Светлана Нарватова - Искусство управлять людьми (СИ)
Дорога в недавно оборудованную (ректор как одним местом чувствовал!) университетскую видеостудию много времени не заняла. Внутри Горскую встретил один из компьютерных «богов» вуза, по совместительству — очень неплохой оператор. С Витьком (а они были почти ровесниками) у Маши были давние приятельские отношения.
— О, вот и наша Мышка-Горушка! — поприветствовал ее Витя, оторвавшись от ноута. — Проходите, Мария Петровна, присаживайтесь, «петличку» надевайте. Да не так же! Тьфу, всему тебя учить нужно!
Получив по рукам за попытку просунуть микрофон под блузку, он обошелся более приличным вариантом размещения.
Для работы выбрали спецкурс «Тайм-менеджмент в организации». Как сказала ма, нужно самое короткое, чтобы как можно скорее «закрыть». Работать без аудитории оказалось непривычно. Хотя единственный зритель в ее театре одного актера слушал ее внимательно. После того, как она выдала «установку», он не выдержал.
— Мышка, — Витя, дабы показать глубину трагедии, схватился за голову, — ты сегодня у нас где? Давай возвращайся. У тебя есть что-нибудь не такое нудное?
— А что, можно не по порядку?
— Да без разницы.
— Давай тогда «Самоменеджмент»?
— По барабану.
Маша вынула флэшку с презенташками, которые носила «на случай ядерной войны», сосредоточилась, мысленно вспоминая «опорные точки» вопроса, после чего кивнула головой, показывая, что готова:
— Внедряя систему тайм-менеджмента в организацию, руководителю нужно помнить, что именно ему предстоит быть ее главным носителем. Иначе усилия и деньги окажутся выброшенными на ветер.
Витя глянул в экранчик камеры и присел в позе приоконной старушки-сказочницы.
— Зачастую руководство рассчитывает на какие-то волшебные технологии, которые — раз! — и развеют все трудности. Увы, самая большая проблема в управлении временем заключается не в том, КАК мы что-либо делаем, а в том, ДЛЯ ЧЕГО мы это делаем. Без эффективной системы стимулирования, до тех пор, пока у человека нет желания — или потребности — использовать эти технологии сбережения времени, толку от них не будет…
Пятнадцать минут Горская распиналась о том, как можно экономить время, а потом чуть заметно кивнула, показывая, что эпизод закончен.
— Мышуль, признайся, ты сама всему этому следуешь? — спросил оператор, пока та смачивала горло водичкой.
— Издеваешься?! Я ежедневником научилась пользоваться раньше, чем «Репку» выучила, — хмыкнула Маша.
— Мда. Трудное детство. Деревянные игрушки, прибитые к полу… Бедная девочка, — грустно улыбнулся Витек.
— Вот в бедности меня точно еще никто не подозревал, — не согласилась Горская. — Давай, пишем еще один вопрос, и я «ту-ту».
На самом деле, Горская собиралась не столько «ту-ту», сколько «би-би»: внизу, на стоянке университета, ее ожидала верная подруга. Хищные скулы крыльев, кошачий разрез фар, оскал воздухозаборника, низкая посадка словно готового к прыжку спорткара — ну разве она не красавица?
Когда Женька оговорился, что один из его знакомых продает BMW M3 с пробегом, Маша чуть из одежды не выскочила — так рвалась поговорить с продавцом. Цена была немалая. Горская включила на максимум свое обаяние и навыки НЛП[7] и в итоге выторговала почти двести тышш деревянных. И все равно сумма оставалась увесистой. Ушла с молотка «ауди», подаренная отцом на защиту. «Обнулилась» кубышка, собранная за пять лет на расширение квартиры — немногим более полутора миллиона. В конце концов, а смысл? Все понимали, что их свадьба с Валерой — лишь вопрос времени. Горская влезла в грабительский автокредит. Но ни о чем не жалела. Она стала обладательницей своей мечты.
Мать сказала, что Маша поступила совершенно безответственно. Женька уважительно пожал руку. Отец нейтрально поздравил с приобретением, но, как дочь подозревала, втайне от всех ежемесячно «подкармливал» ее кредитный счет. Залесский, узнав о машине, закатил скандал. Сказал, что не желает, чтобы «Кровавая Мэри»[8] однажды превратилась в окровавленную. Поэтому Маша никогда не позволяла себе гонять при нем. Она вообще с пассажирами ездила исключительно аккуратно. Но совсем отказаться от единственной своей слабости не могла.
Тайм-менеджмент — это не только умение организовывать работу, но и возможность выкроить время для отдыха. Отправив Валере сообщение, что будет не раньше, чем через два часа, Маша повернула машину в сторону загородного шоссе. Миновав заветный пост ДПС, она врубила «In to the battle» Ensiferum'а на полную катушку и выжала педаль газа. Знакомое чувство полета наполнило ее до краев. Вот за него Горская и любила свою машинку.
Через час Маша вернулась в город.
В квартире пахло едой. Значит, Валерка хозяйничал уже довольно давно. В холодильнике у Маши мышь не вешалась. И готовить она умела. Но ей было лень. Даже не так: ей было жаль тратить время на подобную ерунду.
— Привет! Ты где болталась? — полюбопытствовал Залесский, выглянув из кухни в ее фартуке и с ножом в руке.
— Что, рЭзать будешь?
— В зависимости от объяснений. Надеюсь, что не придется, — он подмигнул. — Малыш, давай быстрее… Я собрался накрывать и вызванивать тебя.
Горская быстро переоделась в домашнее и пошла на запах.
На столе уже стояла обещанная бутылка муската, фрукты и умопомрачительный торт.
— Что отмечаем? — спросила она.
– «Ритм» закрыл контракт по реинжинирингу. Сегодня подписали акт приемки. Предложили нам взять сопровождение нововведений. С тобой в главной роли.
О, да! По части убеждения масс Маше не было равных. Не скромно, конечно. Но скромность — украшение для тех, кому больше надеть нечего.
— Приятно слышать. Только у меня дистанционка пособие требует. И программы опять нужно переделывать. И твой еще один проект висит. Зашиваюсь.
— Я тебе уже давно говорил, бросай к чертовой матери университет, — начал обычную песню Залесский.
Тема была опасной. Сначала — бросай университет, потом — выходи за меня замуж.
Когда Маша поступила в аспирантуру, мама «пристроила» ее для сбора материала в новехонькую консалтинговую фирму. Фирма принадлежала тому самому еще молодому, но перспективному кандидату наук Залесскому. Маша не могла сказать точно, что заставило Валеру тогда принять ее на работу: мамино имя, светлая Машина голова или сочувствие к сирым и убогим. Однако очень скоро оказалось, что они с Валерием Владимировичем отлично дополняют друг друга. Залесский был большим умницей, просто гением в менеджменте и экономике. Он замечал закономерности там, где другие видели случайности; находил по три выхода там, где для других был тупик. В принципе, он умел работать с людьми. Но не любил. Его страстью были схемы, таблицы, графики, балансы и отчеты. С ними Валера мог общаться часами. Поэтому он облегченно вздохнул, когда рядом с ним появилась Маша, для которой «разговоры говорить» было не наказанием, а радостью. А то, что в процессе разговора она, между делом, меняла мнение людей, — порой на противоположное, — так кто же это признает? Тем более, добровольно. Залесский и Горская быстро сработались, а потом… спелись, в общем. Переход в горизонтальную плоскость произошел совершенно незаметно, как естественное продолжение деловых отношений. Просто однажды они проснулись в одной постели.
