Ничего не вижу. Ты будешь моей (СИ) - Митрофанова Мира
Я с благодарностью кивнула в ответ, в то время как Вася уже делился со мной полученными за два дня впечатлениями. Про какую-то Лену из садика, про кусты и Волкова… Даже спрашивать ничего не пришлось. Информация воспринималась плохо, поэтому я, лишь время от времени реагируя на рассказ заинтересованным мычанием, пыталась вычленить важное. По всему выходило, что я не только ужасная мать, чей сын оказался не по возрасту самостоятельным, но и женщина так себе. Раз уж никого ближе начальника у меня не нашлось… Зато Георгий у нас на высоте — Вася был в полном восторге от новой няньки.
— … представляешь? — воскликнул сын, вытянув меня из полудрёмы.
Знать бы ещё, что именно его так восхитило…
— Ага.
— Мам?
— Мм?
— Ты меня не слушаешь, да?
— Прости, солнышко, — виновато улыбнулась. Обманывать смысла не было, Вася просекал враньё на раз два. — Голова болит.
Он окинул меня внимательным взглядом и недовольно поджал губы.
— Так бы сразу и сказала, — тяжело вздохнул мой котёнок. — Молчу.
— Иди сюда, — я аккуратно притянула сына поближе, чтобы тот лёг рядом. На моей больничной кровати люкс легко мог поместиться ещё один взрослый человек. — Давай ты мне потом ещё раз все расскажешь, хорошо? Я сейчас очень туго соображаю.
— Хорошо, — кивнул Вася и уткнулся мне в живот. — Я соскучился.
— Я тоже, — я принялась привычно перебирать пальцами светлые пряди, которые сегодня вместо детского шампуня пахли Гошиным парфюмом, и, наконец, почувствовала, как из тела ушло последнее напряжение. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что я ничего не спросила у Волкова про въехавшего в нас водителя и мою машину… Но исчезла так же быстро, как появилась. — Очень сильно.
Глава 8
Георгий
Я провёл у Вадима около получаса, а когда с кипой назначений для Жени вернулся в палату, обнаружил сонное царство. Вася, свернувшись калачиком, лежал рядом с матерью, которая обнимала его свободной от капельницы рукой. Тихонько прикрыв дверь, я замер на пороге. Так непривычно. Сегодня я узнал свою помощницу с совершенно неожиданной стороны. Не сомневался, что Женя — хорошая мама… Но ещё ни разу я не видел, чтобы она смотрела на кого-то с такой невероятной нежностью. С Васей Крылова даже говорила иначе. Я тщетно пытался уловить хоть толику похожих эмоций по отношению ко мне, но понял, что в своих переживаниях и неожиданных откровениях не учёл один важный момент — Женины чувства. И судя по тому, какими красочными эпитетами она в день аварии меня наградила, это были не те чувства, совсем не те…
Тихо, чтобы не потревожить помощницу, я коснулся Васиного плеча и тут же встретился взглядом с голубыми глазами, в которых не было ни намёка на сон. Увидев меня, пацан аккуратно выбрался из-под Жениной руки и поплёлся к выходу. А в коридоре зло швырнул рюкзак и уставился в пол.
— Эй, ты чего? — я легонько потрепал мальца по голове, удивлённый его реакцией. Вместо того чтобы обрадоваться, совсем раскис. — Всё же хорошо.
Тот, не поднимая взгляда, неуверенно пожал плечами.
— Вась… — Стоило только присесть на корточки, как мою шею тут же обвили тоненькие ручки, а плечо заглушило всхлипы. Растерянно вздохнув, я обнял пацана в ответ. — Так долго держался, и на тебе…
Однако рыдания становились лишь горше, и я начал сомневаться, правильно ли мы поступили, пустив его к Жене. В момент аварии Вася был на эмоциях и, скорее всего, толком ничего не запомнил, зато сейчас осознал в полной мере. Женя, прямо скажем, выглядела не очень, а вкупе с немного заторможенной речью… Ничего критичного, но Вася мог испугаться. Или же просто устал. За эти два дня он получил столько впечатлений, что те не могли не найти выход.
Когда всхлипы стали стихать, я отстранил Василия и стёр со щёк слезы.
— Полегчало? — мягко усмехнулся и, получив в ответ кивок, поднялся с пола. В колене что-то подозрительно хрустнуло. — Выше нос, дружище. Завтра забираем маму домой, так что у нас с тобой ещё куча дел сегодня.
— Правда?! — влажные глаза мгновенно загорелись восторгом. — Ура!
Не поспоришь, действительно, ура. Не рассчитывал, что Вадим отпустит её так быстро, но мне это было только на руку — пока никакие бывшие мужья не объявились. Чёртов Костя, с которым у Жени, видите ли, нормальные отношения, встал настоящей костью в горле…
— Тише, не шуми так, — нарочито строго шикнул я, с умилением глядя на едва стоявшего на месте от радости ребёнка.
