Территория сердца - Весела Костадинова
— Так, — Павел Юрьевич указал на стол, стоявший посреди приёмной у самого окна, — это ваше рабочее место. За этим шкафом — кухня, там стоит кофемашина и вся необходимая посуда.
Я огляделась, пытаясь привыкнуть к новой реальности. Мой стол был небольшим, но аккуратно укомплектованным: на нём стоял компьютер, телефон и несколько папок с документами. Всё выглядело так, словно ждало своего хозяина, и мне предстояло стать этим хозяином, взять на себя ответственность за всё, что происходило в этом уголке офиса.
— Здесь вы будете принимать посетителей, — продолжил Павел Юрьевич, следя за моей реакцией. — Ваши обязанности включают ведение расписания, первичную работу с документами, организацию поездок и встреч, звонки и разные мелочи. Помощницу Владислава Александровича — Елену Вячеславовну вы уже знаете, — еще бы! — А вот с помощницей Александра Юрьевича вам еще предстоит познакомиться. Алла Викторовна — профессионал высочайшего уровня, но человек…. Сложный. Лучезара Игоревна, по личному распоряжению Александра Юрьевича вы так же будете и его секретарем, конечно тогда, когда он в Москве. Не переживайте, основные обязанности по компании все-таки выполняют помощницы, ваши же обязанности не включают ничего особенного.
— Кофе, звонки и документы, — вздохнув, закончила я, осматриваясь.
Стол Елены Вячеславовны стоял около дверей Владислава, а стол второй помощницы — около дверей Александра Юрьевича.
— Почти…. — кисло улыбнувшись, ответил Павел Юрьевич. — Иногда…… бывают ситуации, когда мы все выходим за рамки своих должностных инструкций. Понимаете?
— Еще бы… — мой голос против воли выдал мою тоску. — Мне… придется слушать и помощниц?
— Да, конечно. Вообще-то, я думаю, основное ваше общение будет именно с ними. Алла Викторовна, здесь давно и знает все тонкости работы с Александром Юрьевичем. Он ей доверяет, и это многое говорит о её профессионализме. Но она тоже человек с характером, не терпит некомпетентности и может быть резкой. Постарайтесь не попасть под горячую руку и учитесь у неё. Она может многому научить, если сумеете наладить с ней контакт.
Я кивнула, чувствуя себя птицей, упавшей в гнездо со змеями.
Часы пробили без пятнадцати девять и в приемную стремительно вошла Елена Вячеславовна. Увидев меня она на мгновение замерла, по ее лицу пробежала судорога неприязни и презрения, но она ни слова мне не сказала, только сбросила свое меховое манто в шкаф и села за свой стол.
— Что ж, дамы, оставляю вас, — поспешил сбежать Павел Юрьевич, явно почувствовав изменение атмосферы. Его голос прозвучал весело, будто он действительно рад покинуть это поле боя. — Хорошего рабочего дня.
Он быстро удалился, оставив нас вдвоём с Еленой Вячеславовной, и я ощутила, как напряжение только усилилось. Она, казалось, не замечала моего присутствия, но я чувствовала, как её внимание направлено на каждый мой жест и действие.
Я глубоко вздохнула, постаравшись успокоиться, и снова погрузилась в документы, которые лежали передо мной. Мне нужно было разобраться с расписанием Владислава Александровича, а также подготовить несколько документов для предстоящих переговоров — благо все они были прекреплены к расписанию. Для начала нужно было хоть прочитать их, а не размышлять, что думает обо мне Елена Вячеславовна.
Она, в свою очередь, тихо и методично занималась своими делами, печатая на клавиатуре и делая пометки в блокноте. Казалось, что её совершенно не волнует моё присутствие, но я знала, что это лишь видимость.
В половине десятого, она подошла к моему столу и бросила папку с документами:
— Рассмотри, рассортируй и приготовь резолюции, — коротко и не понятно.
Я молча сжала зубы, понимая, что легко не будет. Хорошо, ох, хорошо, что вчера я до поздней ночи изучала структуру компании по документам, выданным отделом кадров.
Открыв папку, я быстро просмотрела содержимое. Это были документы по внутренним проектам компании, различные отчёты и запросы, для которых нужно было подготовить краткие резолюции. Я пробежала глазами названия отделов и сотрудников, внезапно чувствуя, как уходит нервозность. Всё, что было передо мной, казалось на первый взгляд хаосом, но, если сосредоточиться, можно было найти в этом логику.
Первым делом я разложила документы на несколько стопок, разделяя их по видам: служебные записки, письма от партнеров, отчеты отделов. Затем начала внимательно изучать каждый документ, стараясь понять, что именно требуется от меня. Елена Вячеславовна вернулась за свой стол и, не обращая на меня внимания, снова погрузилась в свои дела. Она, казалось, забыла о том, что только что дала мне задание, но я понимала, что это всего лишь видимость. Она наблюдала, оценивала, проверяла, на что я способна.
Прошло около часа, и я полностью погрузилась в работу. Постепенно мне стало ясно, что она имела в виду под «резолюциями»: нужно было не просто прочитать документы, но и выделить ключевые моменты, которые требовали внимания руководства, составить краткие рекомендации и уточнения, что делать дальше. Я тщательно прорабатывала каждый пункт, понимая, что от этого зависит, смогу ли я закрепиться на этой позиции или нет и благодаря бога и отдел кадров, который разрешил взять документы о структуре компании для изучения на дом.
Занятая своей работой я даже не заметила, как в приемную зашла еще одна женщина, и подняла голову только тогда, когда она спокойно поздоровалась с нами.
Она разительно отличалась от девушек, которых я видела в приёмной вчера. Высокая, но не худая, с пышной фигурой и роскошными тёмными волосами, аккуратно уложенными в элегантную причёску. Её лицо было слегка округлым, с выразительными глазами и мягкими чертами, которые в сочетании с прямым взглядом производили впечатление некой материнской строгости. На ней был классический тёмно-синий костюм, который подчеркивал её статус и уверенность в себе. В отличие от многих других, она не стремилась скрывать свои формы, наоборот, выглядела уверенной и достойной, будто её внешность — это часть её силы.
По лицу Елены Вячеславовны снова скользнуло недовольство. Я же вежливо поздоровалась, несмело улыбнувшись этой женщине, и пока не зная, чего от нее ожидать.
Её глаза изучали меня пристально, но без
