Домик в горах - Джули Шэкман
Перед домом, у края ядовито-зеленого газона, стояла пара облетевших вишневых деревьев. Газон не косили, похоже, несколько лет. Если палисадник был настолько запущен, то страшно подумать, в каком состоянии пребывал остальной сад!
Харли принюхалась – воздух наполняли запахи мха и сырого леса.
Сам дом неимоверно впечатлял: кирпичный, выкрашенный в белый цвет, с черными балками и подоконниками. Под скошенной крышей располагалось круглое окно-иллюминатор. Во входную дверь из черного дерева была встроена длинная узкая панель с матовым стеклом, на окнах висели заметно выцветшие тюлевые занавески.
Я подошла ближе и встала у окна. Подоконник был покрыт пылью. Харли заняла позицию наблюдателя у моих ног.
Сквозь щель в неплотно задернутых шторах я разглядела гостиную. Лучи заката освещали тяжелую резную мебель. Напротив друг друга стояли два дивана из потрескавшейся темной кожи. Антикварную атмосферу завершал ковер с огуречным мотивом.
В комнате не было телевизора, зато вдоль стены шли полки, заставленные семейными фотографиями, разглядеть которые не получалось. В глаза бросилась картина с видом на берег Силвер-Несса.
Я уже собиралась отойти, как внезапно мое внимание привлек яркий предмет.
Я ахнула от изумления: справа на столике стоял рождественский подарок, завернутый в блестящую красную бумагу с оленями.
Боже! Сколько же он тут простоял? Неужели владелец дома умер и никто об этом не знает? А вдруг он до сих пор там? Вдруг случилось несчастье, а родственников не осталось? Вдруг ему стало плохо и он не смог позвать на помощь?
Я крепко сжала поводок Харли:
– Идем, малыш.
Не удержавшись, я заглянула в кухню. Половину окна закрывала лоскутная занавеска. Здесь тоже все носило отпечаток заброшенности. Янтарного цвета раковина, шкафчики и длинная штора из бусин в дверном проеме – китч семидесятых годов.
Мы с Харли пересекли заросшую, но упорно не желающую исчезать в траве мощеную дорожку. Через узкое окно на этой стороне дома я разглядела ванную комнату с раковинами цвета авокадо.
Затем мы вернулись к парадному входу. На этот раз я заметила стопку сложенной под дверью почты.
Дневной свет почти угас. Я не знала, что предпринять. Что, если здесь действительно живет одинокий старый человек, который упал и нуждается в помощи?
Я вынула из кармана мобильный телефон и включила фонарик – он высветил пыльное окно гостиной.
Небо совсем заволокло, и росшие вокруг деревья с голыми скрюченными ветвями сильно смахивали на призраков. Я потянулась к почтовому ящику в надежде, что, если пошуметь, из дома откликнутся и скажут, что все в порядке. И вдруг почувствовала, что сзади кто-то стоит.
Сердце бешено заколотилось. Я подскочила на месте, а Харли испуганно зарычала.
– Что вам здесь нужно? – раздался сердитый женский голос.
Глава 4
Женщина смерила нас с Харли ледяным взглядом и повторила:
– Что вам здесь нужно?
Ее черты никак не удавалось разглядеть. На заостренное лицо лишь изредка попадали блики света.
Я постаралась обворожительно улыбнуться:
– Мой щенок потерялся.
Женщина сердито ткнула пальцем в сторону Харли:
– Похоже, вы его нашли.
– Ее, – поправила я. – Это девочка.
Враждебно настроенная особа сделала шаг вперед. Половина ее лица оставалась в тени. Прищуренные глаза поразительного сиреневого оттенка недобро блестели, густые молочно-белые волосы были собраны назад. Она переводила холодный взгляд с меня на Харли и обратно.
Следующий вопрос прозвучал вызывающе:
– Ты что тут разнюхиваешь?
Я затрясла головой:
– Ничего, просто Харли погналась за лисой и пропала, пришлось ее искать.
Лучше бы незнакомка подошла ближе – стоять один на один с темной личностью в дремучем лесу было совсем не уютно.
Она недоверчиво щелкнула языком.
– Дом такой впечатляющий, – начала я, указывая себе за спину. – Вы знаете, кто в нем живет?
Собеседница заметно напряглась:
– Какое тебе дело до Мерри-Вуда?
Я заморгала:
– Какого Мерри-Вуда?
Женщина закатила глаза, мол, что за дура перед ней:
– Вот этого дома!
Я обернулась и только сейчас увидела едва заметную в зарослях плюща деревянную табличку, на которой в самом деле значилось «Мерри-Вуд». Завороженная великолепием этого места, я ее даже не заметила.
Наконец женщина шагнула из темноты. Губы скривились в недовольную гримасу, вокруг рта пролегли морщины. На вид я дала бы ей лет семьдесят, не меньше. В лице было нечто притягательное, в высоких скулах угадывалась былая красота. Держалась она прямо и чопорно, под стать застегнутой до верха цветастой блузке.
Изогнув ухоженные седые брови, старуха продолжила:
– Ты не ответила на мой вопрос. Что ты тут выискиваешь?
Незнакомка явно не была настроена на светскую беседу.
Харли решила обнюхать мои походные ботинки. Я пригнулась и почесала ее за ухом, чтобы хоть на несколько секунд дать себе передышку.
– Да просто любопытно, – сказала я, выпрямляясь и вновь одаривая собеседницу улыбкой. – Вот ведь, всю жизнь прожила в Силвер-Нессе, а понятия не имела, что тут такой дом.
Температура стремительно понижалась, причем не только воздуха. Собеседница сунула руки в карманы полотняных брюк.
– Ну и что? К чему эти расспросы? Ты, часом, не из городского совета?
– Нет, что вы! Совсем нет.
Она посмотрела на Харли и недоверчиво прищурилась.
– И не из газеты?
Ее брови выжидающе поползли вверх.
Мгновение я боролась с искушением солгать. Я прекрасно знала, как люди реагируют, когда им сообщаешь, что ты журналист. Но этот дом на отшибе манил и притягивал, мне страшно хотелось узнать его тайну. Поэтому обманывать не имело смысла.
Я распрямила плечи и постаралась ответить как можно увереннее:
– Вообще-то я репортер. Работаю в «Вестях Силвер-Несса».
Слова, которые за последние два года я повторяла несчетное количество раз, полоснули как ножом по сердцу. Недолго осталось их говорить.
Усилием воли я собрала разбежавшиеся мысли и сосредоточилась на незнакомке.
– Только моя работа здесь ни при чем, это чистое совпадение. Я действительно потеряла Харли…
Не успела я закончить, как женщина развернулась, скрипнув кожаными сандалиями.
– Уходи. Мне не о чем говорить с такими, как ты. – Она бросила на меня грозный взгляд через плечо. – И поживиться здесь нечем. Пустой дом – вот и вся история.
С этими словами она зашагала прочь в направлении едва различимого столбика дыма, поднимавшегося над лесом.
С каким облегчением я вернулась к машине, устроила Харли на сиденье и помчалась по темной проселочной дороге! В лесу не оставлял страх, что старуха задумает сыграть в «Пряничный домик» и бросит нас
