Наследник для шейха (СИ) - Анна Гур
Что сделает шейх из правящей семьи за такое оскорбление?!
Я даже думать не хочу, потому что… кровь в жилах стынет от одной мысли…
— Мне так страшно, Мелина… — выдыхает сестра и цепляется в меня дрожащими пальцами, — так страшно… Аяз не пощадит… никого не пощадит… он страшен в гневе… о нем рассказывают такие жуткие вещи…
Сестра так рыдает, что задыхаться начинает, усаживаю ее, а сама иду к столу, на котором продолговатый графин с водой стоит, наливаю ей в бокал и помогаю выпить.
Каролину так трясет, что кромка бокала бьется о зубы.
— Аяз меня покарает… он отца покарает, и позор всему нашему роду будет…
Тру лицо и смотрю на сестру.
— Как ты могла такое дозволить?! — вновь спрашиваю.
Кара отвечает с грустью:
— Полюбила… поверила…
— Но… почему тогда не вышла замуж за того, с кем девственности лишилась?! Почему этот мужчина не взял тебя в жены?!
Я прекрасно понимаю, в какой стране нахожусь и какие законы здесь действуют. Тут может и родня заставить взять девушку в жены…
Все же Восток, со своими определенными нравами и устоями.
— Я не хочу об этом… Да и поздно уже… шейх выбрал меня… Никто против него не пойдет…
— Не пойдет…
— Я так боюсь, Мелли… надеюсь, что когда меня будут забивать камнями, первый же попадет в голову…
Вздрагиваю от слов сестры, голова кружиться начинает и сердце сдавливает.
— Кара… на дворе новое тысячелетие… я не думаю…
— Ты просто уехала жить в другой мир, сестра, а здесь… здесь действуют все древние законы, их никто не отменял…
Качаю головой. Пытаюсь в себя прийти. Но понимаю, что тоже задыхаюсь. Наливаю себе воды и осушаю бокал залпом.
Прикрываю веки. Пытаюсь дышать.
— Почему ты не попыталась убежать? — спрашиваю, но сама знаю ответ, который озвучивает сестра.
— От сильнейшего шейха Востока не убежать. И у меня семья. У нашего отца есть брат, семья большая… Убегу я — ответят они… Ты ведь жила здесь, Мелина, и прекрасно все знаешь, не мне тебе объяснять… просто… мне так страшно…
Разворачиваюсь и на сестру смотрю. Больше слов нет. Я даже не знаю, что именно могу сказать в такой ситуации, потому что выхода не вижу. Сестра убежать не может, а завтра… завтра в наш дом придет беда и ответят абсолютно все.
— Знаешь… — вдруг говорит, улыбаясь сквозь слезы, а я вижу, что это просто истерика утопающего, — я даже думала сделать операцию…
Хмурюсь. Не понимаю, о чем сестра говорит.
— Операцию по восстановлению девственности. В других странах ее делают…
Качаю головой.
— Ты бредишь, Кара… у тебя утром врач…
— Я просто к тому… что ты… когда ты уедешь, Мелина, ты можешь вернуть все и сделать как было… никто не узнает… или можешь не сделать эту операцию, в отличие от меня ты живешь в другой стране, где уже давно на такие вещи люди внимания не обращают…
Мне кажется, что у меня ломается мыслительный процесс. Я просто смотрю на сестру.
— Кара, ты бредишь?! — спрашиваю, не понимая ни слова из ее речи.
То есть слова понимаю, а вот смысл совсем не доходит. Каролина, видимо, осознает, что говорит путано, поэтому поднимается, подходит ко мне, заглядывает в глаза и говорит твердо:
— Ты мой единственный и последний шанс, сестра…
— Я не понимаю, о чем ты, — хмурюсь, вглядываясь в лицо сестры, которая перестает плакать и смотрит на меня твердо.
— Ты девственница, Мелина? — задает вопрос в лоб, и я чуть от шока челюсть на пол не роняю.
— Просто ответь мне: «да» или «нет»?
— Да, — отчего-то получается сипло.
— Значит, ты можешь меня спасти, — вновь выговаривает уверенно, — не просто меня, а всю нашу семью, весь род…
— Я тебя не понимаю, к чему ты клонишь?
— Ты моя сестра-близнец, Мелина. Нас никто отличить не может. Мы похожи как две капли воды…
— Ты хочешь, чтобы я тобой стала? — качаю головой, выдвигая бредовую идею.
Но Каролина кивает и отвечает:
— Ненадолго. Ты вместо меня поедешь с людьми шейха, и гинеколог проверит на наличие девственности тебя, а не меня…
— Но… как ты это себе представляешь?!
— Ты хочешь спасти меня от жестокой участи?! — спрашивает и вглядывается в мои глаза, — ты ведь можешь спасти всю нашу семью, Мелина… — выговаривает сестра, и вновь в глазах слезы сверкать начинают… а я в чистейшем шоке на нее смотрю и моргаю лишь, как рыба, выброшенная на горячий песок…
— Ладно… забудь, сестра! Считай, что я тебе ничего не говорила!
Не дождавшись от меня ответа, отворачивается, идет к постели и скидывает покрывало, пытается расстегнуть пуговицы на одежде, но ее пальцы трясутся, ничего не получается, а я на прямых, будто негнущихся ногах к Каролине иду и накрываю ее ледяные пальцы своими…
Поднимает на меня глаза и будто замирает. А я наше детство вспоминаю, как бегали по саду и прятались от Айши, как наша запыхавшаяся нянечка не могла нас найти, как мы смеялись и притворялись друг другом, сводя полненькую пышногрудую девушку с ума, доводя ее до нервного срыва. Дети иногда играют жестоко, особенно когда им удается обводить вокруг пальца взрослого…
Ведь мы с Карой похожи как две капли воды… только мама всегда чувствовала, кто есть кто…
Что-то больно колет в груди. Становится тяжело дышать. Я понимаю, что, будто бабочка, в паутину попала, и сколько крылышками ни бейся — все равно спасения нет, паук уже держит путь к своей жертве…
Синие глаза сестры мерцают подобно переливчатым сапфирам… а я смотрю на нее и понимаю, что не могу оставить Каролину в беде, всю семью бросить на произвол судьбы не могу, и страх перед тем, что шейх может поймать на подмене, уступает беспокойству за семью…
Сестра, мама, папа… дядя с семьей… весь род.
Все мы будем держать ответ перед шейхом, если вскроется, что невеста оказалась опороченной… Чем больше власти, тем более жесток человек. Я об этом знаю не на личном опыте, просто чувствую, что шейх не пощадит.
Ведь получится, что ему нанесут оскорбление… а такое не прощают.
— Ничего, Мелли, я все понимаю… Забудь все, о чем сказала…
Сестра улыбается дрожащими губами, она вся дрожит как осиновый лист, и я понимаю, что не могу. Ее бросить не могу. Всю семью на растерзание не отдам!
Поэтому я делаю глубокий вдох и выговариваю сухими губами:
— Я пойду завтра вместо тебя, Кара…
Сестра на мгновение замирает, а
