(не) только твоя (СИ) - Риччи Джас

- Я хочу попросить тебя взять Алину к себе. Завтра. Я обещал, что покажу ей свой дом.

Я сверлю его долгим взглядом. Прочищаю горло, чтоб окончательно прогнать горечь.

- Мой вопрос тот же. Не будет ли против твоя жена?

- Ее не будет, - отрезает он. - Охранник, моя помощница, возможно клининг, но это не точно. Больше там никого не будет.

Я внезапно понимаю, что беспокоюсь совершенно не о тех вещах. Жена женой, но главный человек, которого там не должно быть - его отец.

- А твой отец?

Его мой вопрос удивляет.

- Я не живу с отцом. И он не в городе, он за границей.

Я выдыхаю про себя. Вот это приятно слышать. Теперь в этом городе мне будет дышаться легче.

- Так что насчет завтра? Вы приедете ко мне?

- Мы? - настал мой черед удивляться.

Я то ему там зачем? В его доме, в котором он живет с женой?

- Алине будет спокойнее на новом месте, если мама будет рядом.

- Мне приятно слышать, что тебя беспокоит ее комфорт.

Он присаживается на диван напротив моего кресла, как-то устало трет переносицу, поднимает взгляд на меня и жмет плечами.

- Я даже подумать не мог, что ты отпустила бы ее ко мне одну.

Я некоторое время сверлю его взглядом, недолго. Потому что я не уверена, что стоит говорить, что хочу сказать. Хотя он это, безусловно, заслужил.

- Я бы отпустила.

- Спасибо, - кивает. - И тем не менее, я настаиваю. Ты должна видеть, что мой дом безопасен для ребенка.

Я вновь абсолютно искренне удивляюсь тому, насколько его это заботит и почему он так печется о моем комфорте, как матери, когда...

Мысли внезапно замолкают. В голове словно ядерный взрыв.

- У тебя есть еще дети? - задаю вопрос прежде, чем мозг смог нормально эту мысль обработать.

Он сверлит меня непонятным взглядом и тянет время, прежде, чем ответить. А у меня, кажется, сейчас тахикардия начнется. Я мысленно себя уже даже не пинаю, кувалдой бью, но сердцу плевать. Как танцевало чечетку в груди, так и продолжает.

- Алина мой единственный ребенок, - отвечает, потянув время. - У моего водителя, Егора, был запутанный роман с женщиной с двумя детьми. Поэтому у меня есть определенный багаж знаний о том, как может переживать мать, оставляя детей в непонятных ей условиях. Впрочем, - он вдруг широко и самодовольно усмехнулся, - нянькой я был славной. Когда они с Егором приехали со свидания, ее пацаны спали как ангелочки, а она даже не знала, что скоро их станет трое.

Его рассказ помимо воли вызвал у меня улыбку. Я попыталась представить себе все это, но воображение подвело меня. Не могу представить его с двумя мальчуганами.

- Водителю повезло с боссом. Чаще бывает наоборот, водители няньчат детей боссов.

- Ну вот, теперь ему предстоит вернуть должок, - весело усмехается Арский. - Уверен, Алина поставит на уши всю мою фирму, не только водителя.

Я усмехнулась. Но усмешка быстро сошла с губ, стоило мне вновь скользнуть взглядом на его кольцо. И я попыталась представить себе, какое это будет давление на Алину, когда папа притащит на работу дочь от левой женщины, при том, что у него есть жена.

Лев, кажется, перехватил мой взгляд, и сжал кулак, спрятав кольцо с моих глаз. Поднялся на ноги.

- Ты устала, тебе нужно отдыхать. Я поеду. Утром заеду за вами.

- Оставь адрес. Нам есть кому подвести.

Его поза изменилась после моих последних слов. Стала максимально напряженной, и я напряглась в ответ. Очередной раз встречаемся взглядом, словно скрещавая клинки. И я не собираюсь застенчиво тупить взгляд. У него есть супруга. Нечего сверкать взглядом в мою сторону. Я свободная женщина, и не должна краснеть перед ним.

- Как скажешь, - выдает вдруг максимально сдержанно, и у меня едва глаза на лоб не лезут от того, что я вижу. Он что, на транквилизаторах? Так на него не похоже.

