Элизабет Гейдж - Близость
С тех пор он бессознательно избегал Мег и все меньше времени оставался с ней наедине. Часы, которые он обычно коротал за разговором в ее спальне, теперь проводил в одиночестве, бродя по городу, погруженный в размышления. Джордан ждал, что она в конце концов свыкнется с неизбежностью его выбора.
Теперь же состояние отца поставило семью в такое положение, при котором утрачивали значения сомнения в его выборе.
В тот майский вечер после получения злополучного сообщения о минимальной пенсии, назначенной компанией, вся семья была крайне озабочена.
— Мама, ты с девочками иди-ка лучше на кухню, — скомандовал Райан, с начала болезни отца ставшей в семье вторым по рангу. Альберт Лазарус лежал в кровати наверху, издавая стоны от постоянной боли в поврежденных костях.
Мери послушно увела Мет на кухню. За ними последовала Луша с ребенком на руках. Женщины понимали, что пришло время для мужского разговора.
Как только они вышли, Клей, самый горячий из братьев, заговорил:
— Мы не можем позволить, чтобы это сошло им с рук, сказал он. — Я пойду туда и разнесу это чертово логово.
Джордан согласился с ним.
— Всю жизнь работаешь на этих пиратов, а они отделываются жалким пособием.
Райан, по натуре более рассудительный, чем его братья, добавил:
— И это не в первый раз, сами знаете. Возьмите Бонни Поттера, в прошлом году с ним случился несчастный случай на конвейере. Его жена не получила от них ничего.
— Им наплевать на рабочего, — сказал Клей. — Они только используют нас, а потом выбрасывают за порог. Нет, я не потерплю этого, особенно теперь, когда они угробили нашего отца.
— Давайте-ка выпьем пива, — Клей принес четыре бутылки и роздал братьям.
Никто, казалось, не заметил, что появление пива было первым признаком капитуляции. Джордан сделал глоток плохо пахнувшей жидкости. Ему она показалась неприятной, но все же он испытывал гордость от того, что старшие братья относятся к нему как к равному.
— Вот что мы сделаем, — сказал Клей со злобной улыбкой. — Мы соберем парней, пойдем туда и выбьем дух из старого Лукаса.
— У меня есть идея получше, — сказал Райан. — Мы снизим темп работы на двадцать процентов, и тогда Лукас не выдержит, сдастся.
— Послушайте, — возразил Джордан, — я сегодня порасспрашивал Сьюзан Берч кое о чем. Ее сводный брат юрист, мы можем подать иск в суд за невыполнение условий контракта по найму. Этот конвейер уже многие годы находится в аварийном состоянии, и все знают об этом. По закону они обязаны охранять рабочего от несчастного случая или платить за полученные им повреждения.
— Судебный иск стоит денег, — сказал Райан спокойно и глотнул пива, — кроме того, у компании есть свои высокооплачиваемые адвокаты. Вы когда-нибудь слышали, чтобы рабочий выиграл подобное дело?
— Хорошо, тогда мы будем бастовать! — крикнул Клей. Соберем всех парней и устроим митинг. Они не смогут продолжать подобное безнаказанно.
— Мы объединимся в профсоюз! — поддержал его Джеральд. Пошлем представителей в национальный профсоюз. Они не могут остановить нас. Это наше право.
Братья уже решили пойти на попятную, хотя все еще не осознавали этого. Чем больше они прибегали к помощи пива, тем больше их угрозы становились пустыми. Они искренно возмущались тем, что здоровье их отца загублено. Но они были тем поколением рабочих, которые видят в своей компании незыблемый монолит, бросить вызов которому они не в состоянии.
Вот почему, продолжая произносить громкие слова, они уже сдались.
Итак, братья выпили еще пива, потом еще, продолжая изрекать угрозы, которые постепенно превратились в обычные жалобы. Час был поздний, пришло время отправляться спать — ведь в семь утра они должны быть на заводе.
И только один голос не присоединился к этому хору бессильного гнева.
Джордан Лазарус, семнадцатилетний мальчик, сидел с недопитой кружкой пива и наблюдал, что происходит.
Ни братья, ни отец не подозревали, что Джордан в тот вечер принял решение о будущем семьи.
На следующее утро Мег, войдя в комнату, которую Джордан разделял с Клеем, обнаружила, что кровать Джордана осталась нетронутой. Большая часть его одежды исчезла, включая недорогой черный костюм, доставшийся ему от Джеральда, — Джордан надевал его по торжественным случаям и на похороны. Потертый чемодан из картона, которым пользовались мальчики двадцать пять лет, тоже исчез.
Мег сообщила новость семейству. Все были огорчены не только потому, что Джордан занимал особое место в их сердцах, но и потому, что в его минимальной зарплате особенно нуждались теперь, когда отец стал инвалидом.
В мрачном настроении старшие братья отправились на работу, решив еще больше экономить. Луиза начала искать новую работу. Мег, вопреки уговорам матери, в тот же день тоже пошла искать работу и сумела устроиться стажером в местный салон красоты.
Для семьи Лазарус жизнь стала другой, более унылой. Альберт П. Лазарус, прикованный к постели, теперь не принимал участия в семейных обедах и разговорах, его стоны круглые сутки наполняли дом. С исчезновение Джордана что-то жизненно важное ушло из семьи. В доме царила атмосфера похорон. В негромких разговорах братьев чередовались сдержанное уважение к смелому поступку Джордана, сбежавшего от безнадежной ситуации, и злоба на то, что он покинул «тонущий корабль».
Затем случилось неожиданное.
Спустя три недели после ухода Джордана из дома посыльный вручил Мери Лазарус чек на две тысячи долларов, полученный из банка в штате Индиана. Никакого письма к чеку не прилагалось, но рядом с подписью служащего банка, удостоверяющего чек, стояла подпись Джордана Лазаруса.
Семья опомниться не успела от подарка Джордана, который тут же пошел на оплату медицинских счетов, когда две недели спустя по почте прибыл второй чек, на этот раз на сумму в восемь с половиной тысяч долларов.
Прошел месяц, затем другой. Семья получила от Джордана открытку с изображением кукурузных полей штата Индиана.
Послание было коротким: «У меня все прекрасно. Надеюсь, и у вас все хорошо. Люблю вас всех?».
Благодарная семья Лазарус не знала, что в это время Джордан жил в дешевой меблированной комнате в Индианаполисе неподалеку от железной дороги.
Немногие пожитки, прихваченные Джорданом, составляли все его имущество. Единственными приобретениями, которые он сделал, были новый, прекрасного качества серый в полоску костюм, новая пара ботинок да шелковый галстук.
Добывая первые две тысячи долларов, которые он отослал родным, Джордан нарушил два закона и приобрел одного врага. Вторую сумму, в восемь с половиной тысяч долларов, пришлось добывать, нарушив еще два закона, но при этом восстановив дружеские отношения с бывшим врагом.
