Марина Попович - Любовь играет в прятки
«За первое место мистеру исполнителю желаний. Соблазнителю и покорителю сердец богатеньких девочек» и приложила с записку «Болтушка — единственное, что было между нами хорошего».
Сердечко долго надеялось на звонок Антона, противного исполнителя желаний, такого любимого Батона. Каждый вздох был наполнений ожиданием его сообщения: «Да это было так, но я — благодарен за это желание. Иначе бы струсил к тебе подойти. Люблю тебя, моя Енигматичка». Пару месяцев подавленная, с разбитым в душе воздушным замком, не выпускала телефон с рук, проходили дни, потом недели, а Картошка так и не соизволил позвонить. Откуда мне было знать парень, получив подарок, решил «все потеряно». Следующей осенью ушел в армию. До сих пор я вспоминаю с нежностью совместные побеги от родителей за город, задорный смех и руки, играющие на гитаре под моим окном.
Разочаровавшись в первой любви, хоть внешне это не видно, ни с кем больше не встречалась. Парнем для меня стало одиночество. Одиночество — такая жизненная остановка, отрешенности от людей. Это как ждать прибытия поезда метро одной на платформе, потом сесть единственной в вагон и думать: «Почему нет ни кого рядом в мире кишащими его обитателями?». Одиночество — это тяжелая мука, наполненная собственными диалогами, разговорами с кошкой или телевизором. В одиночестве живет тишина, которую заглушают громкой музыкой, вызывая самые искрение мысли и поселяя чувство необходимости теплоты, но не поддаются ей. И, когда уже стает жарко от обогревателя, только тогда понимаешь, что теплота должна быть душевной, заполнить все и залечить раны, но боязнь того, что раны еще больше усугубят, убегаешь от этих мыслей прочь далеко и надолго. Многие сходят с ума от такого, многие бьются в истериках в поисках плохих качеств себя, окружающих, многие заглушают свой внутренний крик социальными сетями и разными говорилками-переписками. Может, на счастье или совсем на беду, в нашем мире сложно найти таких людей, которые влюблены в одиночество от первой до последней косточки, от головы до окончания нервных клеток. Да, кто-то подумает про невменяемость таких людей, но именно мне одиночество и отрешенность стало дорогим моментом в жизни, шубой в зимние морозы. В нем я нашла себя. Нашла силы быть тем, кем я есть, пережить предательство. Это мой способ пережить боль. В молчаливом крике выносятся важные вердикты души. Забыть любовь? Как забыть дорогой душе момент, постепенно превратившейся в драгоценный урок? А главное — зачем? Я просто стала жить дальше, и с годами восстановив свой замок чувств, обгородив его не преступной крепостью. Плача в подушку, я пообещала больше ни кого так близко не подпускать и старательно держусь обещания. Если не выполнять обещанное, то, как себя потом уважать?
Поклонников и завоевателей сердца было хоть отбавляй. Виктория говорила: «Бегают, как табун упрямых баранов за овечкой, а овечка еще та с характером: этот не этот, тот носатый, тот рогатый! С такими вкусами и параметрами будет в девках до пенсии». Я ни дня не возвращалась домой без подарков. Курьеры многих служб считали мой дом постоянными клиентами и знали, как зовут по имени отчеству всех членов семьи и прислуг. Дело не только в моей, отличающей с толпы внешностью, а и противоположный пол видит во мне по большей части — мешок наследства, подходящую партию.
Школьная подруга Лиза звала меня магнитом, объясняя их поведение — охотничьим турниром за руку и богатство, при этом смеясь: «Ты такая мисс всея Руси, глава неприступности». Одно время она собиралась лично наградить победителя. Трофеем должен был стать пояс с надписью на упряжке «Я вас сделал!». С этим подарком Елизавета каждый день ходила в школу-лицей. Грант-При так ни кто и не получил. Конечно, на выпускном вечере Лизка слезно на коленях просила поцеловать кого-то в щечку, чтобы не пришлось выкидывать столь долго ожидавший своей участи презент. Но, у меня личное плавило, можно сказать, табу не целоваться с нелюбимыми, уж насколько я старомодна. Ничего не добившись, подпоив меня слегка, подруга решила приняться за план «Б». Встав на высокий стул со второго раза (первый поднялась без микрофона, ей пришлось идти отбирать его у тамады силой) сто восемьдесят трех сантиметровая выпускница в коротком зеленом коктельном платье, сшитое под заказ одним из модных американских стилистов, со всей силой появившейся в крови алкоголя, прокричала в микрофон, заглушив всех:
— Любименькая моя подруженция! Вот это загнула! Хи-хи! Обещаешь ли отдать это тому, кто покорит тебя?
— Успокойся. Не смешно! — она скорчила плаксивую рожицу и уже открыла рот, чтоб продолжать меня позорить, пришлось соглашаться: — Ладно, давай сюда и отстань!
Все три класса, бывшие выпускники, с явным любопытством начали наблюдать эту ситуацию. Ненавижу лишнего внимания к своей особе, меня вполне устраивает быть тихой мышкой и наслаждаться любимыми вещами. Но об этом в выпускной вечер только и оставалась мечтать. Я, отобрав пояс, принялась снимать неутихающую Лизу, но та продолжила:
— Не слезу, не тяни! И так! Дамы и господа! Все мы. Хм… Евгений Семенович! Дядя! — обратилась она к директору и по совместительству к своему троюродному дяде: — Снимайте нас! Завтра будет еще отнекиваться! Че вы роетесь долго с камерой? На! Мой айфон бери, не чехли только, лысый! — дядьке явно нравилось представление или, возможно, сделав скидку на алкогольное опьянение племянницы, уважаемый мужчина не стал ничего говорить в противоречье, спокойно снимая на камеру, мысленно надеясь показать это нашим родителям, бывших без пяти минут школьниц.
— С завтрашнего дня я стаю студенткой факультета журналистики. Когда ты, причина грусти почти всех тут парней, найдешь себе достойного парнишу? Это риторический вопрос. Так вот. Мы будем дружить и пятьдесят, и в сто в гробу — не избавишься меня и не скроешься. Я обязательно о знаменательной дате в жизни Алисы Тарахановой, влюбленности, напишу статью! Узнает весь мир! Да-да! Весь! Ты же знаешь, я не шучу! Мой отец хозяин трех самых модных журналов. Устрою твоему будущему мужу пресс-конференцию и напечатаю во всех трех журналах ее с комментариями «завоевателя» под названием…ээээ… «Кузнечики в обмороке или Любовь играет в прятки…».
Я не теряла надежды отобрать микрофон, но одноклассница продолжила:
— Так что ждите парни! Я для вас фотку на разворот помещу этого покорителя сердца, чтобы знали, кому рожу бить или где вам пластику стоит сделать! Сеня! Сеня! Не смотри на нее так — тебе пластика и та не поможет.
Замолчать Лизку заставил тот самый злосчастный микрофон. Изворачиваясь от очередного захвата мной микрофона, подруга наступила на провод каблуком и плюхнулась на пол со свистом. Паркет принял Костенко с восторгом и громким звуком оповестил о падении барышни всех, в том числе, на втором этаже здания. К огромному удивлению всех ни косточки не повредив, пьяная Лиза приказала директору нажать кнопку «Разместить видео в социальной сети». Рейтинг видео зашкаливал через три недели. А сама Лизка еще не став журналистом, уже была самой ожидаемой скандальной фигурой желтой прессы. Именно тогда блогеры и комментаторы придумали ей кличку «Паркетная разоблачительница».
