Спор на девушку друга. Её слепое счастье - Сэлли Собер
— Ты его любишь? — Появляется внезапный вопрос, когда мы уже въезжаем во двор его особняка.
— Мы встречаемся всего две недели. Это глупый вопрос, Соколовский. — Отвечаю агрессией, потому что не знаю ответ на этот вопрос. И правда не знаю. Симпатия — сто процентов. Но любовь… Ещё слишком рано, для любви.
— Не фамильничай. У тебя какая? Мне хочется ответить тем же, но я её не знаю. — Помогаю ему выбраться из машины и веду внутрь.
— Не поверишь. Соколовская. — Фыркаю, и вижу какие удивлённые черты принимает его лицо.
— Огоо… Если бы мы поженились, тебе бы не пришлось менять документы! — После этого замечания вокруг нас повисает гнетущая гробовая тишина. — Херню сморозил. — Отзывается, когда мы поднимаемся по лестнице.
— И правда. — Соглашаюсь, а у самой щёки горят не огнём, а синим пламенем.
— Кстати, Митяй снова уехал на работу. Будет либо поздно, либо с утра. Просил предупредить.
— Супер! — Злясь отпускаю Арса на последней ступени, и он откатывается назад, практически падая.
Дёргаю его на себя и мы оба шлёпаемся на пол. Я снизу, Арсений сверху. Хорошо, что он успел выставить руки, иначе меня бы просто расплющило под его весом.
— Больше так не делай.. — Шипит мне в губы, расслабившись. Я чувствую, как что-то, что упиралось в моё бедро совсем чуть-чуть, растёт в геометрической прогрессии. — Нежик… чёрт… я блять чуть в штаны не наложил.
— Судя по моим ощущениям, наложил.. — Пытаюсь пошутить. Дыхание учащается, сердце делает несколько кувырков, пульс бьётся в пальцах, которые касаются его напряжённой груди.
— Это член. — Говорит спокойно, заставляя меня вспыхнуть от стыда.
— Он стоит. — С нажимом.
— Какая проницательная. — Ухмыляется, словно ничего такого не происходит.
— Он стоит на девушку твоего друга. — Пытаюсь намекнуть, что пора бы уже встать, иначе я сейчас просто сгорю.
— Думаешь ему можно это объяснить? — Снова красивые губы выгибаются в усмешке. — У него друзей нет. — Облокачивается на одну руку, а второй ведёт по моей талии вниз, обводя бедро, а потом возвращаясь обратно. — Ты красивая.
— Ты не можешь этого знать. — Голос сорвался на писк. Я не понимаю что происходит. — И пора бы уже встать. Не находишь?
— Я чувствую. — Отвечает, тем не менее. — И знаешь, что. Ты красивая не только снаружи, но и внутри.. — Его голос стал до безумия хриплым. Я знаю, что это значит. Дима постоянно хрипнет, когда ко мне пристаёт. Но тут… Он звучит так низменно, красиво, что у меня бурлит в животе.
— Арс… Нужно встать.. — Начинаю ёрзать под ним, но кажется это делает только хуже. Теперь его сила упирается мне прямо между ног, надавливая туда, куда ещё никто ни разу не прикасался. И самое ужасное, что мне это нравится.
— Он уже встал.. — Издевается, расплываясь в улыбке, но всё-таки встаёт. Мучительно медленно скользя по мне руками, ногами, всем чем можно. Но встаёт.
— Я тебя убью, Соколовский.. — Выдыхаю, подхватывая его под руку.
— Прекрати фамильничать, Соколовская.. — Кривляется под стать мне, и мы направляемся в его комнату под башенный стук моего сердца.
С нашим переездом в этот дом всё идёт не по плану. Вообще всё. Абсолютно. От самого переезда и до того, чем и с кем я здесь занимаюсь.
— Поможешь мне раздеться и приготовиться ко сну. Хочу немного отдохнуть перед ужином. — Спрашивает, когда я захожу его в комнату и усаживаю на кровать.
— Я позову Машу. — Сообщаю, ощущая как сильно потеют ладони. Я не смогу. Спокойно, здраво и без лишних эмоций. Не смогу. Мне нужно остыть.
— Её нет. Я сказал ей приходить позже. Не думал, что мы так рано вернёмся из кафе.
— Чёрт.. — Выдыхаю, делая один единственный шаг вперёд.
— Я не буду к тебе приставать. Обещаю. — Ухмылка. Словно он мысли мои читает.
— Я этого не боюсь. — Заявляю уверенно. Я боюсь своих эмоций. Они странные, новые, неизведанные.
— Ты тоже не приставай! — Шутит, заставляя меня улыбаться. — А то я не смогу тебе отказать.
— Дурак.
Глава 8. А что если
Снежка.
Сделав один единственный шаг вперёд я зависла в раздумьях. Стоило мне это делать? Или лучше нужно было отправить его спать так, и не забивать себе голову. К тому же, пялиться на полуголых мужиков, когда есть свой — категорически нельзя. Дурной тон. Но с другой стороны… С другой стороны, Митя сам меня сюда привёз. Именно за этим. Чтобы мы вместе ухаживали за Арсением. Вот только он сам постоянно где-то шляется.
— Что нужно делать? — Выпаливаю, делая ещё несколько шагов, становясь практически вплотную.
— Снять с меня всё. Кроме трусов, разумеется. И где-то здесь на кровати должны быть мои домашние штаны..
— Вижу. — Обрываю. — Слушаюсь и повинуюсь. — Киваю сама себе, и больше не думая цепляю низ его толстовки.
Быстро снимаю её через голову, стараясь не смотреть никуда, кроме линии его глаз, обтянутых белоснежной повязкой. Затем футболку, работая ровно по такому же принципу. И самое сложное — джинсы. Чтобы снять их мне приходится присесть перед ним на корточки, благодаря чему, по пути взгляд жадно выцепляет шикарные рельефы мужского тела. Красивые мышцы, загар, торс. И внушительную палочку-выручалочку, спрятанную под тканью чёрных боксеров.
Затем я набираю как можно больше воздуха в лёгкие и снова опускаюсь, чтобы втиснуть Арса в домашние штаны.
— Ну ты и урод! — Осознание приходит слишком поздно. Уже после того, как я словила десять инфарктов, два обморока и странное навязчивое желание его потрогать. — Ты ведь сам мог раздеться… Тебе нужно было только вставить ноги в брюки и всё. Чёрт..
— Ну можно было бы и так. — Пожимает плечами, и расслабившись падает плашмя назад на кровать. — Но мне понравилось, как ты дышала. Так что можем повторить.
— Я тебя не понимаю.. — Злюсь. — Ты живёшь под крышей со своим лучшим другом и смеешь говорить такое его девушке? Кретин.
— Вы встречаетесь всего две недели. А значит, Митяй ещё не влюбился. Уж я то его знаю. А из этого следует, что он бы не перестал со мной дружить, если бы мы влюбились.
— Что за чушь ты несёшь? — Гнев наполняет вены, проплывая вместе с кровью по всему организму. — Ты либо перегрелся на солнце, либо словил побочку каких-то своих препаратов. Между нами ничего не может быть. Никакой любви уж точно.
— Аргументируй? — Подползает на подушках и опирается на лопатки так, словно смотрит на меня.
— Как минимум потому, что ты даже не знаешь как я выгляжу. Вдруг у меня усы до сисек! — Фыркаю.
— Ну ничего! —
