Поцелуй на снегу - Марина Анатольевна Кистяева
Савелий рядом оказался быстро. В отличии от Статуэточки, бег по снегу он практиковал. Не любил, правда, но иногда условия выбирать не приходится.
- Да стой ты, - выдохнул он уже на автомате, понимая, что она никуда не убежит. В горле булькала горечь, от которой он, видимо, не скоро сможет избавиться.
И избавится ли вообще.
Девчонка настырно пыталась встать, делая себе только хуже. Упиралась голыми руками в сугроб, проваливаясь по плечи.
Савелий встал рядом, расставив ноги на ширину плеч. В голове набатом билась мысль, что надо объясниться… что-то сказать…
Но что тут, б..я, скажешь??
- Давай помогу.
Глупее фразы он придумать просто не мог.
Ага, конечно, так она и даст себе помочь! Он только что взял её, трахнул незнакомую девочку прямо с порога, а она ему: «Пожалуйста…конечно… будьте любезны».
Сука!
Девчонка снова ощутимо напряглась, выгнулась в спине, как кошка.
С запозданием Савелий заметил, что штаны она толком и не надела, и теперь снег заваливался туда с лихой.
- Так, значит, - решительно заявил Савелий, понимая – что бы он сейчас ни сказал, услышан не будет. Главное – разобраться с погодными условиями и чтобы незваная гостья не пострадала…ещё больше.
- Сейчас я тебя достаю из сугроба, и мы снова идем в дом! И говорим! Слышишь меня?
Она, конечно же, не слышала.
Выругавшись, Мартыненко присел на корточки и потянулся к девушке.
- Не… трогай меня…
- Послушай…
- Пошел ты! – прорычала девчонка и лягнула его.
Он по привычке ушел от удара и выругался повторно.
* * *
Ещё утром Рита в очередной раз предавалась слабости и жалела себя, думая, что ничего хуже, чем измена и развод с Филом, быть в её жизни не может. Что она прошла все круги ада.
Боль, Отчаяние.
И потом снова боль.
Потому что тот, кого любила, кому доверяла, с кем собиралась провести всю жизнь, кому верила, как себе, слетел с катушек, начав творить откровенный беспредел. И даже Нина Петровна не в состоянии была на него повлиять.
Она уехала в глушь, чтобы переждать бурю и уже потом снова попытаться наладить диалог. По крайней мере, вернуть себе то, что ей было положено по закону и что было отобрано у неё самым бессовестным способом.
То, что она оказалась отрезанной от цивилизации, ей даже понравилось. Значит, и Фил сюда не доберется. Да и смысл? Пусть резвится, наверстывает то, чего, оказывается, был лишен все годы их жизни.
Она почти примирилась и готовилась идти дальше. Плюс то, что она получила в наследство дом, оказалось для неё огромным благом.
Сегодня же Филипп заблокировал все карточки, которые выдавал ей. Они числились на компании, проходили как зарплатные. Когда утром позвонили из банка и уведомили её о том, что карты больше не обслуживаются, Рита почти не удивилась.
У неё была наличка, на которую она собиралась прожить некоторое время. Хотя бы праздники.
Аля звала её к себе помощницей. Мол, готовка сладостей не позволит скучать. Можно и курьером поработать, за доставку Аля тоже готова была платить. Поэтому Рита смотрела в будущее пусть с небольшим, но оптимизмом.
И тут… это.
Точнее, этот!
Нет…
Всё-таки это…
Она до сих пор чувствовала его в себе…
Член другого мужчины.
Не Фила.
Её мало кто поймет. Когда с пятнадцати лет ты полностью принадлежишь одному человеку, сначала душой, потом и телом, когда тебя оберегают, холят, лелеют, ты и мысли не допускаешь, что к тебе может прикоснуться кто-то другой. Рита недавно поймала себя на мысли, что даже случайные соприкосновения с другими мужчинами, например, в лифте или театре, вызывают у неё легкий ступор и желание немедленно отойти.
И тут… такое.
Она пока не способна была проанализировать, что именно произошло и почему она повела себя подобным образом.
Ей бы выбраться…
Когда мужчина отошел, она, не помня себя, не слыша, что он ей говорит, натянула штаны и кинулась прочь.
Убежать… Скрыться! Спрятаться!
Она не разбирала дороги, бежала, куда глаза глядят. Автоматически переставляла ноги, вязла в сугробах и в конечном итоге упала.
Краем сознания она отмечала, что мужчина зачем-то за ней побежал. Чтобы доделать то, что начал? Например, убить её? Расчленить и расфасовать по пакетам?
Господи…
Какие только дурные мысли в голову не придут, когда адреналин зашкаливает в крови и стучит в висках, напрочь лишая возможности здраво рассуждать.
И о каком здравомыслии может идти речь, если её изнасиловали?! Прямо с порога…
От мужчины исходил запах алкоголя. Ничего предосудительного, предновогодние дни, люди начали отмечать, тут его не в чем упрекнуть. Но дальше…
Мужчина на первый взгляд показался ей адекватным. Или она настолько замерзла и отчаялась, что ничего не заметила? А что, черт побери, надо было замечать?
Она пришла за помощь. Да, поздно. Да, ночью. Да, к незнакомцу. Но…
Тут все мысли обрывались, оставались эмоции.
И ещё его дыхание где-то рядом.
Рита упала в снег, и он сразу оказался везде. На лице, на груди, под дубленкой. Кожа пылала, и снег добавил ощущений, от которых сильнее захотелось плакать.
Да что ж это такое!
Разве такое возможно? Чтобы в одночасье счастливая пора закончилась, и началось черт знает что.
Ситуация усугублялась тем, что хозяин дома от неё не отставал. Рита дышала через раз. Холодный воздух обжигал гортань, но перспектива заболеть казалась меньшим из зол.
Мужчина что-то говорил. И даже, кажется, присел рядом. Риту внутренне отморозило, и она сорвалась.
В душе поднималось нечто темное, злое. И тело… Оно тоже реагировало. Там. Внизу…
От чужого проникновения мышцы непривычно ныли, их потягивало…
От мысли, что её только что поимел незнакомый мужик, Риту начинало потрясывать.
Его витиеватое ругательство, как ни странно, подействовало на неё отрезвляюще. Рита даже повернула голову в сторону мужчины, хотя через продолжавший валить с неба снег, что налип на лицо и ресницы, рассмотреть его было сложно.
Но она рассмотрела.
Иногда сознание играет с людьми злые шутки. Когда не надо – абстрагируется, прячет, заслоняет пеленой весь мир. Сохраняет. Или как раз так надо? Человеку сложно ответить на этот вопрос в критическую минуту. И то же сознание раскрывает картинку, когда
