Т. Голубчикова - Не родись красивой: Триумфальное возвращение
«Все когда-нибудь заканчивается – и плохое, и хорошее...» – грустила Катя.
Вот и ее восточная сказка закончится: завтра они с Юлианой возвращаются в Москву. А там ее ждет очередной скандал. Процесс с «Ника-модой» уже невозможно остановить. Акционеры «Zimaletto» беснуются и готовы выдвинуть против ненавистной Пушкаревой официальное обвинение в мошенничестве! А Жданов – Андрей Павлович, который придумал этот «гениальный план» с подставной фирмой, ее расчетливый герой-любовник – даже не пытается вступиться за Катю перед советом директоров!
Катя с силой швырнула в чемодан последнюю партию вещей и попыталась закрыть крышку. Но покупок, совершенных под присмотром Юлианы, было слишком много – Катя прижала чемодан коленом и принялась стягивать непослушные половинки, как разведчик пленного «языка», и приговаривала:
– Ладно... Андрей Палыч. Аля гер, ком а ля гер. Мне терять нечего. Я на кусочки разнесу ваше «Zimaletto». Перепрофилирую в консервный комбинат. «Зима-лечо». Лучшие заготовки консервированных овощей на зиму! – Она так увлеклась, что не заметила, как в номер вошла Виноградова и удивленно наблюдала за ней. Юлиана еще никогда не видела свою ассистентку в таком состоянии!
– Угадайте-ка, господин Жданов, какой овощ пойдет в первую банку? Что, думаете, не влезете? А мы вас так меленько-меленько нашинкуем и запихнем... – девушка сделала еще одно наполненное яростью движение, и замки чемодана, наконец, испуганно защелкнулись.
– Чемодан уже собрала. Молодец... – рискнула обнаружить свое присутствие Виноградова.
– Юлиана... Я не заметила, как вы вошли, – Катя вздрогнула и виновато потупилась.
– Не сомневаюсь, – иронично прищурилась Юлиана.– Если не ошибаюсь, вы, кажется, готовили салат из господина Жданова...
– Я ненавижу его. Он... Он смеет утверждать, что я украла у него компанию. Называет меня мошенницей! Он... Он... – Катя бессильно рухнула в кресло и разрыдалась, уткнувшись в колени.– Господи, как же мне не терпится скорее приехать в Москву и высказать все, что я о нем думаю...
Юлиана села на ручку кресла рядом с Катей и осторожно обняла девушку за вздрагивающие плечи:
– Тихо-тихо-тихо. Успокойся, Воды хочешь? – Катя замотала головой и попыталась вытереть слезы тыльной стороной ладони. Юлиана протянула ей чистый носовой платок.
– Значит, так, запомните, Катерина Валерьевна. Во-первых, никому ничего высказывать не надо. Во-вторых, Катюша, надо быть мудрее, – наставница погладила заплаканную девушку по распущенным волосам.– Спокойствие и величие бьют гораздо сильнее, чем злоба и агрессия. Надо уметь прощать!
– Хорошо, я спокойно прилечу в Москву, спокойно пойду в «Zimaletto», – Катя прижала ладони к горящим щекам.– Невозмутимо поговорю со Ждановым, а когда он расслабится, и... КАК ВРЕЖУ ЕМУ!
– Нет, девочка... В Москву должна приехать другая Катя! Пойдем-ка со мной... Будем учиться прощать!
Юлиана увлекла Катю на террасу перед отелем, усадила в уютный плетеный шезлонг и стала объяснять.
– Ненависть – ужасное чувство. Она пожирает и изматывает нас. Ненависть бесполезна. Мы разжигаем ее в себе, а после оказывается, что там... – Юлиана приложила руку к груди.
– Одна пустота? – выдохнула Катя и как-то сразу успокоилась.
– Ложись, – кивнула на шезлонг Юлиана.– Закрой глаза и попробуй полностью расслабиться.
Катя попыталась поудобнее устроиться в шезлонге и даже сняла очки, но все равно продолжала ощущать, как нервно сутулятся плечи, непроизвольно сжимаются кулаки, а тело наполняют напряжение и тяжесть.
– А теперь представь перед собой Андрея, – донесся до нее спокойный, ровный голос Юлианы.
Катю словно током ударило при звуке имени Андрея, она вздрогнула и резко села:
– Я не смогу... – но Юлиана успокаивающе взяла ее за руку и мягко вернула в прежнее положение:
– Не пытайся вызвать его изображение насильно. Просто полностью расслабься. Глубоко вдохни... Так... Глаза закрыты. Вот перед тобой Андрей... Глубоко вдохни... Теперь ты можешь сказать ему все, что о нем думаешь, все, что чувствуешь... высказать все свои обиды, всю свою боль...
Кате показалось, будто она стоит посреди плотного голубого тумана, а смутная тень пред ней начала сгущаться и уплотняться, обретая очертания фигуры Андрея. Вот она уже может различить его лицо, улыбку, почувствовать запах: стоит протянуть руку – и она прикоснется к нему...
– ...Я должна простить тебя, хотя ты меня обманул. Я была готова на все ради тебя. Я верила в то, что ты меня любишь. А ты меня всего лишь использовал... – Катя почувствовала, как по ее щекам снова потекли слезы.– Почему ты стал таким жестоким? Неужели твои чувства всегда были ложью? Нет, нет, нет, нет... Я не могу тебя простить... Не могу...
Издалека, словно из другого мира, Катерина снова услышала ровный, спокойный голос Юлианы:
– А теперь представь, что ты Андрей. Представь, что он тебе ответит на то, что ты только что ему сказала.
– Я виноват.
– Я знаю, что виноват, – он поднял на Катю взгляд. Сколько в нем было любви и страдания. Катя изумленно замерла.
Андрей устало склонил голову, сделал к ней шаг и протянул ладонь, словно предлагал взяться за руки:
– А теперь ответь ему. Скажи ему, что ты чувствуешь теперь...
– Да, ты виноват! Хотя я могу понять, зачем ты это все делал... Ты хотел спасти компанию, ты хотел добра для своей семьи... Но самое главное, что все это уже закончилось. Этот абсурдный роман, вся эта идиотская интрига, обман... Но я не хочу больше тебя ненавидеть. Пусть лучше я буду любить! Я люблю тебя. Я прощаю тебя. И отпускаю...
Андрей благодарно улыбнулся, стал медленно удаляться, наконец его силуэт тихо и плавно растаял в тумане. Катя медленно открыла глаза и почувствовала себя свободной, сильной и спокойной...
– Он ушел? – осторожно спросила Юлиана, отпуская Катину руку. Та молча кивнула.– Ну вот и замечательно...
Они несколько минут сидели молча, наслаждаясь безмятежным морским пейзажем. Наконец Катя нерешительно нарушила молчание.
– Я хотела спросить...
Юлиана выжидательно посмотрела на Катю.
– Почему вы так заботитесь обо мне?
