Дай тебя забыть (СИ) - Миронова Аля
Не дожидаясь ответа, развернулась и направилась к выходу. Аппетита итак не было, теперь уж до завтра и не предвидится — факт.
— Дочь! — рявкнул за спиной папенька. — Марго! Это, как минимум, не прилично. Тебя ждали, Соня старалась. Будь любезна…
— А не буду, — бросила, не поворачиваясь. — Если что-то не нравится, можешь сдать меня обратно в детдом.
Теперь мне уже не страшно. Потому что сомнений в том, что жизнь в этом доме станет моим кошмаром — не было никаких.
Оказавшись на улице, на этот раз я решила не убегать с территории нового пристанища, а осмотреться. Беспрепятственно обошла дом и оказалась на заднем дворике. Захотелось присвистнуть. Жаль, так и не научилась. Потому что представшая передо мной картина походила на пейзаж какого-нибудь американского фильма про богатеев. Бассейн, мангальная зона, спортивная открытая площадка — и это лишь малая часть всего.
— Я не позволю тебе издеваться над моей матерью! — раздался сзади недовольный голос. — Живо засунула свое самолюбие в задницу и пошла со всеми за стол.
— Сам пошел в задницу, — буркнула себе под нос.
— Слышь, ты, — зарычал Максимов, резко развернув меня. Серые глаза презрительно сканировали мое лицо, хватка на предплечье становилась все жестче. — Если ты будешь борзеть, я тебя уничтожу, — процедил сквозь зубы парень. — Хватит того, что я вынужден терпеть тебя.
Открыла было рот, чтобы высказать всё, что думала, об этом противном типе, но слова так и застряли где-то в районе солнечного сплетения, потому что я увидела, как по физиономии Паши гуляли желваки. Стало очевидно, он не шутил.
Пожалуй, нет, я не боялась, просто решила облегчить свое временное пребывание в этом месте.
— Хорошо, — выдавила из себя улыбку. — Так и пойдем, за ручку? Натали оценит?
До Макса, казалось, только дошло, что все это время он продолжал держать мою конечность. Отпустил, отшатнулся.
— И без фокусов, — бросил, развернувшись в сторону дома.
Что же стало с тем мальчишкой, в которого я была влюблена? Почему так происходит? Какие обстоятельства вынуждают людей предавать самих себя? Максимов ведь был совсем другим. Как и мой отец, впрочем.
Тем не менее, в столовой я появилась. Вся компания ограниченных людей восседала за столом. Однако, никто не трапезничал. Ну и уныние.
— Прошу прощения, — елейно пролепетала. — Я просто отвыкла от людей, и все это как-то слишком…
Рыжая курица хотела что-то тявкнуть в мою сторону, однако, Пол предупреждающе рыкнул, и женский рот сам собой захлопнулся.
Обратив на меня внимание, Сонюшка резко подскочила с места и начала хлопотать подле меня. И стул отодвинула, и тарелку каким-то содержимым наполнила, и сок налила. Мне даже захотелось есть, пожалуй.
— А на десерт у нас “Медовик”, — продолжила лебезить хозяйка. — Твой папа сказал, что ты его любишь.
Любила. Когда его готовила мама. Предатель.
Постоянно ощущая на себе чей-то тяжелый взгляд, поесть я так и не смогла. Сидела, ковыряла вилкой снедь на тарелке, однако, ни единого кусочка в себя не впихнула. Не лезло. И какое счастье, что светские беседы сегодня никто не завел, — я бы уж точно не вынесла подобный фарс.
— София, ресторан не подвел, как всегда, — проблеяла рыжая овца, даже не осознавая, насколько позорно это прозвучало. Выходит, моя будущая мачеха не только дура стервозная, так еще и ничегошеньки делать не умеет?! И что папенька в ней нашел?
За столом вновь повисла бы гнетущая тишина, если бы не чей-то мобильник. Как оказалось, отец внезапно кому-то резко понадобился.
— Да! — недовольно рявкнул в трубку, вставая со своего места. — Я же тебе шесть раз объяснил! Какая к чертовой матери авария? Уволю!
Тоже мне, большой крутой начальник. Я бы под таким гнетом трудиться не стала. Это ведь всего лишь работа, орать-то чего?
Сладкая парочка слишком синхронно решила покинуть обед.
