Салочки с генеральным - Ярослава Бекетова
— Хочу тебя, — хрипло шепчет Марк и один страстный поцелуй следует за другим. — Уступи… Кира…
— Отпустите меня! — жалобно хнычу, продолжая борьбу.
В тишине дома слышны мои частые отчаянные всхлипы и низкие хриплые полу стоны мужчины.
— Ты сводишь меня с ума…
Ловкие пальцы перемещаются под футболку и, прокравшись ближе к голой коже, стискивают неприкрытую лифчиком грудь.
— Ай! Больно! — Сжимаюсь от наглых ладоней. — Прекратите!
Луплю по огромному телу босса, начиная задыхаться от бессилия. Кричать бесполезно. Мы одни в доме. Нет никаких подручных средств, острых предметов, которые можно было бы использовать для самообороны. У меня ничего нет, даже голоса. Мужчина забирает моё дыхание. Новый поцелуй оглушает, болезненный до головокружения, он высасывает последние силы.
Резкий бросок и я с криком взлетаю вверх. По инерции хвастаюсь за крепкую шею начальника, чтобы не упасть, но тут же смещаю ладони вниз, упираясь в каменные плечи, когда Марк вклинивается между моих бёдер и надавив на поясницу, прижимает меня к своей оттопыренной ширине.
— Остановитесь…
Прервав поцелуй, босс кусает мою беззащитную шею, вызывая болезненный крик.
Перед глазами яркими кадрами проносится кинолента.
Вот Ризван так же целует меня в шею, впивается в сосок, переворачивает меня на живот, затем ложится всей своей громадной массой сверху, пытаясь подавить сильнее, упирается горячим твёрдым членом в попу, ведёт им между ягодиц, тяжело дышит.
У меня не может быть таких фантазий! Нет! Только не с ним…
Кадры замедляются и я успеваю выцепить новые подробности.
Мой бежевый лифчик, который ношу под розовую блузку. Вот собственно и сама блуза лужицей лежит рядом, как и оторванная от неё пуговица. Клочья колготок страшной паутиной расположились на спинке кровати.
ЧТО же произошло вчера?
Вцепившись в жёсткую шевелюру директора, тяну за его озабоченную голову.
— В тот вечер, когда я потеряла сознание… До этого вы… О, Господи! — Не выдерживая эмоционального накала, срываюсь в истерику: — Вы трогали меня!
Марк останавливается, тяжело дыша. Не отрицает. Не чувствует себя виноватым. Не желает прекратить.
— Как вы могли? Как вы оказались способны на такой поступок? — с мрачным укором наблюдаю за тем, как босс леденеет, сразу сообразив о чем идёт речь. — Зачем вы сделали это со мной?! — Шокировано произношу, тут же ударяя по его гигантским плечам. — Зачем?!
— Прости… — протяжно выдыхает мужчина.
— Прости? — дрожащим шёпотом повторяю за ним. — Вы изнасиловали меня? — уточняю финал вчерашней ночи, страшась услышать утвердительный ответ.
— Я виноват. Позволил себе лишнее. Но я тебя не трахал. — На лбу мужчины пролегла хмурая складка, делая его лицо ещё более хмурым, сосредоточенным. — Проникновения не было. В противном случае сегодня я бы ничего у тебя не спрашивал.
Это он на мою девственность намекает? Подумать только… Какая жестокость… Совершить такой отвратительный поступок, скрыть его, а потом сидеть за одним столом и врать.
— Я так сильно вас ненавижу, — всхлипываю, толкаясь в его литую грудь. — Вы не человек.
Мощное тело босса начинает бить крупная дрожь. Он отступает, позволив наконец оттолкнуть себя.
Наверх! Забрать сумку и уйти. Иначе без ключей не попаду в квартиру, а без телефона не вызову такси за город. Я уйду из этого дома, уеду из города, смогу забыть, переживу, как смогла однажды оставить в прошлом страшный вечер в музыкальной школе.
Беспрепятственно добираюсь до комнаты и не обнаруживаю пропажу, то есть сумка была на месте, а ключей и мобильного не имелось.
В дверях появляется мощная фигура. Босс сурово наблюдает за моими перемещениями.
— Ты никуда не пойдёшь на ночь глядя. — Жутким голосом рокочет Марк.
Мрачная решимость скользит в каждом его шаге, в каждом движении навстречу.
Я дура. Дура! Надо было сразу уходить. Переночевала бы на вокзале, а до города и на попутке добраться можно.
А если он запер входную дверь? Это ловушка. Я в мышеловке.
— Кира, давай по — хорошему? — глаза начальника горят в предвкушении новой схватки, где я точно проиграю потому, что слабая, напуганная.
Воздух в комнате становится густым и тяжёлым. Атлетичная фигура директора с проступающими через белоснежную рубашку рельефными мышцами не оставляет шанса на равный бой. От эмоциональной перегрузки мне становится душно.
— Не подходите ко мне, — шёпотом прошу, выставляя перед собой руки. — Не приближайтесь, иначе я за себя не отвечаю.
— Спокойно… — парирует Марк, сокращая дистанцию.
Бесполезно. Он меня не слышит.
Жду подходящий момент, чтобы рвануть к двери. Не свожу глаз с мужчины. Тот подмечает каждый невербальный жест, идущий от моего тела.
— Не играй со мной, — предупреждает.
Я посылаю его ко всем чертям и делаю обманчивый выпад в сторону, решая бежать к спасительному выходу.
Марк перехватывает меня у самой двери.
— Всё. Не могу больше… — обречённо выдыхает он.
Подхватывает меня на руки и бросает на кровать, выбивая из моего тела весь дух.
Грохает мебельная дверца.
Не успеваю прийти в себя, а Марк уже привязывает галстуком сначала одну мою кисть к железной спинке кровати, затем проделывает те же манипуляции с другой рукой.
Округлив глаза, наблюдаю как с помощью пары нетерпеливых пружинистых движений с широких плеч мужчины сползает расстегнутая рубашка. Его грудные мышцы вздрагивают. Звякает пряжка ремня. Справившись с молнией, босс освобождается от брюк, яростно скользя глазами по моему телу.
— Не истери только, — предупреждает и одним движением избавляется от трусов.
Огромный половой орган мужчины пребывает в полной боевой готовности. Боюсь даже думать как ЭТО может поместиться в женском организме.
Зажмуриваюсь до рези в глазах.
Как всё быстро происходит… Я теряюсь. Не понимаю, что делать. Ощущение, будто нахожусь в сонном параличе: тело парализует страх, а огромная тень приближается.
Отрицательно мотаю головой. Мне нужен светлый ум. Я должна найти способ спасти себя.
Руки начальника жёстко сгребают футболку на мне, одним движением разрывая ту на части. Он прикасается к моему подрагивающему животу тёплой ладонью, затем руки мужчины ложатся на пояс джинсовой ткани. Яростно сопротивляюсь, дёргаю ногами, мечтая ударить ублюдка коленом в пах. Ризван желает подавить, подчинить, а если не получится этого сделать, то просто сломать. Это чувствуется в каждом движении его рук. Я вижу это в его взгляде.
— Ненавижу тебя! Мерзавец! Подонок! — зло выдыхаю.
Босс сдирает с меня джинсы вместе с трусиками. Болезненно надавив на бедра, настойчиво вклинивается между ними.
Не хочешь по-плохому, по-хорошему будет хуже
В ужасе застываю, наблюдая за тем, как Марк вытягивается на кровати во весь свой исполинский рост, удобно расположившись между моими насильно разведенными ногами.
Цепочка жалящих поцелуев спускается от груди