Неловкая пауза между нами начала набирать обороты, и он разорвал зрительный контакт, бросил взгляд на часы. Я поднялась на ноги, готовая провожать. А он вновь посмотрел на меня и сказал то, что меня заинтересовало:

- Рома хочет увидеться с тобой. Увидеть Алину.

- Рома? Вы до сих пор дружите? - спросила живо, вспоминая, черт, да слишком много за раз вспоминая.

Лев усмехается, жмет плечами.

- Я говорил, он мой братишка.

- Я помню, - улыбаюсь, вернувшись мысленно назад во времени. В том беззабоном времени, когда мы втроем проводили немало времени вместе.

Арский в это время делает шаг вперед, оказавшись слишком близко. Так близко, что я могу почувствовать аромат его дорогих духов, который проникает в легкие словно яд. И я делаю глупость, шарахаясь от него в сторону, со всей силы врезаясь пяткой в ножку кресла.

Я закусила губу, чтоб не вскрикнуть, на глазах проступили слезы. Лев на мою блажь отреагировал четким, слаженным движением. Взял аккуратно под локоть, потянул на себя, едва не впечатав в свое тело, и выдохнул, опаляя дыханием мою кожу:

- Осторожно.

- Отпусти меня, - говорю с ним практически хором, моментально отстранясь. Потому что мне страшно, насколько комфортно мне в его руках. И я прекрасно помню, чем это всегда заканчивалось.

А это неприемлимо сейчас.

- Тебе пора, - напоминаю. - Я и правда устала. Напиши адрес утром, и мы приедем, когда Аля проснется и позавтракает.

Он кивает, соглашаясь, пожалуй, слишком легко, и идет на выход, не прощаясь. Я же остаюсь стоять посреди комнаты с ноющей пяткой, сердцем, и вся в разобранных чувствах.

И так каждый раз. Я никогда не выхожу победительницей из стычек с ним.

8 глава

Лев

Я пулей вылетел на улицу, чтоб вдохнуть прохладный воздух, остудить голову и тело. Нос до сих пор раздирает запах ее духов. Мой личный яд.

Я не знаю, как нашел в себе силы уйти. Слова Ромы бьют набатом. О том, как с ней нельзя поступать. Я понимал, что если я не свалю сейчас же, я ее трахну, и она согласится, потому что я прекрасно помню, как заставить ее согласиться на все. Но это все должно быть не так. Она заслуживает больше, чем спонтанный трах, потому что я дикое, неумеющее держать себя в руках животное. Она заслужила, наконец, нормального отношения к себе. А не возврата к тому, что было. И я хочу ей все это дать, потому что мне это по силам. Мы наломали дров в свое время, но теперь есть шанс все исправить. Я верю, что он есть. Не просто так же она вернулась в мою жизнь. Еще и не одна, а с самым ценным подарком, который только может подарить женщина мужчине.

Я быстро дошел до парка, гонимый мыслями о ней. Думал, что хуже стать не может, пока на смену мыслям пришли воспоминания. Флешбеки, которые проигрываются как кино в моей голове. Так явственно, так по-настоящему, словно я вижу нас с ней. На пять лет моложе, в этом же парке.

Мы проводили Рому домой и возвращались к ней. Ночевать мы всегда оставались у нее. К себе я ее не звал, потому что ревностно оберегал от встречи с отцом. Отец портил мне все, что не входило в его идеальную картину мира, и я категорически не хотел, чтоб он знал Вету. Видел ее, разговаривал с ней, даже знал, как она выглядит. Я берег ее от него как мог, прекрасно понимая, что он может устроить, если увидит, как сильно я люблю ее. Мой план был кристально прост. Она заканчивает четвертый курс, я устраиваюсь на работу в компанию своего приятеля в тайне от отца, затем мы с Ветой тайно женимся, и лишь тогда, может быть, я был бы готов их познакомить. И то, это не точно. И скорее всего только если бы она настаивала.

В ту ночь мы возвращались к ней. Было что-то около четырех утра.

- Рома переживает из-за Арины, - вздохнула она, сжав крепче мою ладонь.

- Туда ей и дорога. Не нужно ставить человека перед таким выбором, - говорю недовольно, потому что Рома рассказал, почему она его бросила.

- Может, и не нужно, но и мы ей выбора не оставили...

Я поворачиваю голову и смотрю на нее.