За миг до тебя (СИ) - Вира Лин
— Что за?.. — опешил он и попытался стряхнуть руку, но я не позволила.
— Стоять, — потребовала холодно.
Он подчинился от неожиданности и стали, прозвучавшей в моем голосе.
— Ты зачем за мной следил? — спросила я.
— Эм?
— Я видела.
Ян наконец пришел в себя, легко снял мою руку и нервно взъерошил волосы:
— Продолжай. Мне нравится.
Я скрипнула зубами от ярости.
— Шел за мной от самого универа, смотрел в спину, как последний… Что тебе вообще надо? — спросила я, запинаясь от волнения. — Растрепал уже о моей работе? Нормальной и честной, между прочим, работе!
— Не хочу расстраивать, но нам просто по пути. Зеленая ветка, знаешь, длинная и ведет не только к тебе домой, — ответил он раздраженно. — И про работу я никому не рассказал. Что за глупая привычка обвинять человека в том, чего он не совершал?
Я тряхнула головой, чувствуя себя полнейшей дурой в который раз за день. Не дождавшись ответа и будто не особо рассчитывая его получить, Ян потрепал меня по макушке, словно нашкодившего кота.
— Если ты соврал… Не знаю, что тебе сделаю.
— Ты умеешь с людьми без угроз разговаривать?
Усмехнувшись, я опустила глаза и ответила совсем тихо:
— С тобой как-то не получается.
— Моя мама тоже так говорит.
Ян улыбнулся в ответ, снова потрепал меня по макушке, и только потом обернулся на эскалатор за нашими спинами. Посмотрел на него внимательным и очень серьезным взглядом, поразительно не сочетающимся с блуждающей улыбкой в уголках губ.
— Ладно, поехали, — сказал он.
— Куда?
Я решила, что ослышалась или неправильно его поняла.
— К тебе домой, видимо. Или есть другие варианты?
Это было слишком — нагло, отчаянно и просто быстро. В любом случае перебор.
— Я тебя не звала.
— Заметил, — хмыкнул Ян. — Если за тобой на самом деле кто-то шел, и мы признали, что это был не я, лучше мне проводить. Все равно почти в одну сторону ехать.
Отказываться было глупо: в присутствии Яна ощущение преследования наконец меня оставило, и я не хотела, чтобы оно вернулось. И если на метро ехать не так страшно, идти от автобусной остановки до дома, хоть там и недалеко — очень даже.
А тут мужчина рядом, которого, напади монстр и реши нас съесть, всегда можно выгодно скормить первым.
— Хорошо.
Мы вошли в вагон и до самой станции «Царицыно» молчали. Говорить о чем-то отвлеченном после глупостей, что я успела выдать, не позволяла совесть, но Ян будто и не нуждался в разговорах — то ли считая меня дурным собеседником, то ли выболтав дневную норму слов до того.
Впервые оказавшись так близко, я неожиданно для себя почувствовала, как приятно от него пахнет: чем-то неуловимо знакомым, терпким и дымным.
— Дальше я и сама могу, — попыталась попрощаться я перед автобусом, но Владимиров только покачал головой, небрежно толкнул меня в спину и забрался в салон следом.
Едва мы сели, Ян достал смартфон, вполоборота развернулся к окну и с увлечением стал написывать какой-то Ксюше. Хотелось верить — не нашей общей одногруппнице, мечтавшей о светлом модельном будущем.
Значит, с другими разговаривать он готов?
— Откуда ты узнал, что нам в одну сторону, кстати? — спросила я, устав молчать.
— М-м-м.
Я подождала еще немного, но ответа так и не получила. Тогда, ни на что не намекая, легонько ткнула его локтем в бок.
Ян обиделся, но смартфон убрал.
— Видел пару раз, как ты уезжала.
— Значит, все-таки следил?
Ян устало потер глаза.
— Елагина, лечись. Это явно какая-то болезнь с «маниакальный» в названии.
— Смотрю, ты в таком спец. Может, контакты своего доктора подскажешь?
— Погугли, блин, если умеешь, — он легонько толкнул меня коленом, очевидно, решив, что хорошая месть должна быть быстрой. — Или тебе справочник подарить? У бабки на антресолях был, могу подогнать.
Случайно зацепив его колено, я вдруг смутилась и постаралась незаметно отодвинуться подальше.
— Доиграешься — на следующей остановке вытолкаю и отправлю пешком, — пообещал Ян, все заметив. — Будешь наслаждаться моей компанией дольше.
— Опоздал, следующая — наша.
Едва не столкнувшись в дверях, так и не решив, кто должен уступать и кому положено быть первым, мы вышли в холод и ночь.
Обошли высокую наряженную елку на маленькой рыночной площади и ряды затянутых темным брезентом палаток в еловых ветках. Короткой дорожкой, протоптанной прямо по чахлому газону, едва присыпанному снегом, что все-таки пошел днем, подошли к дому.
— Спасибо, — сказала я, стараясь не смотреть Яну в глаза.
Он тактично промолчал.
— Что?
— Думаю сделать вид, что не услышал, и заставить тебя сказать еще раз.
— Зря.
— Ладно, пока достаточно.
Снова это обещание чего-то еще и после. И почему нельзя просто уйти и сделать вид, что ничего особенного не произошло?
— До января, Олене…
— Еще раз назовешь меня так, и бабушкин справочник с болезнями понадобится тебе самому.
Ян усмехнулся, а потом, глубоко задумавшись и бросив рассеянный взгляд на прядь, выбившуюся из-под моей шапки, сказал:
— Может, «ведьма»?
— Издеваешься?
— Прости, но других вариантов для девчонок с зелеными глазами и рыжими волосами у меня нет.
— Мои глаза — серые.
Ян вгляделся в мое лицо и кивнул.
— И правда, — легко согласился он, а потом, просияв, добавил: — Тогда пусть будет «лисенок».
— Как оригинально, — скривилась я.
— Рад, что тебе нравится.
Ян потянул руку, чтобы потрепать меня по макушке в третий счастливый раз, но я, предугадав маневр заранее, успела увернуться.
Показав на прощание палец, от чего-то указательный вместо среднего, с гулко колотящимся в груди сердцем, я зашла в подъезд и, ничего не видя перед собой, поднялась на этаж.
Тетя встретила меня с отличным настроением и воздушными шариками в руках. И где только нашла их зимой?
— Даже не спросишь, сдала я или нет? — усмехнулась я, отбрасывая пальто и тяжелые ботинки, словно змеиную кожу, прочь.
— И так знаю, — гордо ответила она. — Камни не ошибаются.
— Точно, — прервала я и, помыв руки, все еще дрожащие после встречи с Яном, под горячей водой, прошла на кухню.
Ужин вышел вкусным, простым и приятным. Тетя Света много шутила, а Кощей — ее старый кот с порванным ухом и ужасным характером — ни разу меня не укусил.
— Жаль, твоя мама не с нами, но, уверена, она все видит.
Я поморщилась и перевела тему на новый сериал быстрее, чем тетя успела сказать что-нибудь еще: пять лет прошло, а разговоры о маме по-прежнему причиняли мне боль.
Глубоко за полночь оставив тетю Свету дремать перед телевизором, я прошла в свою