Здорово было видеть его в хорошем настроении.
— Прости, — прошептал Василий и картинно зарыл рот ладошками, и я не смог сдержать смешка.
— Пошли, — закинув на плечо детский рюкзак, я двинулся к выходу. — Надо заехать за вещами. Поживёте у меня, пока мама поправляется, ты не против?
Конечно же, против Василий не был. За эти два дня он неплохо у меня освоился, а уж про нового товарища и говорить нечего… Васьки нашли друг друга. Этот мальчишка вызывал во мне удивительно тёплые чувства. Не знаю, заключалась ли причина в том, что он был именно Жениным сыном, или же во мне наконец проснулся отцовский инстинкт… Но раньше я за собой такого не замечал. По крайней мере, когда я был женат на Ирине, идея завести ребёнка не казалась слишком привлекательной. Вспомнишь… солнце, вот и лучик. Мы грузились в машину, когда вдруг зазвонил телефон. Очень вовремя. Пристегнув Васю ремнём безопасности, я захлопнул дверцу и ответил на звонок.
— Что-то срочное, Ирин? Я сейчас занят.
— Ты всегда занят, — хмыкнул по ту сторону провода язвительный голос, от которого у меня начинался нервный тик.
После развода прошло уже почти четыре года, а эта женщина до сих пор с завидной регулярностью умудрялась выносить мне мозг, и виной тому был общий бизнес. Знай я, чем всё это закончится, лучше бы с голоду подох, но не взял недостающую для открытия «GVЛаб» сумму у будущего тестя в обмен на часть компании. Молодой и влюблённый, я думал, что буду с Ириной до гроба… А потом всё полетело в тартарары. Развод, следом неожиданная кончина тестя, и вот, уже моя бывшая жена — владелица десяти несчастных процентов, до которых я успел размыть долю партнёра и которые Ирина, ведомая пресловутой женской обидой, отказывалась продать. Доводить меня — это же так весело.
— Именно. Что ты хотела?
— Надо встретиться и кое-что обсудить, — лениво протянула Ира таким тоном, будто я ей по жизни был должен.
— Запишись у Карины.
В другой ситуации я бы даже выкроил время, но сейчас у меня имелись куда более важные дела.
— Волков, ты не о… — попыталась взвизгнуть трубка, и я тут же сбросил звонок.
Тяжело вздохнув, я сел в машину и на автомате вырулил с парковки. А телефон тем временем продолжал разрываться от новых и новых звонков. Настырная стерва. Я всегда с глубоким уважением относился к ней и её семье, но своим поведением Ира перечеркнула все добрые чувства, оставшиеся после восьми лет совместной жизни. Не понимаю, чем заслужил подобное отношение. Я ей не изменял, до последнего старался сохранить брак, а когда понял, что больше не могу, честно сказал об этом. Так бывает… Но как оказалось, не в Ирининой картине мира.
— Мы не туда едем, — вырвал меня из потока невесёлых размышлений голосок с заднего сиденья.
— А? — Не понял. — В смысле?
— На Красную же.
Немного поскрипев мозгами, я вспомнил, что у Жени в том районе была дедушкина квартира, которую она сдавала. Переехали, значит… В последнее время Крылова всегда ездила на своей машине, и мне не доводилось её подвозить. Уточнив у Васи адрес, я развернулся на ближайшем перекрёстке и через несколько минут припарковался возле обшарпанной хрущёвки. Разочарование в нашем горе-отце всё крепло, но я запретил себе делать скоропалительные выводы. Пока.
Когда мы зашли в квартиру, Вася сразу унёсся собирать вещи. Стандартная двушка — маленькие комнаты, крошечная кухня, на которой вдвоем уже не развернуться, относительно свежий ремонт… ничего необычного. А вот зал, приходившийся также Жене спальней и кабинетом, вызвал невольную улыбку. Насколько Крылова была хороша в работе — настолько же ужасна в организации своего пространства. Женя называла вечный бедлам творческим беспорядком, который, очевидно, являлся неотъемлемой частью её жизни. В отличие от остальной квартиры, где царила безукоризненная чистота, гостиная походила на минное поле. Полуразобранные коробки с вещами подпирали стопки каталогов, журнальный столик был завален распечатками, незастеленный диван скрылся под деловыми костюмами, а всё это великолепие венчали сваленные в разноцветную кучу чулки. Подобрав с пола бесцветный лак для ногтей, который случайно пнул, я усмехнулся — кто-то явно опаздывал на работу, — но секундное веселье тут же сменилось горькой досадой и чувством вины за собственную невнимательность. Теперь, оглядываясь назад, я понимал, что в последнее время Женя была сама не своя.
