидеть его обращение ко мне на «вы», когда он зол.
— Каких объяснений? — спросила я, чувствуя раздражение.
— Почему ты интересовалась моей женой?
Женой? Минаев женат? Тогда где она, раз девочка живет без матери?
— Я жду.
Казалось, каким буде мой ответ, решит мою судьбу в этом доме.
— Тамара, — напряженность в его голосе давила на меня.
На языке вертелись вопросы, касательно мамы Лены. Я не смела, спросить, отчего-то, зная: любое упоминание о ней приведет Андрея в неукротимую ярость. Может быть, это обида обманутого мужа? Вполне…
— Мне не нравиться ход ваших мыслей, лучше оставьте их при себе для своего же блага, Сабо. Иначе я вас уволю.
Почему-то моя фамилия с его губ выходит как ругательство.
— Зачем вы вообще пришли?
Андрей подошел к изголовью кровати. Я шарахнулась как ошпаренная. Его брови угрожающе сошлись в одну линию, вразрез идя со словами.
— Вы меня удивляете. То ведете себя как истеричка, то, как драная кошка.
Тут я заметила, что длинные волосы Андрея собраны в косу. Прядь непослушных волос упала на глаза, делая Минаева очень красивым.
Он нахмурился, вглядываясь в мое лицо.
— С тобой все хорошо?
Боже, я нахожу Минаева симпатичным. От подобных мыслей захотелось плакать.
— Ты заболела?
Ухватившись за это объяснение, я закивала.
— У меня…ну понимаете.
— А, месячные, — от его слов я покраснела как рак. — Тамара.
Тоном, каким было произнесено мое имя, заставило невольно посмотреть на Андрея.
Мы долго смотрели друг на друга, не отрывая взгляда.
— Пожалуйста, — первым проснулся от наваждения Минаев, — не влезай в дела моей семьи. Ты ничего не исправишь и ничем не поможешь. Слишком поздно. Я, правда, не хочу портить с тобой итак неудавшееся перемирие. Хорошо?
Я кивнула. Не могу обещать ничего конкретного, но пусть думает, что я дала обещание. Мама твердила, не давай то чего не в силах сдержать. Но я была слишком капризной, чтобы уяснить золотое правило как следует.
Не говоря ни слова, Андрей присел на кровать рядом со мной, держа в руках стакан с водой. Когда он успел наполнить его?
— Вот выпей, — я как послушная девочка сделала большой глоток.
— Спасибо, — с благодарностью прошептала я. Андрей взял из моих рук стакан, не касаясь кожи, и поставил его на туалетный столик. Тут я заметила на безымянном пальце правой руки обручальное кольцо. Выходит, он действительно женат.
— Снова мир?
— Мир? — от волнения мой голос прозвучал жалобно.
— Я постараюсь меньше на тебя кричать, — шутливо сказал он, убирая упавшие пряди волос со лба. — Лена, отчитала меня как настоящая жена и велела поладить с тобой, иначе снова будет играть в молчанку.
— Она замечательный ребенок.
Его глаза задержались на моем лице.
— Я перед тобой в долгу, — прошептал он странным голосом, похожим на обреченность, — если тебе будет что-то нужно, не стесняйся и обращайся ко мне.
Он уже встал, собираясь уходить, как я спросила:
— Андрей Дмитриевич.
— Да? — спросил он через плечо.
— Можно взять отпуск через неделю? Я все понимаю, но мне необходимо…
— Хорошо, — ответил он, не дослушав, и скрылся за дверью.
Вздыхая, я уткнулась лицом в подушку.
Нас следующее утро меня разбудил настойчивый звонок мобильного. Спросонья нашарив телефон под подушкой, не глядя на номер, я зарычала.
— Да!
— Если через пять минут вы не спуститесь, я скину тебя с кровати.
Длинные гудки не дали сказать все, что я думаю о шефе. Временами он бесил до чертиков. Пыхтя, я встала с кровати, наспех оделась и спустилась вниз, бросая взгляд на настенные часы. Еще и шести нет.
Дурацкие повадки этого дома.
В столовой я заметила свежего и дышащего полного сил Андрея, с особым аппетитом уплетавшего салат.
— Не дали поспать? — поддел меня Минаев.
Я зло сверкнула глазами.
— Говорите чего хотели, и пойду спать, — буркнула я, не понимая, что задумал человек, сидящий за столом. Меня передернуло от того, на насколько грязном он сидел стуле.
Минаев поставил со стуком чистую тарелку на безобразно-грязный стол, выковыривая что-то вилкой.
— Умеешь готовить? — спросил он, не поднимая глаз.
— Нет, — быстро ответила я.
Я скривилась от звука издаваемой вилкой о тарелку.
— Жаль.
— Вам бы не помешала уборка в доме, авось после этого у вас будет еда.
Андрей поднял зеленые глаза.
— Уборка? Вроде чисто.
— Чисто в двух комнатах: моей и Лены, а здесь, — обвела я руками столовую, — настоящий сральник. Пару дней и мы станем питаться тараканами.
Минаев и виду не подал на мой презрительный тон, сочившийся ядом.
— Это дом холостяка, кому какое дело до того, как оно выглядит?
Мое, — хотелось кричать мне. Но покорно молчала, зная, что Минаева мои заявления приведут в ярость.
Швырнув от безысходности вилку, Андрей Дмитриевич поднялся из-за стола.
— Я уезжаю, — сказал он, ясно выражая свое нежелание посвящать меня в свои дела. — С вами останется Дмитрий, на случай если что-то будет нужно.
— О, очень мило с вашей стороны.
Он отчего-то нахмурился, приводя меня в замешательство.
— Что? — спросила я.
Минаев достал из кармана джинс пачку сигарет, подошел к окну и спросил: — Не возражаешь?
Я подумала с минуту, раздумывая над тем, что ответить, как воспоминания нахлынули с головой. Вот так несколько дней назад мы встретились. Кажется, прошло много времени, а на самом деле совсем ничего. Андрей Дмитриевич над чем-то задумался, сунул сигарету за ухо и сложил руки на груди.
— Если не нравиться дым просто скажи, зачем пытаться лгать?
От его проницательности мурашки по коже.
— Извините, — более идиотской фразы не придумаешь. — Могу я уйти к себе?
— Я не все сказал. Тут несколько тысяч, — говоря это, Минаев протягивает толстую пачку банкнот. Моя рука задержалась в нескольких миллиметрах от его сильной ладони, покрытой темным загаром. — Бери.
