Нора Робертс - Плененные
Нэш смущенно прервался. Подобные философские рассуждения никак не вяжутся с беспечным имиджем. Обычно он часами умело расспрашивает собеседников, никогда не высказывая таких простых и искренних заявлений. А ей было достаточно только спросить.
—Ну и, конечно, хочу заработать мешок денег, — с трудом выдавливая усмешку, добавил он. Голова пустая, легкая, кожа слишком разгоряченная.
—По-моему, одно не исключает другого. В моей семье были сказочники со времен фей до моей матери. Мы понимаем ценность сказок.
Возможно, поэтому она его сразу не выставила. Уважает его труд. Это уважение у нее в крови.
Обдумайте вот что. — Моргана подалась вперед, и у Нэша внутри что-то сжалось, не только от ее красоты. — Если я вам соглашусь помогать, то ни в коем случае не позволю скатиться к наименьшему общему знаменателю. К старой карге, ведьме, которая с кряхтеньем помешивает в котле зелье из белены.
Убедите меня, — улыбнулся он.
Поберегитесь, Нэш, — тихо проговорила она, поднимаясь. — Пойдемте в дом. Я пить хочу.
Больше не опасаясь сторожевого пса, шедшего рядом с ними с довольным видом, Нэш залюбовался домом. Он успел повидать на полуострове Монтерей множество поразительных, уникальных домов. Сам такой приобрел. Но этот привлекает еще своей древностью и изяществом.
Три этажа из камня с башенками и бойницами — вполне годится для колдуньи. Впрочем, дом не готический и не мрачный. Высокие окна сверкают на солнце, кружевные решетки увиты плющом, каменные рельефы изображают крылатых фей и русалок, водостоки оформлены в виде красивых голов.
...Интерьер, ночь. В самом верхнем помещении башни в старом каменном доме у моря сидит прекрасная колдунья в окружении свечей. Темно, блики света отражаются на лицах статуй, на ножках серебряных кубков, в прозрачном хрустальном шаре. На ней широкое белое одеяние, распахнутое на груди. Между грудями висит тяжелый резной амулет. Кажется, будто камни загудели, когда она высоко вскинула руки с двумя снимками. Замигали свечи, в замкнутом пространстве поднялся ветер, растрепал ее волосы и одежды. Она подносит снимки к свече... Нет, вычеркиваем. Сбрызгивает фотографии светящейся жидкостью из треснувшей синей чаши. Шипит пар. Гул начинает медленно и неровно пульсировать. Она раскачивается всем телом над снимками, выложенными лицом к лицу на серебряном подносе. Фотографии сливаются, на ее лице расплывается загадочная улыбка. Затемнение...
Неплохо, хотя специалистка может добавить чуть больше красок к любовному заклятию.
Не возражая против молчания, Моргана свернула за угол дома, где слышался плеск волн, росли кипарисы, деревья, согнувшиеся, искореженные ветром и временем. Они пересекли вымощенный камнем дворик в виде пентаграммы с медной статуей женщины в верхней точке. В крошечном водоеме под ее ногами журчала вода.
Кто это? — поинтересовался Нэш.
У нее много имен. — Моргана шагнула к статуе, зачерпнула маленьким ковшиком чистую воду, отпила, остальное выплеснула на пьедестал. Не сказав больше ни слова, снова пошла по дворику к солнечной, безупречно чистой кухне. — В Творца верите?
Нэш удивился, смущенно поежился:
—Э-э-э... конечно. Наверное.
Она прошагала по белому кафельному полу к раковине сполоснуть руки.
—Значит, ваше колдовство... религия?
Моргана с улыбкой вытащила графин с лимонадом, наполнила льдом два бокала.
Сама жизнь религия. Не беспокойтесь, я не собираюсь обращать вас в свою веру. Это не должно вас смущать. Все ваши истории рассказывают о добре и зле. Люди всегда выбирают то или другое.
А вы что выбираете?
Протянув ему бокал, она вышла с кухни в арочный проем:
—Можно сказать, стараюсь держать под контролем свои самые дурные импульсы. — Взгляд упал на него. — Правда, не всегда получается.
Они шли по широкому коридору, увешанному выцветшими гобеленами с изображением фольклорных и мифологических сцен, диковинными канделябрами, гравированными медными и серебряными пластинами.
Моргана особенно предпочитает комнату, которую ее бабушка называла «салоном». Стены выкрашены в теплый розовый цвет, повторяющийся в узорах бухарского ковра, брошенного на пол из широких каштановых досок. Прелестный камин с полкой в стиле Адама5, в топке лежат поленья, готовые разжечься в холодную ночь или просто по воле хозяйки. Ветерок веет в открытые окна, раздувая широкие шторы, принося с собой запахи сада.
Как и в магазине, повсюду кристаллы и жезлы, коллекция статуэток — оловянные ящерицы, бронзовые феи, фарфоровые драконы.
Замечательно. — Нэш тронул струны позолоченной арфы, слыша тихий сладкий звук. — Играете?
По настроению. — Она с улыбкой следила, как он ходит по комнате, что-то трогает, что-то рассматривает. Подлинный интерес похвален.
Схватил серебряный кубок с надписью и принюхался:
Пахнет...
Адским пламенем, — подсказала Моргана.
Он поставил кубок, взял тоненький аметистовый жезл, инкрустированный камнями и перевитый тонкими нитями серебра.
Волшебная палочка?
Разумеется. Будьте поосторожнее со своими желаниями, — предупредила она, отобрав у него палочку.
Нэш отвернулся, пожав плечами, не замечая, что палочка засветилась в ее руках и погасла, вернувшись на место.
Я сам собрал неплохую коллекцию. Может быть, пожелаете посмотреть. — Наклонившись, увидел в прозрачном стеклянном шаре собственное отражение. — В прошлом месяце купил на аукционе шаманскую маску, и... как там у вас говорится... волшебное зеркало. Видно, у нас с вами есть что-то общее.
Художественный вкус. — Моргана присела на ручку дивана.
И литературный. — Он присмотрелся к книжным полкам. — Лавкрафт, Бредбери... У меня есть такое издание «Золотого заката». Стивен Кинг, Хантер Браун, Мак-Каффри... Ох, неужели?.. — Нэш почтительно вытащил книгу. — Первое издание «Дракулы» Брэма Стокера? Отдам за него правую руку!
Ловлю на слове.
Надеюсь, он одобрил бы «Полуночную кровь». — Вернул на место, в глаза бросились другие, палец начал поглаживать тоненькие корешки. — «Четыре золотых шара»... «Король фей»... «Свистни бурю»... Полное собрание, — завистливо признал он. — Причем все первые издания.
Читаете произведения Брайны?
Шутите? — Все равно что встретиться со старым другом. Необходимо дотронуться, присмотреться и даже принюхаться. — Десяток раз перечитал все написанное. Только полные идиоты думают, будто она пишет детские книжки. Тут сплетаются воедино магия, поэзия и мораль. Разумеется, иллюстрации фантастические. Я убил бы любого за оригинальный рисунок, только она их не продает.