— Спасибо, ма, — буркнул Максимов и потянул что-то блеющую Натали за собой.
Соня рассиживаться не стала и резво подскочила с места, принялась убирать со стола.
Наверное, мне бы посидеть, понаблюдать, но, к сожалению, моя природа подобному воспротивилась, ведь мама учила помогать.
Поэтому я молча поднялась со стула и стала собирать посуду.
К счастью, завести разговор дамочка даже не пыталась, однако, как мне показалось, она была мне благодарна за помощь. В конце концов, с меня не убудет.
— Девочки, — раздался позади голос Андрея Евгеньевича. Пожалуй, мне даже показалось на мгновение, что я и впрямь работаю на этого человека, уж больно недовольным был его тон. — Мне надо уехать.
Ооооо. Началось. Почему-то меня не удивило, что некий мужчина решил вновь бросить свою дочь. Лучше бы в детдом отвез.
— Что-то случилось? — тут же включила фальшивое участие Сонечка. — Ты выглядишь встревоженным.
Ну что за курицы кругом?! Нет, блин, он, наверное, радоваться должен какой-то там аварии, да?
Тем не менее, отец проигнорировал обращение к нему от своей невесты.
— Дочь, — родитель подошел ближе ко мне и попытался поймать мой взгляд, только я отвернулась. — Я понимаю, как это выглядит в твоих глазах. Но там люди, и…
Предательский ком подкатил к горлу. Ведь какая-то наивная и глупая малюсенькая частичка моего внутреннего “я” все же поверила этому человеку, там, в машине. И сейчас ей отчаянно захотелось плакать.
Собрав остатки воли в кулак, я резко обернулась к папеньке и громко бросила в лицо всего одно слово:
— Вперед!
На большее меня не хватило, поэтому я сбежала наверх, в ту комнату, которую мне выделили. Только слез уже не было. Я ведь не та маленькая девочка, которая когда-то рыдала, отчаянно цепляясь за одежду родителя.
Тем не менее, когда я услышала шорох возле моей двери, отвернулась к стенке. И правильно сделала, потому что, после чуть слышного щелчка замка, последовали тихие шаги. Затем на кровать кто-то присел. Моей головы коснулась большая рука.
— У нас еще будет время, — негромко пробормотал отец. — Господи, как же ты на нее похожа.
Пара сухих касаний, несколько глубоких, каких-то обреченных вздохов и папенька удалился, оставив после себя тяжелую неприятную ауру.
Нельзя, нельзя говорить ребенку о том, что он похож на того, кого никогда не сможет обнять. Это… нечестно! Особенно после того, как он со мной так поступил.
Но, по крайней мере, я знала, куда еще успею съездить сегодня. Можно сказать, домой. Ведь дом — это не место. Это любовь.
Дала себе буквально еще пару минут, чтобы предаться унынию, а потом спешно начала собираться. Время стремительно играло против меня. Во-первых, надо было разобраться, как далеко я находилась от мест своего детства. Во-вторых, следовало найти ближайшую остановку общественного транспорта и продумать маршрут. А еще мне бы разжиться наличностью. Даже мысль одна возникла: я могла бы продать сережки — отцовский подарок в далекой прошлой жизни. Маленькие золотые колечки, которые мне продели в проколотые уши в шесть лет, и я их не снимала по сей день. Пожалуй, пора с ними расстаться, как и со всеми своими глупыми детскими надеждами.
Уж на дорогу туда–обратно мне точно денег должно хватить, а потом я найду какую-нибудь работу.
Однако, полноценно продумать весь план времени мне не хватило — в комнату ввалилась София.
— Собирайся, — раздраженно заголосила будущая мачеха. — Нам нужно успеть в лицей, иначе ты пропустишь целый учебный год. Для тебя итак согласились сделать исключение, потому что вступительные экзамены закончились еще в июне.
— Можете вернуть меня обратно, или сдать в детдом, — буркнула в ответ. Уж чего мне точно не хотелось, — так это общества отцовской пассии.
Соня недовольно фыркнула.
— Детка, — прозвучало слишком ласково, чтобы быть правдой. — Для меня дочь — это тоже в новинку. Но мы должны научиться быть семьей. Знаешь, как Андрей страдал все эти годы?
Не сомневаюсь, что утешали его достойно, раз о дочери он вспомнил лишь сейчас.
